Письмо из бункера
Шрифт:
Девочки настороженно смотрели на мощную рыже-черную овчарку и не двигались с места.
– Это Блонди. Не бойтесь, она очень умная. – Хельга скинула сорочку, надела вчерашнее коричневое платье и спустилась с верхнего яруса кровати. Она дала Блонди понюхать руку для приветствия. – Мы с ней знакомы. Разве вы ее не помните?
Сестры покачали головами.
– Я не знала, что у тебя щенки. – Хельга погладила собаку по крупному покатому лбу.
Овчарка вяло помахала хвостом в ответ и, вытянув шею, понюхала щенка.
– Это собака фюрера, – гордо заявил Хельмут.
– Да, надо бы отвести ее фройляйн Браун 6 . Хотя, кажется, раньше она ее недолюбливала.
– Папа запретил ходить в нижний бункер, –
Хельга тотчас решила непременно пойти.
– Блонди, ко мне! – она вышла в коридор. – За мной, Блонди! Найдем твоего хозяина.
Хельга взяла овчарку за толстый кожаный ошейник, и та нехотя пошла рядом. Но не дойдя до лестницы в нижний бункер, Блонди свернула в прачечную. Все уговоры оказались напрасными, упрямая собака растянулась на полу и принялась кормить щенков. Хельга опустилась на пол рядом, положила ее голову себе на колени и просидела так с полчаса.
6
Имеется в виду Ева Браун, сожительница и в последствии законная супруга Адольфа Гитлера.
– Наверное кто-то отвязал тебя, – приговаривала она, гладя собаку, – а герр Гитлер ищет…
Он и в правду искал. Кухарка привела его в прачечную.
Хельга не видела его, должно быть, около года. Он разительно изменился с тех пор. Лицо обвисло и потеряло живые краски, посерело в тон неизменному темно-серому кителю. Хельга не помнила, чтобы он одевался по-другому. Волосы его, расчесанные на прямой пробор, поблекли, виски совсем поседели. Щеточка усов над верхней губой нелепо топорщилась. Герр Гитлер, всегда очень чистоплотный и ухоженный, теперь казался обрюзгшим одутловатым стариком. Его левая рука, заложенная за пуговицу кителя, заметно дрожала.
Фюрер ласково погладил Хельгу по голове, поцеловал в макушку.
– Смотри, что она умеет, – сказал он, делая собаке знак рукой. Та села на задние лапы, вытянула шею и тонко завыла. – Блонди, пой глубже. Пой, как Сара Леандер 7 , – приказал фюрер.
Собака тотчас повиновалась, голос ее стал мощнее и глубже.
– Неправда ли, она удивительное существо, – любовно изрек фюрер, одобрительно глядя на Блонди. – Столько сообразительности у животного. Некоторые люди не могу похвастаться таким умом.
7
Сара Леандер (1907-1981) – шведская киноактриса и певица, работала в основном в Германии.
Он вышел из тесной прачечной и присвистнул:
– Блонди, за мной!
Собака, которую, казалось, невозможно было сдвинуть с места и оторвать от щенков, вскочила и тут же оказалась у ног хозяина.
– Молодец! – он похлопал ее по боку. – Хорошая собака, послушная собака. Не то что эти псы из моего окружения, которыми я пытаюсь командовать.
– Я хотела привести Блонди к вам, но она заупрямилась, а вас послушалась сразу, – восхитилась Хельга. – Родители все равно не разрешают мне спускаться в нижний бункер.
– Деточка, ты можешь ходить здесь повсюду, где тебе захочется. Скажи родителям, что дядя Адольф разрешил. Фройляйн Манциали, дети уже позавтракали?
– Еще нет, мой фюрер, – отрапортовала кухарка.
– Тогда накормите их чем-нибудь вкусным. У нас еще остался клубничный джем?
– Да, мой фюрер, – она наклонила голову.
Фюрер погладил Хельгу по щеке на прощание, а потом взял за ошейник собаку и повел за собой.
После завтрака Хельга ушла в детскую. Там она расположилась на кровати с карандашом и бумагой и принялась за сочинительство. Она так увлеклась, что не заметила, как вошел отец.
– Что ты пишешь? – спросил он, немного напугав Хельгу.
Она вздрогнула, смутилась.
– Это рассказ… про Людвига. Как он спас одного мальчика в океане. Услышал его зов и приплыл на помощь. Папа, ты не знаешь, сколько живут дельфины?
Отец смотрел в сторону на нарисованное окно на стене и, кажется, не услышал вопроса.
– Ты
– Не знаю, – отозвался он наконец. – В твоем возрасте я исписал ворох бумаги – и все зря, – изрек он задумчиво. – Ты слишком мала, тебе еще нечего сказать. Лучше заучивай наизусть из «Фауста». – Он развернулся, чтобы уйти. Потом вдруг оглянулся и продекламировал: «Кто мыслью беден и усидчив, кропает понапрасну пересказ заимствованных отовсюду фраз, все дело выдержками ограничив» 8 .
8
Цитата из трагедии «Фауст» Иоганна Вольфганга Гёте.
Когда отец ушел, Хельга долго думала над его словами. И опять ей хотелось возражать ему. Почему всегда так получается, что на каждое его слово у нее находится свое, не менее веское и, пожалуй, более правильное. Вот и сейчас она вспомнила совсем другие строчки из того же «Фауста»: «Когда всерьез владеет что-то вами, не станете вы гнаться за словами…» Как может отец судить о том, чего не читал? Какое понятие он имеет о ее способностях? Хельга написала рассказ, потому что для нее это важно, потому что она любит Людвига больше всех живых существ на свете, хоть он всего лишь дельфин. Он вылечил Генриха, когда тот болел. Разве он не герой? А как бы ей хотелось сейчас поплавать с Людвигом, а не сидеть в этом мрачном подземелье с белым светом и серыми стенами. Здесь она чувствовала себя больной, и порой ей казалось, что она не узнает людей. Она не узнала герра Гитлера сегодня. Отец здесь выглядит по-другому, глаза его совсем ввалились и будто остекленели – ничего не видят. Мать бледна и почти не выходит из своей комнаты, а когда выходит – передвигается как тень, опираясь о стены коридоров. И даже дети здесь другие, невеселые и тихие, непохожие на себя.
Хельга отложила тетрадь и, вспомнив разрешение ходить где вздумается, решила воспользоваться им прямо сейчас.
В коридоре нижнего бункера во всем чувствовался беспорядок. Военные разных чинов занимались кто чем. Одни, казалось, были поглощены делом: разговаривали вполголоса, стоя в стороне, перебирали листы документов или ходила взад-вперед, черкая на ходу карандашами по бумаге. Другие дремали, сидя на стульях вдоль стены. Хельгу толкнул локтем пьяный, расхристанного вида офицер. Он, никого не замечая вокруг, спешил, должно быть, в отхожее место. В свете потолочных ламп тончайшим полотном тянулся табачный дым, смешиваясь с едким запахом мужского пота и влажной погребной затхлостью. Хельга знала, что герр Гитлер не любил, когда при нем курят. Должно быть, теперь ему все равно. Каждый вздох давался Хельге с неохотой. Она прошла дальше по коридору, минуя помещение узла связи, где стоял громоздкий телефонный коммутатор, пара столов с пишущими машинками и стулья в беспорядке. Дверь комнаты напротив оказалась приоткрытой. Оттуда доносился резкий клокочущий ненавистью голос. Хельга остановилась и прислушалась.
– …Толстый продажный лентяй! Этот выскочка бросил люфтваффе на произвол судьбы! Его пример позволил коррупции распространиться по всей стране! Я всегда все о нём знал! Этот морфинист смеет заявлять, что я не способен принимать решения?! А завтра он объявит меня мёртвым?! – Хельга узнала голос герра Гитлера и поразилась его жестокости. С ней он всегда был ласков, она не подозревала в нем способности кого-то так люто ненавидеть.
– Он неадекватен и лишен всякой морали, – продолжал фюрер, стуча каблуками по бетонному полу. – Такой человек не годится в преемники. Он изменил делу национал-социализма и лично мне, своему фюреру и главнокомандующему! 9
9
В ночь на 23е апреля Гитлер получил телеграмму от Германа Геринга, находящегося в Берхтесгадене. Тот предлагал Гитлеру передать ему командование и разрешить вести переговоры от своего имени. Геринг требовал дать ответ до 22:00 часов.
Конец ознакомительного фрагмента.