Питер да Москва – кровная вражда
Шрифт:
– Ты знаешь, что службу я начинал в Комитете госбезопасности? – неожиданно спросил генерал Лысенков Жаркова.
– Так точно, товарищ генерал-лейтенант. Я даже слышал, что вас направили во внутренние органы для усиления…
– Хм, оказывается, тебе многое известно. Да что тут скрывать, – махнул рукой Лысенков, встал и прошелся по кабинету. Сейчас он напоминал могучего зверя перед решающим поединком. Теперь оставалось только задрать голову, понюхать воздух и убедиться, что враг рядом.
– Ты чему это улыбаешься? – недовольно бросил он Жаркову.
– Да
– Ошибаешься, майор, – укоризненно произнес Лысенков. – Не так же, как и ты. Больше! Гораздо больше! Всю эту номенклатурную сволочь я не терплю еще со времен службы у Юрия Владимировича. Теперь ответь мне: ты уверен, что не было утечки и операция пройдет в абсолютной тайне?
– Так точно, товарищ генерал-лейтенант. Об истинном положении дел будет знать только мой заместитель Крылов, а он парень надежный. Остальные даже и не догадываются.
– Хорошо. Очень хорошо. – Генерал Лысенков уселся за свой длинный стол. – Как думаешь действовать?
– Мне понадобится большая группа. Десять крепких ребят. Милицейский «уазик».
– Я тебя понял. Значит, просишь моего благословения, Григорий Алексеевич?
– Именно так, товарищ генерал-лейтенант.
Жарков поднялся, понимая, что разговор перешел в завершающую фазу.
– Что ж, даю тебе все полномочия. И смотри у меня, если упустишь этого карася, отправлю постовым на перекресток! – серьезно пообещал Лысенков.
– Сделаю все как надо, – так же строго ответил Жарков, отчетливо осознавая, что генерал в случае неудачи обязательно сдержит свое обещание.
Гаврилова вели от самой дачи три «Волги»-такси, сменяя друг друга через каждые десять километров. Связь между собой бригады поддерживали по рации. Водители-«таксисты» перестраивались на перекрестках и старались держать дистанцию от объекта в то же самое время так, чтобы машина Гаврилова постоянно находилась в поле их зрения.
Серебристый «Мерседес» все время оказывался в коробочке: кроме такси сзади, впереди за ним наблюдали из черной «Волги».
Филат, опершись руками о гранитные перила, стоял на набережной и задумчиво глядел на воду.
Коротко зазвонивший сотовый телефон вывел Филата из оцепенения:
– Объект проехал Дворцовый мост.
– Отлично, – отреагировал он, – продолжайте вести его дальше.
Вода в канале была грязной, в бензиновых разводах, и Филат невольно удивлялся отчаянности двух пацанов, плескавшихся возле гранитного парапета.
Филат докурил сигарету и сильным щелчком отбросил ее далеко в воду. Фильтр желтым корабликом отправился в свободное плавание.
Снова зазвонил телефон.
– Да!
– Объект приближается к месту. Все идет по плану.
– Хорошо, – сдержанно отозвался Рома. – Не расслабляться!
Гаврилов должен был подъехать к серому массивному зданию на набережной канала Грибоедова. В этом доме, в огромной угловой квартире на третьем этаже, жил его отец, председатель Горкомимущества. Кроме него, в подъезде дома проживали еще несколько высокопоставленных чиновников, и поэтому охрана у самого входа выглядела вполне уместно.
Филат знал, что Гаврилов приезжает сюда каждую субботу ровно к четырнадцати ноль-ноль. Он выйдет из «Мерседеса», подойдет к подъезду и начнет говорить с охраной через домофон. На это уйдет минуты две-три. После чего дверь откроется с негромким щелчком, и Гаврилов войдет в подъезд. Но даже этих трех минут вполне хватит на то, чтобы снайперская винтовка Слона, сидящего на чердаке соседнего дома, проделала в виске Гаврилова дырку величиной с грецкий орех.
В сопровождении темно-зеленого внедорожника «Мицубиси» показался бронированный «Мерседес» Гаврилова. Филат развернулся, чтобы сполна насладиться предстоящим зрелищем. Их разделяло метров двести. Гаврилов вышел из машины и уверенным шагом направился к подъезду отцовского дома. Вой милицейских сирен мгновенно разорвал сонную тишину. И с трех сторон, в одно мгновение, моргая мигалками, к «Мерседесу» подвалили три «Волги». Потом подъехал «УАЗ». На улицу высыпали парни в камуфляжной форме и в черных масках. В руках они держали автоматы «АКСУ».
– Милиция! Всем стоять! – Милиционеры окружили охранников Гаврилова, наставив им в грудь стволы. Гаврилов отнюдь не выглядел растерянным.
– Что здесь происходит? – твердо произнес он, обернувшись к черным маскам. – Я президент компании «Петротранс». Вы ответите за произвол!
– Ложись на тротуар! – скомандовал парень с длинными руками, очевидно, старший наряда. – Пока я тебе прикладом зубы не выбил.
– Ты, сволочь, хоть знаешь, кто я такой?! – завопил Андрей Антонович, рванувшись к длиннорукому нахалу.
Но Гаврилова, заломив ему руки, силой уложили на асфальт вниз лицом. Следом легли на асфальт четверо телохранителей.
– Руки за голову! Ноги раздвинуть! Вот так, господин президент, – процедил сквозь зубы длиннорукий.
Двое подошедших омоновцев ладонями привычно пробежались по карманам Гаврилова.
– Не дергаться! – предупредил один из них и безжалостно надавил ботинком на затылок президента компании.
Такого поворота событий Филат никак не ожидал. Менты обошли его перед самым финишем, злорадно показав здоровенный кукиш. Рома Филатов с тоской посмотрел на соседний дом, где на чердаке затаился Слон со снайперской винтовкой. Мысленно прочертив траекторию пули, он осознал, что Гаврилов находится вне линии огня. От смертоносного подарка его оберегали две ментовские тачки с мигалками и пяток ребят в камуфляже.
В это время подъехала черная «Волга». Она остановилась на углу дома метрах в пятидесяти от Филата. Передняя дверца открылась, и на асфальт ступил молодой мужчина с тонкими чертами лица. Филат узнал его мгновенно: майор Жарков. Оперативник посмотрел в его сторону, и Филат не успел отвести взгляд. Глаза их на мгновение встретились. Но даже этого было вполне достаточно, чтобы понять: и Жарков узнал его и, очевидно, не был удивлен встречей.
– Как дела? – спросил Жарков одного из парней в камуфляже.