Плацдарм
Шрифт:
– Амнезия, по большей части, касается личной информации. То есть, я почти ничего не помню о себе любимом. Но вот общие сведения об окружающем, имеются. Правда иногда, складывается такое ощущение, что что то со всем этим не так. Вот как с языком например. Я прекрасно знаю немецкий, но такое ощущение, что он мне не родной!
– Интересно! – Задумчиво протянул Генрих. – По идее, так должно было быть с русским!
Мда, я и сам успел заметить, что все мои предки, кроме прабабки, были немцами. Династия была немецкая, хоть и с изначально, славянскими корнями. Логично было предположить, что и главным языком общения, внутри семьи, принят немецкий, как более привычный большинству.
– Мне самому
– Ну-у, с финским, вроде бы всё нормально, - с сомнением протянул Владимир.
– Ха, это так тебе кажется, потому что у тебя самого с ним проблемы! – Усмехнулся Генрих. – Акцент есть, но небольшой, хотя и заметный, если прислушаться и вспомнить Вашу прежнюю речь. В принципе, он и раньше был и есть у всех. Но сейчас, он стал немного заметнее, Ваше Высочество.
– Ладно, хорошо хоть совсем знание языка не отшибло! – Позволил я себе кислую усмешку и пошутить. – Первые мгновения, как очнулся, я себя то вспомнить не мог. Вот это, было по настоящему страшно!
Озадачив заданием русского адъютанта, я остался с его немецким сменщиком изучать своё расписание на ближайшие недели.
Да, чуть не забыл упомянуть. У Венедских монархов, к которым с недавнего времени относился и я, став в 1999 году Великим князем Финляндии, именно эта информация меня ночью удивила, была традиция, иметь двух адъютантов-секретарей, помимо основного, выбираемых из двух главных этнических групп королевства. Один, обязательно должен был быть русским, а второй – немцем. Они менялись при монархе каждые сутки. Выступая одновременно и дежурными порученцами.
Великокняжеский секретарь, находился в краткосрочном отпуске, с семьёй. А уже третьего января, в понедельник, я должен был отбыть обратно, в Хельсинки, в своё княжество. В Венедию, я прибыл накануне, на празднование Нового года, на который собирались большинство представителей семьи. У меня, в этом году, всё пошло наперекосяк. Но эта информация, ещё не стала общим достоянием. Госпиталь, куда меня доставили, был особенным, ведомственным и кто попало, сюда попасть в принципе не мог.
Пока ожидал реакции деда, успел принять кучу звонков с поздравлениями и соболезнованиями от тех родственников, что были уже в курсе происшествия. К счастью. Смог отделаться общими, малозначащими фразами. Делами, в такой день, меня, слава богу, никто не донимал. Но, было интересно послушать щебетание сестрёнок. Судя по всему, у князя были довольно близкие и тёплые отношения с сёстрами. С братом, общение прошло ровнее, хотя от него, я не избежал пары шуток и подтруниваний. Николай, был на каникулах, а вообще, являлся слушателем кадетского училища, которое должен был закончить в наступившем году и поступать уже в Военную Академию. Профильное военное образование, было обязательным для всех мужчин рода и не обсуждалось. Мой реципиент, имел аж две военных специальности – вертолётчика и артиллериста. Вот я попал!
Как же меня угораздило стать Великим князем Финляндии? Всё оказалось просто и трагично одновременно.
Я уже вычитал, о гибели в катастрофе своих, здешних родителей. Так вот, их знамя, основных претендентов на Российский престол, подхватил дядя отца, став активно продвигать себя в качестве следующего кандидата. И, в 1998 году, с ним случилась та же коллизия с несчастным случаем. Только в отличии от моих родителей, в катастрофе, погиб ещё и его единственный сын и наследник. Сыновей, у того, не имелось. А согласно наследственному уложению, Великокняжеский престол в Финляндии, наследовался только потомками королевы Венедской Ольги Николаевны Романовой
Таким образом, у Финляндии, в марте 1999 года, появился новый Великий князь – Александр IV Никлот. Ещё не прошло и года, с тех пор, как мой реципиент обрёл данную корону.
Не знаю, как это обстояло в других королевских домах, но по отдельным упоминаниям в интернете, я пришёл к выводу, что Никлотичи, отнюдь не были декоративными монархами, несмотря даже на конституцию. А ещё, они были самой богатой, по крайней мере официально, королевской фамилией Европы, чего не скрывали. Последнее, было очень приятно обнаружить. А то я читал, ещё в прошлом своём мире, о трудностях отдельных монархов, с ремонтом их ветшающих дворцов.
Дед появился ближе к обеду. Его сопровождала группа крепких ребят с непроницаемыми лицами и электронной аппаратурой. Глушилками, как я понял и чем то ещё, мне непонятным, но необходимым для поддержания конфиденциальности разговоров.
Сопровождающие молча обследовали палату, молча кивнули и удалились встав за дверью. Король, всё это время молча наблюдавший за работой своих людей, так же молча, разглядывал и меня.
После утренних процедур, мне сняли с лица все повязки, ограничившись какими то мазями, густо смазав лицо этой субстанцией. Хорошо хоть пахла она довольно приятно. Ожоги оказались действительно не столь сильными, как я опасался, но лицо было красным в местах поражения и брови, почти начисто сожжены. Однако, после выздоровления, никаких ужасных шрамов и даже следов, на лице остаться было не должно.
Ещё до того, как увидеть своё отражение в зеркале, я имел возможность просмотреть свои фото из открытых источников. Жаловаться мне было нечего. Облик Великого князя, хоть и не поражал воображение, но в целом, был очень даже не плох. В меру мужественный, открытый взгляд серых глаз на благородном лице, встретил меня и в зеркале, когда у меня, представилась такая возможность, посмотреть на себя в живую. Фотографии не сильно врали.
В целом же, практически идеальный представитель арийской расы, как её могли бы представлять идеологи Третьего Рейха. Высокий, русоволосый, ближе к светлому, сероглазый, атлетически сложённый! Да просто красавчик! Как не без некоторого ехидства, сам про себя, заключил я. Даже где то, похож на себя прежнего. Мускулатуры и роста только побольше, а так, по ощущениям, словно и не менял тела. 190 сантиметров роста, обаяния и харизмы!
– Насколько всё плохо? – Пристально вглядываясь в моё лицо, спросил король.
– Не представляю, насколько может быть хуже. – Хмуро признался я. – Я даже себя, ни хрена не помню! И ещё, есть ощущение, что я не на своём месте. Как будто бы, я, это вовсе не я. Правда такая шизофрения, появляется, когда пытаюсь вспомнить себя прежним. Внутри, постоянно зудит что то, словно я должен что то сделать, а что, не помню.
Король некоторое время вглядывался в моё лицо, нервно дёрнул щекой и изрёк.
– Да-а! Вот ведь эта проклятая петарда! – Зло бросил монарх. – И ведь это, скорее всего, действительно нелепая случайность. Предварительное расследование, говорит именно за это. Я уже отменил режим повышенной опасности. Слишком длинная цепь нелепых случайностей и если и можно было что то подозревать, то точно не в твоём отношении.
Король раздражённо прошёлся по палате.
– Кроме адъютантов, никому не говорил?
– Пока нет. Но что теперь с этим делать?
– Надо проконсультироваться с врачами и, пожалуй, задержаться тебе, ненадолго, у нас. Провериться хорошенько, сдать кровь и прочее, что там полагается. Пройти томографию, побеседовать с психологами. Может удастся пробить блокаду.