Плач серого неба
Шрифт:
— Хорошо. Извини, продолжай. Итак, ты решила, что Астан — альвини.
— Без тебя знаю, чего я решила, — буркнула девчонка. Прерывисто вздохнула, прошершавила ноздри рукой от кисти чуть ли не до локтя, снова воззрилась на меня. — Это ведь ты к нему приходил вчера? Фамилия — Брокк, так?
— Есть и такая вероятность.
— Да харэ вертеться, я тебя видела. А ты меня, кстати, нет, понял? — Она говорила, а недосохшие слезы сбегали по щекам и скатывались с губ. Шмыгая порозовевшим носом, словно расставляя ударения в доверху налитых бравадой словах, она выглядела особенно трогательно. — Ну, короче, к тебе у меня тоже разговор есть, — одинокая капля сползла на крыло носа, свесилась блямбой — девчонка яростно мотнула головой, стряхнула. — Короче, вот. Астан был сам не свой, отвечаю. Я его давно знаю. И седой этот с ним что-то такое сотворил, от чего старшой съехал с катушек. Его надо спасать. И ты, сыщик, мне поможешь, понял? Потому что твой заказ Астан отдал мне. И я знаю, с кем и о чем говорить, а ты — нет.
Не то чтобы уела…
— То есть, ты хочешь, чтобы я бросил свое дело и принялся за твое?
— Вот именно. И попробуй только отказаться. Будешь делать мое дело — получишь свое.
— А ты понимаешь ли, девочка, что у меня попросту нет столько времени?
— А кого оно колышет, твое время-то? Баш на баш.
К лицу прилила кровь, толчком в скулу напомнила о недавних побоях, и я невольно коснулся больного места. И попробовал успокоиться.
— Я уже платил деньги за твою работу.
— Да ну? Чем докажешь? Я твоего золота не видела.
Ага. И не видела именно золота.
— Так. То есть, ты сейчас намекаешь, что подтвердить это может только Астан? Но ведь сама сказала, что именно он поручил тебе мое дело.
— Я? Да ни в одном глазу.
— Карл?
Но Тронутый был настолько погружен в бессмысленное вращение некой рукояти на Аппарате, что до него было никак невозможно достучаться. Понятно. Дело ваше.
— Так. Сейчас, наверное, я поскриплю зубами, поверчу глазами, а потом начну в лучшем случае молить тебя о помощи и обещать все, о чем ты попросишь, а в худшем — сразу соглашусь на твои условия. И будет по-твоему. Правильно?
— Ух, какой догадливый — несмотря на пятна грязи, расчерченные дорожками от слез, ее лицо вдруг стало очень радостным, — именно так и будет. А то не видать тебе моей помощи, как своих ушей.
— А вот и неправильно, — возразил я. — У меня есть еще один вариант. Во-первых, помощи, как ушей, не увидишь именно ты. Во-вторых, сейчас я встану, надену шляпу, открою дверь и уйду отсюда навсегда. Меня с вашими детскими бандами и игрушечным начальничком не связывает ничего, кроме твоего драного заказа. А он останется на твоей совести. Нет, я непременно запомню и расскажу толпе знакомых, как астановы ребята держат слово, выполняют приказы и забывают о деньгах заказчиков. Уж в этом можешь быть уверена. А заказ я отдам другим. Взрослым. Которые, конечно, вашему брату в подметки не годятся, но, по крайней мере, плату отрабатывают несмотря ни на что. Хотя в одном правда твоя — я действительно буду скрипеть зубами от злости. Пусть это тебя утешит.
Я предугадал ее реакцию, но не скорость, поэтому не только выжил, но и обзавелся чудным неровным порезом на подбородке. Рана была вряд ли глубже царапины и слегка пощипывала, но эта мелочь меня не волновала. Быстро перехватив тонкий и острый нож вместе с хрупким кулачком, я изо всех сил сжал пальцы, чуть повернул, грубой силой лишая противницу преимущества в ловкости. Миг — и нож глухо ударился об пол, а полукровка забилась в моем захвате, яростно пытаясь пнуть меня в колено и выше, но размаха ей никак не хватало.
— Хватит! — заорал вдруг Карл и бросился ко мне, но тщетно. Сильный толчок отправил беспризорницу в кресло, а я предусмотрительно наступил на нож.
— Так вот, мелюзга, — продолжил я, не обращая внимания на вмешательство цвергольда, — есть предложение, которое устроит нас обоих. Ты навоевалась, или хочешь… — я оборвал речь на полуслове и обернулся — творилось что-то не то. Комнату заполонил очень низкий и тихий гул, от которого по спине дробно пронеслось стадо паникующих мурашек.
— Что это?.. — начал, было, я, но ответа не получил. Девчонка рухнула в кресло и каменно, неестественно застыла. Гудение перешло в полный страдания стон. Медленно, судорожными рывками, полукровка подняла голову. Один взгляд — и я с проклятием отшатнулся. Ее глаза горели. Буквально! Под широко распахнутыми веками бились языки пламени, стекали по ресницам, превращали лицо в одновременно ужасающую и прекрасную маску. Пламя рождалось прямо под кожей, шевелило ее, рвалось наружу… Альвини широко раскрыла рот, словно пыталась закричать, и с багрово-огненного языка сорвались ослепительно белые раскаленные сгустки. Скованный ужасом, я не мог пошевелиться…
… Тронутый всем телом врезался в меня и опрокинул на пол. Девчонка взорвалась: пламя брызнуло из нее, вспучилось яростным облаком и также стремительно опало, подпалив несколько книг и газет, да разметав по полу мусор. До нас стихия не дотянулась.
Еще одна деталь простейшей головоломки встала на свое место — девчонка оказалась Измененной. Дела были очень и очень плохи.
— Лемора! — Карл, пошатываясь, вскочил на ноги и кинулся к обмякшей в обуглившемся кресле девчонке.
Ага. Стало быть, Лемора.
Пока он пощечинами возвращал отродье Хаоса в реальность, я затушил полой плаща разгоревшуюся бумагу, прикурил от тлеющей обложки некоего объемистого тома, подошел к окну и вгляделся в затянутое тучами утреннее небо. Комья пропитанной грязью небесной ваты доказывали мелким дождем, что на время года и суток им глубоко плевать. Но воплощенное уныние радовало — если я мог его видеть, значит, смерть и впрямь прошла стороной.
Вот же шутка судьбы — наткнуться на хаотического мага, да еще и такого взрослого. Сколько бы ни было лет этой Леморе и как молода бы она ни была для своих корней, факт остается фактом — Магическая полиция успешно прошляпила и уже лет как бы не двадцать не в силах найти одно из опаснейших порождений Хаоса. Существо, не способное контролировать связанную с ним стихию. Тварь, у которой магия привязана не к разуму, а к эмоциям… Вообще, мне следовало немедленно искать своего расторопного инспектора и, не раздумывая, сдавать девчонку с рук на руки.
Я быстро обернулся и встретился с двумя парами внимательных и перепуганных глаз. А ведь доложи я магполам про Лемору, Карл тоже попадет под раздачу — за укрывательство. И Астан… И все, кто ее знал. Девчонка — живой топор, висящий над шеей каждого, кому посчастливится узнать ее тайну. Я снова уставился в окно.
— Ты понимаешь, что ты такое? — спросил я.
— Я не знаю… — голос ее снова изменился. Интонации исчезли напрочь, но за ними ушла и подростковая задиристость. Остался лишь бесполый и бесплотный голос хаотического мага. Я старался думать о… существе только так. Было проще.
— Достойный ответ. А что я сейчас должен сделать — знаешь?
— Представляю… Но учти — меня ведь не догнать.
— Наверняка. Даже такая выжатая, в забеге ты меня сделаешь. Вот только при этом крепко подставишь всех, кто тебя знает.
— Тогда я убью тебя.
— Не смеши. С ножом ты хороша, но не лучше меня. А я тебя сейчас одним щелчком прибью. Или хочешь еще раз поколдовать?
— Детектив, ты что же, гад?.. — слабым голосом начал карлик.
Сейчас он скажет что-нибудь ненужное.