Плачущий Ангел (сборник)
Шрифт:
«Мне всегда было тяжело убивать немцев, тем более что они лучше нас» – это его слова.
Когда пришло время умирать, его там не приняли. Он ясно услышал требование: «Покайся!» И еще ему сказали: «У тебя – пять минут». Правда, дядя Саша прожил еще целую неделю…
Когда я отпевал старого солдата, а отпевание проходило в его доме, пьяная Люся заявила, что не верит в поповские сказки, а дядя Саша просто блажил напоследок. Мне пришлось сказать ей приблизительно следующее: «Меня не интересует, веришь ты или нет, ведь не тебя же отпеваем! Вот когда придет твой черед умирать, тогда мы у тебя и спросим».
Люся задумалась над моими словами и замолчала. В тишине
Он многое испытал и многое пережил. Ему не хватало только вот этих самых пяти минут, которые Небо ему и подарило.
Лоскутки
Наша Рая не ест мяса. У нас в общине есть люди, которые, достигнув преклонного возраста, отказываются от мясной пищи. На общей трапезе они, как правило, сидят с мученическим видом и демонстративно мусолят в руках кусочек хлеба или морковку. Их обличающее присутствие за столом невыносимо.
Но Раиса к таким людям не относится. Просто она вовсе не ест мяса и не помнит, чтобы когда-нибудь ела. Даже с рыбой у нее довольно сложные взаимоотношения: какую-то приемлет, а какую-то нет. В салатах сразу же распознает курятину и отставляет от себя тарелку. Причем и в голодные военные годы мать не могла заставить ее проглотить хотя бы маленький кусочек сала. Хотя сало – это такой универсальный, я бы даже сказал, внеконфессиональный продукт, который на самом деле можно есть всем, даже мусульманам.
Помню, во время службы в армии к нам в роту прибывали ребята из Средней Азии. Как правило, они с порога заявляли о том, что свинину не едят, и на все наши предложения угоститься белорусским салом отвечали решительным отказом. Но это «стояние в вере» продолжалось до тех пор, пока они помнили вкус домашней пищи. Уже через месяц мальчишки оставляли свою принципиальность и уплетали сало наравне со всеми.
Дни, когда в роту приходили посылки из дому, становились для нас праздниками. Из Белоруссии и Украины присылали сало, из среднеазиатских республик – грецкие орехи и сушеные дыни. Так мы и ели сало вприкуску с орехами. Примерно за месяц до окончания срока службы наши мусульмане с сожалением вспомнили, что сало для них – продукт запретный и снова от него отказались, хотя орехами делились по-прежнему щедро.
Разумеется, Рая, которая за всю свою жизнь «никого не съела», – человек по природе очень добрый. За много лет нашего с ней знакомства я не припомню случая, когда бы она на кого-то раздражалась или против чего-нибудь протестовала. Никогда никого не осуждает и до самозабвения любит кошек. Хитрые животные чувствуют, что Раиса – не мясоед, пользуются этим и даже вьют из нее веревки. В ее собственной квартире всякий очередной прибившийся кошак со временем ставит хозяйку в иерархии семейных отношений несравненно ниже себя, а она все терпит…
Помню, она рассказывала, как однажды, возвращаясь домой, увидела своего кота, сидящего перед подъездом на лавочке. Чтобы котик не утруждал лапки, Раиса взяла его на руки и понесла к себе на четвертый этаж. До двери узурпатор еще как-то вытерпел, но как только она внесла его в дом, набросился на хозяйку. Он царапал и кусал ее руки, разорвал одежду, а потом еще долго бросался изнутри на дверь в комнате, куда Раисе удалось-таки загнать дебошира. Я поинтересовался:
– Чем кончилась это побоище, обидчик был изгнан из квартиры с позором?
– Нет, батюшка, что ты! Мы с ним помирились. Я пару раз заглядывала к нему в комнату и предлагала пойти на мировую, но в ответ Барсик только шипел, и я оставила его в покое.
К вечеру кошачий гнев остыл. Кот пришел к хозяйке и забрался к ней на колени. Она его гладила рукой, обклеенной бактерицидным пластырем, а потом они вместе ужинали молоком.
Приходим на раннюю службу, а соседская кошка уже сидит и ждет старосту с отчетом о проделанной работе. Как правило, каждое утро она ловит мышь и приносит ее нашей хозяйке. Знает ведь перед кем выслужиться! Так вот, несет кошка мышку, а та еще жива – кошка лишь слегка придушила ее. Кладет мышь перед старостой Ниной и отходит, а мышка пришла в себя и побежала. Спрятаться ей сейчас негде – на дворе осень. Вокруг – пожухлый газон и несколько человек, пришедших на службу. И мышка (как уж она ее вычислила?) побежала именно к Раисе и, спрятавшись под длинным плащом, прижалась к ее башмакам. Кошка попыталась было вернуть беглянку, но Рая не позволила обидеть мышку. Наклонилась к маленькому зверьку, открыла ладошку, и тот сам забрался к ней на руку. Странное существо человек! Сколько лет служу в храме, столько и воюю с мышиным народцем, а в тот момент радовался, что мышка спаслась…
Животные, живущие рядом с нами, умеют различать нас и отличают добрых от злых. Причем делают это всегда безошибочно. Они могут верховодить человеком, пользуясь тем, что их любят, а могут и сами, в ответ на проявленную любовь, воздать еще большей любовью.
Году этак в 2001-м, во время Великого поста, я познакомился в храме с женщиной. Вернее, она сама подошла ко мне на следующий день после соборования. Худенькая, маленькая росточком, на вид – лет шестидесяти. Приятное лицо и страдающие умные глаза, смотрящие на меня снизу вверх.
– Батюшка, я хочу вас поблагодарить. Вчера во время таинства я почувствовала, как заколола одна из моих болячек, а потом она словно оторвалась и растворилась. Сегодня я целый день трогаю больное место, и опухоль действительно не прощупывается.
Так мы познакомились с Тамарой.
Через какое-то время она пригласила меня к себе в гости. Ее семья жила в Москве, а Тамара, тяжело заболев, фактически перебралась в наш городок. Они с мужем еще раньше купили у нас на окраине дом и перестроили его на свой вкус. Ее муж, достаточно известный спортивный журналист, почти все время проводил в редакции, а сын уже вырос и женился. У всех была своя жизнь и свои заботы, и Тамара решила, что ее недуг отныне станет только ее проблемой. Она не захотела ломать привычный ритм жизни своей семьи и даже стремилась к тому, чтобы близкие заранее смирились с исходом болезни и как бы вычеркнули ее из жизни. Она была сильным человеком и не терпела жалости. Тамара собрала вещички и переехала к нам, став с того времени нашей прихожанкой.
Я вспоминаю Тамару как одного из самых интересных людей, с которыми пересекался в своей жизни. Себя она отчетливо помнила начиная с пяти лет. Дело в том, что тот день рождения она встречала в военном Сталинграде. Ее отец – главный инженер строительной организации, обслуживавшей местные подземные коммуникации, не эвакуировался, а оставался на время боев в городе. Я так и не понял, почему он не отправил в тыл свою семью. В детской памяти навсегда запечатлелись немецкие солдаты, поднимающие на штыках их соседку по подвалу. Со времени Сталинградской битвы она не могла слышать немецкую речь. Нет, к самим немцам она относилась неплохо, но когда они говорили о чем-то, ее начинало трясти.