Пламенное сердце
Шрифт:
Когда Джеки наконец поднялась и вернулась к нам, она печально покачала головой.
– Ничего. Извините. Давайте попробуем другое.
Она бросила другой внутрь, впечатляющее действие, которое создало большой вращающийся диск в воздухе. Энергия, которая для этого потребовалась, заставила ее пошатнуться, но я поймал ее, как только она начала падать:
– Еще ничего. – Тогда я увидел, что она была на грани слез, и понял, насколько сильно она заботилась о Сидни. – Думаю, один из них должен был бы сработать. Но все, что я увидела, это темные стены.
Мы
– У меня уже был подобный опыт, когда моя сестра была в коме.
Джилл вздрогнула:
– Как вы думаете, что с Сидни? Они сделали бы ей больно?
– Я не очень хорошо знакома с их методами, – сказала Джеки, с благодарностью принимая стакан яблочного сока, – но я уверена, что она еще жива.
Я откинулся назад на двухместном диване и перешел в транс сна. Казалось маловероятным, что я достиг бы чего-либо, если даже Джеки не могла, но я должен был попробовать. То, чего я боялся, было только большое количество тьмы. Было трудно сказать, где закончила она и начал я.
Когда я вернулся, они наблюдали за мной с мрачными взглядами.
– Иди домой, Адриан, – сказала Джилл. – Ты должен отдохнуть. Ты сможешь сделать больше для неё, если будешь полон сил.
– Я бесполезен, – произнес я.
Когда я был с Сидни, мы были или в пылу страсти, или просто сидели и разговаривали. Я никогда не думал, что мое сердце сможет быть заполнено любовью еще больше. Теперь я не думал, что в моем сердце может быть еще больше отчаяния. Нет, не только мое сердце. Каждая частичка меня страдала так же сильно. Люди часто дразнили меня из-за моих проблем с алкоголем, но это было реальной вещью, токсины, которые я смог победить.
И говоря об алкоголе... В течение первого месяца я постоянно хотел выпить. Мне хотелось напиться. И напиваться до тех пор, пока не погружусь во тьму, пока не отключатся все чувства, потому что я не мог этого выдерживать. Это было освобождение от духа и способности мечтать, мечты, в избавлении от которых Сидни не могла помочь.
– Не делай этого, – сказала Джилл, догадываясь о моих мыслях. Она подошла и села возле меня. – Все еще есть надежда.
– Есть ли? – я прислонился к ее плечу, задаваясь вопросом, как она могла все еще чувствовать, что есть выход, особенно, когда у нее была связь с моим сердцем.
Краем глаза я заметил Прыгуна, лежащего на другом конце стола. Я оставил его здесь после той ночи, когда забрали Сидни, и это было очень плохо с моей стороны.
– Что с ним будет? – спросил я Джеки, – есть ли какой-нибудь способ вернуть его обратно?
Ее взгляд упал на дракона:
– Нет. Она единственная, кто может вызвать его. Держи его под рукой, даже когда он в такой форме, он может помочь, но если он не часто выходит из такого состояния, он может стать слабым и больным. Конечно, через год он исчезнет насовсем... но будет находиться в этом жалком, недвижимом состоянии так долго.
–
Эдди уставился на Прыгуна с презрением, но я подозревал, что это чувство было направлено на него самого, а не на дракона.
– Я такой глупый, – пробормотал он. Это была старая песня, я часто слышал от него подобное, – я никогда не смогу в это поверить. Я кричал это «заклинание» снова и снова, и все, что я сделал, дало им больше времени, чтобы похитить ее.
– Она просто защитила тебя, – сказала Джилл.
– Это была моя работа – защищать ее, – проворчал он.
Джеки допила свой сок и потянулась за пакетом с печеньем.
– Какое заклинание она тебе сказала?
Эдди вскинул бровь.
– Цент...центрум перманебит. Вы знаете это заклинание, оно вообще существует?
– Не то чтобы я не знаю его, – Джеки одарила его сочувствующим взглядом, которого он даже не заметил. – Но если тебе станет от этого лучше, то это латынь. А на этом языке существует много заклинаний.
– Что это значит? – спросила Джилл. Я все еще опирался на нее, но мой разум скитался, анализируя все близлежащие бары. В нижнем городе они были лучше, но я мог бы столкнуться с людьми, если бы пошел в Карлтон. Мне хочется побыть одному или нет?
– Ладно, «центрум» означает центр, – сказала Джеки. – «Перманебит» – это глагол будущего времени. «Останется» это один вариант перевода. Или, может быть, «перенесет». Вместе получится что-то вроде «центр выдержит».
Я поднял голову.
– Устоит, – прошептал я, мой голос дрожал. – Центр устоит.
Последние слова Сидни. Они были не для Эдди, а для меня.
Я больше не мог контролировать себя и резко встал. Джилл потянулась ко мне:
– Адриан...
– Я увижу вас, ребята, позже.
Я направился к двери, остановившись, чтобы забрать Прыгуна и положить его в мою куртку.
Центр устоит.
Будет ли там Сидни? Я задавался лишь одним вопросом. Меня окутало чувство саморазрушения.
– Куда ты идёшь? – спросил Эдди.
– Куда-то, – ответил я. – Следую плану побега номер восемьдесят два: уйти куда-то, где я не должен чувствовать ничего некоторое время.
Он обменялся с Джилл взволнованным взглядом и спросил:
– Когда ты вернёшься?
Центрум перманебит.
Я лишь покачал головой и отвернулся.
– Это больше не имеет значения.
ГЛАВА 24
СИДНИ
Было холодно, когда я наконец проснулась. Я постепенно выходила из темноты, я пролежала без сновидений довольно долгое время, и понятия не имела, как долго я ехала в фургоне со своей семьей. Судя по сухости во рту и путающимся мыслям, какие-то наркотики все еще оставались в моем теле, но в таком количестве, что я наконец-то пришла в сознание.