Пламя и цветок
Шрифт:
— Хэзер, у тебя промокла рубашка, — объяснил он. — Без нее тебе будет теплее.
Хэзер разжала пальцы и покорно лежала, пока он развязывал ленты рубашки и снимал ее.
Она металась в бреду, то приходя в себя, то снова погружаясь в блаженный мрак…
Хэзер открыла глаза и увидела деревянный потолок каюты. Все вокруг было тихим и мирным, только потрескивала обшивка корабля. Минуту она лежала неподвижно, пытаясь вспомнить, что произошло. Кажется, она хотела добраться до койки, но, должно быть, упала. Слегка пошевелившись,
Гамак здесь, в каюте? У Брэндона был утомленный вид. Под глазами появились темные круги, волосы были спутанны. Странно, обычно он так следил за своей прической…
Хэзер нахмурилась, обведя глазами каюту. В ней царил полный беспорядок. На стульях лежали ворохи одежды, на полу валялись сапоги. Рядом с койкой стоял таз с водой, над жаровней висели какие-то длинные тряпки. Хэзер не могла понять, что произошло с каютой и почему Джордж не удосужился убрать ее.
Она с трудом приподнялась на локте, и Брэндон сразу же открыл глаза. Выбравшись из гамака, он поспешил к койке. Увидев ясные глаза Хэзер, он широко улыбнулся и присел рядом с ней.
— Лихорадка отступила, — с облегчением произнес он, прикасаясь ладонью к ее лбу.
— Что случилось? — непонимающе спросила Хэзер. — У меня все болит. Я упала?
Брэндон отвел волосы с ее лица.
— Ты больна, дорогая, уже несколько дней. Сегодня пошел шестой.
— Шесть дней! — выдохнула Хэзер в замешательстве. Шесть дней пролетели для нее совершенно незаметно — казалось, прошло всего несколько часов.
Внезапно ее глаза расширились от испуга, и она сунула руку под одеяло.
— Ребенок! Неужели я потеряла ребенка? — воскликнула она. Слезы мгновенно брызнули из ее глаз. — Брэндон, скажите мне правду!
Он улыбнулся и взял ее за руки.
— Нет, — возразил он. — Ребенок жив. Теперь он шевелится все чаще.
Хэзер разразилась слезами облегчения и была уже готова обнять Брэндона, если бы вовремя не опомнилась. Она торопливо вытерла слезы и улыбнулась, вновь ложась на спину и чувствуя утомление.
— Я никогда не простил бы вам, мадам, если бы вы потеряли моего сына, после всего, что мне пришлось вынести, — усмехнулся Брэндон. — Я возлагаю на него большие надежды.
Хэзер вгляделась в лицо мужа, с трудом веря своим ушам.
— Надежды? На ребенка? — переспросила она. — Значит, вы будете им гордиться моим ребенком?
— Нашим ребенком, дорогая, — мягко поправил он. — А вы думали, я не способен на это? Стыдитесь, мадам. Я уже говорил вам, что люблю детей, тем более своих собственных.
Хэзер пристально смотрела на него широко открытыми глазами, прежде чем решилась задать ему давно мучивший ее вопрос.
— Брэндон, я буду первой… — Она смутилась. — Я хотела спросить: у вас раньше были дети от другой женщины?
Он
— Простите, Брэндон, я не хотела оскорбить вас. Не знаю, зачем я спросила об этом, право, не знаю. Простите меня.
Внезапно он усмехнулся и приподнял ее за подбородок.
— Вряд ли можно надеяться, что тридцатипятилетний мужчина ни разу не бывал близок с женщинами, верно? Но могу заверить тебя: ни одна из них не родила мне ребенка. У меня нет незаконнорожденных детей. Такой ответ тебя устроит, дорогая?
Хэзер просияла. Она не могла сказать, почему довольна его ответом.
— Да, — радостно ответила она.
Она попыталась сесть, и Брэндон поддержал ее за спину и поднял повыше подушки.
— Хочешь есть? — мягко спросил он, еще поддерживая Хэзер. Одеяло сползло, обнажая до пояса ее тело, прикрытое только спутанными волосами. Брэндону явно не хотелось отпускать ее. — Ты должна что-нибудь поесть, ты похудела.
— И вы тоже, — прошептала Хэзер, глядя на мужа.
Он усмехнулся, уложил ее на подушки и накрыл одеялом.
— Я велю Джорджу приготовить завтрак. Он будет рад узнать, что тебе лучше. Он слишком привязался к тебе. Боюсь, за время твоей болезни он постарел на десять лет. — Глаза Брэндона блеснули. — Надеюсь, дорогая, что теперь у тебя пропадет желание спать на скамейках.
Она рассмеялась и признала:
— Еще никогда мне не было так неудобно, как в ту ночь.
— Вы слишком упрямы, мадам, — усмехнулся Брэндон. — Но теперь я не дам вам шансов доказать мне это. — Он вновь посерьезнел. — Впредь я не позволю вам ни одной подобной выходки.
Хэзер неуверенно улыбнулась, понимая, что он не шутит. Еще одна мысль мелькнула у нее в голове, когда Брэндон направился к двери.
— Брэндон!
Он остановился на полпути и обернулся. Хэзер смущенно комкала одеяло, не зная, как он воспримет ее слова, но чувствовала, что разговор неизбежен.
— Брэндон, я… — Набравшись смелости, она взглянула ему в глаза. — Вы хотите сказать своим родным, что женились на мне по принуждению?
Несколько секунд Брэндон неотрывно смотрел на нее, затем повернулся и вышел. Он не ответил ей, но все было ясно без слов. Хэзер задумалась, сможет ли вынести такой позор.
К моменту его возвращения она уже пришла в себя и мысленно поклялась никогда больше не заводить этот разговор. Брэндон вынул из сундука ее ночную рубашку.
— Разреши, я помогу тебе одеться.
Хэзер приподняла голову, и Брэндон помог ей надеть рубашку. Он выглядел усталым. Волосы были едва причесаны, под глазами обозначились темные круги. Хэзер внезапно захотелось прикоснуться к его щеке, стереть ладонями морщинки утомления.
— Джордж совсем перестал заботиться о вас, — мягко пробормотала она. — Надо будет попенять ему на это.