Пламя между нами

Зверева Вера

– Чудесней не придумаешь, – фыркнул он саркастический смешок. Ну как он мог быть с таким согласен после всего, что с ним произошло в жизни?

– Не придумаешь, – неожиданно для него согласилась Вика, но подразумевая своё, – ты помогаешь всем вокруг и ничего не требуешь взамен. Разве это не чудо?

– Всем, кроме себя, – Андрей открыл глаза и взглянул на Вику слегка прищуриваясь от солнца.

– Теперь есть я, – она потянулась к нему и снова поцеловала.

Но глубоко в душе зародилась тенью нехорошая мысль. Андрей нёс на своих плечах груз стольких испытаний, такого количества боли и страданий и физических, и душевных, что в итоге всё, что его заботило это, чтобы больше никто вокруг их не испытывал.

Никто, кроме него.

– Не делай такое серьёзное и грустное лицо, когда думаешь обо мне, – вдруг сказал он. И прежде чем она успела возразить или соврать что-нибудь, добавил. – Пойдём в тень, пока ты у меня не сгорела.

Вика растаяла от одной только фразы «у меня», как мороженое, забытое на солнце, потому не стала сопротивляться, когда он встал с пледа и, как только она тоже поднялась, сгрёб его с травы. Потом подхватил Вику за талию одной рукой и легко понёс её, болтающую ногами, под кроны двух разросшихся ив. Гибкие ветки расступились, впуская их в прохладную тень своего шатра. На этом контрасте сразу ощутилась испепеляющая жара снаружи. Начинало плавно вечереть, но солнце, приближающееся к верхушкам лесного барьера, продолжало ядовито обжигать своими лучами.

– Хочешь ещё раз искупаться? – спросил Андрей, когда заново расстелил плед и усадил на него Вику.

– Нет, боюсь не успею потом высохнуть в тени.

Ветров оглядел ее купальник, в котором было не достаточно ткани, чтобы волноваться о подобном, но они уже и так много времени провели в воде, поэтому настаивать не стал.

– Пойду тогда один окунусь, а то, кажется, мне напекло.

Он вышел из шатра и не отходя далеко от него, нырнул с травянистого берега, едва зайдя в воду. Вика уселась поудобней и нашла бутылку воды в своей сумке, отпила половину и глубоко вздохнула. Как же хорошо ей сейчас было. Те несколько часов, что они провели на этом пляже, пролетели, будто одно мгновение. Как же ей нравится проводить время с Андреем и не хочется, чтобы это когда-либо заканчивалось. Но оно кончится и уже очень скоро. Ещё немного и надо будет возвращаться домой. Её там ждёт работа и куча писем с документами, а Андрея Ольга, вернувшаяся с обследования, чтобы поведать ему свои хорошие или не дай бог плохие новости.

Она оторвала широкую травинку, торчащую из земли у края пледа, и начала разрывать её на тонкие полоски. Чем больше дел и проблем, ждущих её дома, она вспоминала, тем сильней портилось настроение.

Андрей действительно нырнул всего пару раз и снова выбрался на берег, вернулся под ивы и обтёрся полотенцем, чтобы не заливать плед водой. Прилёг рядом с задумчивой Викой и ласково погладил её согнутое колено.

– Это не последняя наша прогулка, чтобы так грустить.

– Я не грущу, – соврала Вика, – я просто задумалась. О нас, – добавила она и повернулась к нему, провела рукой по его щеке, отчего он прикрыл глаза и мягко прильнул к прикосновению.

– Вот они мы, – ответил он, – здесь и сейчас.

Она улеглась на спину, и теперь Андрей нависал над ней тенью, загораживая яркие солнечные пятнышки между длинными и острыми, как кинжалы, листьями ивы.

– А что будет дальше? – задала она самый болезненный сейчас вопрос.

– Не хочу тебе врать. Я не знаю. Но думаю, всё будет зависеть от нас самих. А чего ты хочешь?

И снова он ставит её своими вопросами в тупик. Вика не могла точно сформулировать, де чёрт подери, даже понять, чего же именно она хочет. И хочет ли вообще. Чтобы этот миг остановился и замер навсегда. Но Андрей будто бы пытался заставить её решить что-то. Для себя или для них обоих.

– Я хочу тебя, – увернулась она от настоящего ответа на совсем другой вопрос и притянула его за шею к себе. Вжалась губами в сладком поцелуе, лишь бы он не задавал больше вопрос, на который у неё нет ответа. А только страх и фобии вылезают из тёмных углов. Даже «летать», оказывается, проще научиться, чем признаваться в…

Чувствах?

Андрей наверняка всё понимал, но не требовал от неё ничего решать в сию минуту. Не заставлял её дать ему однозначный ответ, не загонял её в ловушку признаний в том, что она, возможно, и не чувствовала на самом деле. Он просто хотел знать. А его желания в его же иерархии по важности стояли всегда где-то в конце. И Вика малодушно опять этим пользовалась, понимая, что потом обязательно об этом пожалеет. Что её саму будет ждать горькая расплата за это лукавство по отношению к нему.

– Я твой, – прошептал Андрей ей в губы, между поцелуями.

Он придвинулся ближе и прижался к ней всем своим всё ещё влажным телом, сжал рукой её тонкое плечо, не размыкая губ. Медленный нежный поцелуй был сладким как янтарный мёд на губах. Вика гладила его щеку, забиралась пальцами в его мокрые волосы, роняя вниз маленькие капельки воды. Они бежали вниз по её щекам, будто безмолвные слёзы счастья от того, что Андрей принадлежит ей на этот короткий и бесконечный миг.

Он отстранялся иногда, замирал над её лицом и смотрел потемневшими глазами, будто так много хотел сказать, но потом переводил взгляд на покрасневшие и блестящие губы и снова целовал их.

– Я не хочу ничего, – прошептала Вика на выдохе, едва он оторвался, – ничего, кроме тебя.

И это было правдой в том виде, котором она могла ему сказать. Она хочет его здесь и сейчас, а что будет завтра? Кто знает, встанет ли солнце вообще после ночи? При всём её желании всё контролировать, тут она внезапно его теряла, будто сидит за рулём машины, летящей в пропасть, и хвататься за руль уже не имеет смысла.

Вика водила руками по его широкой спине, стараясь не думать о шрамах, которые почти не ощущала. Кожа была горячей даже после небольшого купания, но хотелось продолжать гладить его, чувствуя каждую мышцу, каждое лёгкое движение тела. Она скользнула одной рукой ниже и забралась пальцами под резинку коротких плавательных шорт. Андрей, чувствуя это движение, придвинулся ближе и согнул одну ногу, проталкивая колено между её ногами.

Оторвавшись от её губ, Андрей поцеловал край её подбородка, потом шею, отправился ещё ниже к ямке возле ключицы. Рука его скользнула под треугольничек ткани, который скрывал грудь.

– Столько людей вокруг, – прошептала Вика, запрокидывая голову от удовольствия.

– Почти все ушли, – ответил он.

И Вика, прислушавшись, поняла, что детских визгов точно уже не слышно, у озера стало намного тише. Опускающееся солнце, робко просовывало свои лучи-пальцы между ветками ивы, едва нагревая тень под ними. Скоро закат. Скоро всё кончится. И надо успеть насладиться этим мигом, отбросив сомнения. Поэтому она закусила губу, чтобы не застонать от того, как он сжимает пальцами её грудь, а сама стиснула его плечо, давая ему знак продолжать.

– Мы не будем шуметь, – прошептал Андрей, поднимаясь вновь к лицу и сразу же целуя её.

Вика забросила одну ногу на него и обняла руками за шею. Неосознанно их глубокое дыхание синхронизировалось, с этим же ритмом задвигались его бёдра. Она чувствовала, как с каждым движением его отвердевший член трётся о её лобок сквозь два слоя ткани, ощущая его рельеф и форму. Если чуть отодвинуть бедро в сторону, то он начнёт проходиться ровно по её клитору. О да!

Вика не выдержала и застонала, что сразу было перекрыто его губами, поймавшими громкий звук. Эта игра в конспирацию в людном месте только сильней заводила. Скорей всего снаружи ивы ничего и не было видно, но слишком громкие звуки могли бы привлечь чужое внимание. И, кажется, от этой мысли, а самое главное от Андрея, медленно, но ритмично двигающегося на ней, Вика лишь сильнее возбуждалась, чувствуя, как намокают трусики от бикини у неё между ног.