Шрифт:
Глава первая
Щека горела. У этой девчонки увесистая рука. А по хрупкой фигуре и не скажешь. И как его угораздило?
– Чёртова подземка, – буркнул Костя и тут же пугливо огляделся. И когда он успел научиться ругаться? Вот, ведь говорили же, найди местечко получше. Но, мало того, он избрал Россию, так ещё и район далеко не самый элитный. А ведь он имел возможность остановиться в лучшем отеле, и, вообще, отправиться в Майами или Лас-Вегас. Кто знает, может, пристрастился бы к игре в казино.
Теперь мотайся в этом унылом городе. Серые
В городе был час пик, и людское море несло Костю к выходу из метро. Он глазел по сторонам, всматриваясь в напряжённые лица. Почему их мышцы так зажаты? Они нездоровы? Что заставляет их так сдвигать брови, отчего над переносицей появляются складки?
Кто-то толкнул его в плечо. Это была девушка. Всю её спину скрывали длинные светлые волосы, она пробежала вперёд несколько шагов, стуча жутко неудобными на вид каблуками по каменному полу, потом обернулась и сказала:
– Извините.
При этом её губы расползлись, обнажая ровные ряды белых зубов, что выглядело вполне к месту и симпатично.
Костя прибавил шагу, чтобы двигаться следом за незнакомкой, и разглядывал её. Тонкие ножки, обтянутые прозрачной тканью, семенили частыми шагами, потому что в такой узкой юбке, на которую почему-то не хватило ткани, шире шаг сделать было невозможно. Видимо, она очень куда-то спешила, как и почти всё вокруг.
Костя то и дело ощущал прикосновения чужих рук, портфелей. Дважды ему наступили на ногу. Он и сам кому-то наступил. Случайно, когда засмотрелся, как семенили эти ножки.
Они умудрялись блестеть в тусклом свете метрополитена и, как ни странно, к ним хотелось прикоснуться, провести рукой по нежной ткани. От этой мысли Костя ощутил приятный подъём воздуха внутри него, как будто он был баллоном, который вдруг стали накачивать. Он становился легче и выше. Что-то толкало его вверх, и не заметил, как уже шагнул на эскалатор и очутился совсем рядом с девушкой, остановившейся на одну ступеньку от него.
Её ножки стали ещё ближе к его глазам. К его рукам. Вообще-то, Костя просто размышлял о причинах внутреннего подъёма, когда рука вышла из-под контроля и коснулась блестящей ткани.
Он очень быстро одёрнул руку, ощутив, как внезапно припекло щеку. Девушка бросила на него совсем другой взгляд. Не такой, какой он поймал, когда она сказала «извините». В новом взгляде сквозило чем-то колющим. Кроме щеки, у Кости загорелось всё внутри. Он не успел осмыслить предыдущий подъём, как внезапно ощутил новый. Совсем другой, но горячий, как будто его засунули в кипяток. Стало невыносимо жарко телу, и он расстегнул куртку.
Девушка в это время уже поднялась выше по ступенькам и скрылась. Была возможность оценить своё состояние. Проанализировать ощущения и сделать выводы.
Поднявшись наверх, Костя вышел из метро и подставил лицо моросящему дождю.
«Всё просто, – делился опытом коллега Сашка, – Находишь ночной клуб, выбираешь девушку, знакомишься, общаешься, танцуешь, дальше само пойдёт, сориентируешься по обстоятельствам».
Пока Костя выполнял первый пункт Сашкиного совета и изучал окрестности, дождь окончательно загнал весь народ в клубы и рестораны. Автомобили один за другим останавливались перед входом заведения, сияющего огнями всех возможных цветов. Охранник ощупал Костю примитивным устройством и пропустил внутрь. В глаза ударил мерцающий свет танцпола.
Несколько человек танцевали на нём, как умели. Забавное было зрелище. Похоже, что они особо этому не учились. Костя немного владел хореографией. Она прекрасно поддерживает тело в тонусе, тренирует координацию, улучшает работу мозга. Здесь же люди двигались совершенно несимметрично и технически неграмотно.
Некоторые за столиками смеялись. Зачем они так часто использовали это сокращение мышц и диафрагмы? Костя тоже смеялся каждый день для улучшения кровообращения и насыщения крови кислородом. Но не так много. Это выглядело довольно глупо.
Одна девушка в обтягивающем, явно неудобном, блестящем платье так низко приседала, что ткань съезжала вверх по её длинным ногам, после чего девушка плавным движением рук возвращала её на место. Вверх-вниз, вверх-вниз. Костя присел на ближайший к танцполу столик и принялся наблюдать за танцующей особой.
«Чем ярче и облегающей на девушке наряд, тем больше она хочет разделить с тобой страсть, – учил его Сашка перед отъездом, – Пользуйся этим. Прояви к ней больше внимания».
Его тёмные, как сама ночь, глаза не остались незамеченными, и вскоре девушке подали знак, что за ней наблюдают. Она обернулась и нашла взглядом Костю. Он увидел её лицо. Полные губы занимали большую его часть и были накрашены сочным красным. Длинные густые ресницы, которые доходили в причудливом изгибе до самых бровей, обрамляли круглые глаза.
Девушка смерила Костю недолгим взглядом, откинула с плеча светлые волосы и направилась в его сторону. Когда она шла, платье, покрытое блёстками, переливалось в свете клубных огней, подчёркивая каждое движение широких бёдер.
– Скучаешь? – спросила она, присев за его столик и положив ногу на ногу так, что платье её съехало до невозможности вверх, и загорелые бёдра заняли всё пространство между ней и Костей, – Я Вероника.
– Костя, – ответил он и, вспомнив Сашкины наставления, добавил, – Тебя угостить чем-нибудь?
Девушка улыбнулась. На фоне ярких губ её зубы казались ещё белее и буквально светились.
– Виски, – сказала она и постучала по столу длинными ноготками.
Костя поднялся и пошёл к барной стойке, где молодой бармен с золотистыми волосами в жилетке на голое тело орудовал своим хитрым инвентарём, плеская что-то в многочисленную посуду. Народ возле него смеялся и аплодировал фокусам.
На всякий случай Костя заказал то же самое и себе, хотя друг предупредил, что не стоит злоупотреблять напитками, иначе можно потерять над собой контроль и не попробовать главного блюда.