Планета Айгуль

Ольшанский Александр Андреевич

– У нас очень строго с бактериальной и вирусной безопасностью, – объяснила она. – Мы входим в святая святых – здесь зарождаются дети при помощи стволовых клеток.

В просторном помещении, уставленном лабораторным оборудованием и компьютерами, десятки мужчин и женщин колдовали над исходным материалом для получения младенцев.

– Здесь стволовые клетки, поступившие к нам из городских центров репродукции, изучаются на предмет обнаружения генетических дефектов, – объяснила Алингрид. – Если обнаруживаются нежелательные мутации, то не производим оплодотворение, а сообщаем в центры репродукции, что у такого-то мужчины или такой-то женщины

обнаружены генетические дефекты. Они лечатся, бывает, что излечиваются и желают опять обзавестись потомством. Таким путем мы обеспечиваем безупречное генетическое здоровье наших граждан.

– Простите, я немного знаком с генетическими проблемами, поэтому у меня есть вопрос: а нельзя ли на стадии стволовых клеток удалить нежелательную мутацию и заменить ущербный ген на здоровый? – спросил Руслан Русланович.

– Можно, – ответила хозяйка, – но есть риск, что мы допустим брак. Мы не лечебное учреждение, устранение генетических изъянов не наша функция. В следующем помещении из стволовых клеток мы получаем исходный материал для оплодотворения.

Самым маленьким оказался отдел оплодотворения – всего два рабочих места. Хозяйка объяснила, что их комбинат ежегодно готовит тысячу семилетних мальчиков и девочек для поступления в школы-интернаты. Поэтому в год требуется всего тысяча оплодотворений.

– Скажите, пожалуйста, а соитие, то есть функцию Бога у вас исполняют цифровые копии или люди? – спросил Руслан Русланович.

– На исполнительской работе у нас используются цифровые копии женского рода, так называемые цифровички, но ими руководят подготовленные люди – генные инженеры, акушеры, воспитатели и педагоги.

Они перешли не в следующее помещение, а в огромный восьмиэтажный корпус, в котором стояли ряды машин с плазменными экранами, на которых отражались многочисленные графики.

– Мы этот корпус называем мамочкиным. Вы видите на этом этаже сто боксов, в которых выращиваются младенцы. Всего их восемьсот. Здесь в автоматическом режиме искусственные матки выполняют всё то, что должно происходить в чреве женщины. На экранах мы видим весь процесс выращивания – кормление, поступление необходимых элементов и витаминов, кислорода, качество функционирования сердца и всех органов. Если происходит какой-то сбой, то поднимается тревога для инженеров и акушеров.

– Смертность у вас здесь большая? – спросил Руслан Русланович.

– Нет. Несколько случаев за год. Каждый случай расследуется комиссией для того, чтобы они не повторялись. В основном по причине сбоя оборудования. Если вам интересен момент рождения, то мы можем подождать и увидеть его воочию.

– Мне он не интересен. Может, мужчины интересуются? – спросила Агидель Николаевна.

– Мы, пожалуй, пойдем дальше, – сказал Руслан Русланович.

– Тогда переходим в младенческий корпус. Здесь у нас выхаживаются детки до одного года. Здесь каждая нянечка воспитывает трех младенцев. Работа у них посменная, по восемь часов, и получается, что одна нянечка выхаживает одного ребеночка. У них трехместные коляски, они выгуливают своих подопечных в нашем парке. Пойдемте дальше, в ясельное отделение, где находятся детки от одного года до трех лет. Естественно. что отдельно однолетки, двухлетки и трехлетки. Здесь в воспитании детей участвуют родители. Как правило, они появляются здесь в выходные дни или на выходные забирают своих наследников домой.

В группе трехлеток дети, увидев Агидель Николаевну, с возгласом «Мама!»,

окружили ее, обнимали ноги. Агидель Николаевна опустилась на корточки, в свою очередь гладила детские головки и приговаривала, что она не мама и что мамы придут к ним. Дети с неудовольствием расставались со своими заблуждениями, а Агидель Николаевна заплакала.

– Отвлеките детей, дайте им сладости! – велела Алингрид воспитательнице.

– У нас матерей, которые бросают своих детей, называют кукушками, – сказала Агидель Николаевна Лорквилю.

– Не понял, как называют? – переспросил он.

– И не поймете, потому что у вас нет птиц, – ответила Агидель Николаевна, вытирая слезы. – На этом мне хочется закончить экскурсию, я к старшим деткам не пойду. С меня достаточно одного стресса.

– Да, пожалуй, на этом знакомство с этим замечательным учреждением следует завершить, – поддержал жену Руслан Русланович и поблагодарил хозяйку за интересный рассказ.

Когда они вернулись во дворец, он нашел на рабочем столе книжечку с номерами видеотелефонов руководителей объединенных рабочих групп. Нашел номер Роберта Дина и позвонил ему.

– Немедленно позвони вице-премьеру господину Миртвилю и договорись с ним о встрече, – сказал ему Руслан Русланович. – С ним тебе и твоим помощникам из числа физиков-ядерщиков надо договориться о составе четырех групп специалистов, по две с каждой планеты, которым предстоит освоить во всех тонкостях технологию термоядерного синтеза в космосе. Эти группы останутся здесь, чтобы после обучения и сдачи экзаменов на право занимать соответствующие должности принять участие в строительстве производств, предназначенных для нас. Они вернутся на наши планеты вместе с готовыми к эксплуатации производствами. Не тебе мне напоминать об особой ответственности специалистов, которые будут обслуживать термоядерный синтез.

Глава девятая

За завтраком Агидель Николаевна рассказала королевской чете о происшествии с нею в группе трехлетних ребят. Мне до конца дней своих не забыть, говорила она, как к ней подбежали ребятишки, приняв ее за свою маму. Глазенки у детей вглядывались в нее, как бы приглашая признать его или ее своим ребенком. Они отталкивали друг друга – столь велико было инстинктивное желание заиметь маму. Когда она рассказывала о ребятишках, глаза ее наполнились влагой.

– Человек, не познавший в детстве материнскую ласку, неполноценный. И эту неполноценность он понесет дальше, обездоливая своих потомков. Судя по всему, мы позаимствуем вашу технологию рождения младенцев при минимальном участии родителей. Но при этом мы обяжем родителей уделять внимание своим детям и принимать участие в их воспитании. У нас говорят: не суйся со своим уставом в чужой монастырь, но я все-таки намерена сегодня говорить об этом в ассоциации женским организаций.

– Извините великодушно, а что такое монастырь? – спросила королева Ингрид.

– Религиозное объединение, община людей, именуемых монахами или монашками, посвятивших себя служению Богу. Имеет свой устав, общее имущество, обязанности, – объяснил Руслан Русланович.

– У нас никогда монастырей не было, – сказала королева. – Но я с удовольствием посещу женскую ассоциацию вместе с вами, уважаемая госпожа Орлова.

– Спасибо, ваше величество.

– Мне докладывают, что ваши бригады работают очень хорошо, вникают во все тонкости технологий, – король перевел разговор в другую плоскость.