Планета FREEkoв. Зарождение
Шрифт:
Инна кивнула.
— Поехали.
Инна двинулась к Рэму, но он тут же замахал руками.
— Нет, так не годится. Ты же женщина, а не лошадь с испанским шагом. Больше секса, пластики!
— Поняла, — кивнула Инна и вернулась на исходную.
Через десять секунд Рэм сложился напополам от хохота.
— Инка, ты просто нечто! Прости, но это, блять, не секс и пластика, это — пьяная каракатица!
— Ну знаешь, у меня ноги не под танцы заточены! — обиженно воскликнула Инна.
— Я бы поверил, если бы у твоей конструкции пары суставов не хватало, — ржал Рэм.
— Прибью, если будешь издеваться, — мрачно проговорила Инна, возвращаясь на исходную.
Она прошлась еще раз.
— Плохо, — покачал головой Рэм. — Идешь, будто на тебе сраный подгузник.
— Ты же говорил — сексуальней! — огрызнулась Инна.
— Секс не подразумевает невидимую лошадь между твоих колен, — заметил Рэм. — Ладно, оставим это. Попробуй идти ко мне, будто собираешься со мной сражаться. Но не на ринге боев без правил, а скажем, на шпагах. Вызов, дерзость, готовность к дуэли, электричество. Представляешь?
— Кажется, — неуверенно откликнулась Инна.
— Давай попробуем.
Наконец у нее получилось. Но уже через десять минут Рэм выговаривал Инне, крепко прижимая ее за поясницу к себе:
— Ниже прогибайся! Еще ниже! У тебя ноги металлические, а не балка вместо позвоночника! Нет, это не мостик в спортзале! Потянись к моей руке своим телом, я же все-таки груди твоей касаюсь! Ну или места, где она была природой запланирована...
Инна отпихнула Рэма от себя и отвесила ему злобный подзатыльник.
— Скотина!
— Ладно, согласен, это было подло, — стараясь убрать улыбку, ответил он, потирая шею.
— Я стараюсь, а ты глумишься! — жалобно протестовала Инна.
Рэм, уперев руки в боки, окинул Инку взглядом. Помялся с ноги на ногу.
— Так, давай поменяем тактику. Давай сначала просто потанцуем. Выбирай любую медленную музыку.
— Зачем? — спросила поникшая Инна.
— Ты слишком скована. Тебе нужно расслабиться. Забудь, что мы на крыше, забудь про этого парня у нас над головой, забудь, что это видео будут потом смотреть другие люди — мы ничего не снимаем, и ничего не репетируем. Просто танцуем. Идет?
Она кивнула.
И по мере того, как Инна танцевала, Рэм убеждался все больше, что она просто не создана для танца. Ее движения по определению были лишены той манкости, которую он хотел бы увидеть.
— Мне нужно подумать, — сказал он после, выпуская ее из своих рук. — Мне кажется, я слишком много от тебя требую. Нужно упростить движения, и добавить тебе стремительности, и тогда получится самый выигрышный вариант.
— Я готова, — согласилась Инна, вздыхая. И, помолчав, добавила:
— И знаешь, я очень благодарна тебе за то, что ты делаешь. Для Ника и для меня.
— Прекращай, — строго оборвал ее Рэм. — Мы делаем это вместе.
— Но не в равных долях, — заметила Инка.
— В любом деле, как в танце — кто-то должен быть ведущим, а кто-то ведомым. Иначе получается хрень. Но танцуют-то оба в равной мере. А сейчас давай снова начнем со встречи. Ты подходишь ко мне и встаешь спиной к спине. А потом попробуем новое движение.
Инна послушно встала на позицию.
Дуэт они записывали уже когда светало.
Финал Рэм сделал быстро, со второй попытки. Получилось красиво: как раз сквозь серые тучи на востоке прорвалось голубое небо, и в этот просвет виднелось рассветное солнце.
Он был совершенно вымотан, его майка насквозь пропиталась смесью собственного и Инкиного пота. Девушка тоже едва волочила ноги. Бубня под нос, что устала больше, чем после боя, она без малейшего смущения переодевалась прямо перед ним, брезгливо закидывая мокрую одежду в пакет. Рэм, развалившись в кресле, допивал последнюю бутылку воды из заготовленного запаса.
— Я пришлю тебе ролик после монтажа, — пообещал он, бесстрастно наблюдая, как Инна, отвернувшись, обтирает обнаженные руки и маленькую грудь влажными салфетками.
— Не обязательно — я все равно ни хрена не понимаю в твоем искусстве. Главное — ссылку потом кинь. Хочу почитать, что там народ чирикать будет.
Она бросила смятый комок душистых платочков в урну.
— И не забудь сообщить, если надо будет валить из города, — добавила Инна с усталой улыбкой, обернувшись.
Рэм заговорщицки подмигнул.
— Не бойся, подруга — если что, у меня сухарей на двоих насушено.
Инка покачала головой.
— Все-таки ты больной, — со смехом сказала она, натягивая свежую футболку. — Ты сейчас домой?
Рэм отрицательно покачал головой.
— Нет, сейчас сделаю укол обезболивающего, а то я через час волком завою, потом вздремну немного и смотаюсь кое-куда по делу, тут рядом, а потом уже домой и монтаж.
— Ясно. Хочешь, уколю?
— Нет, не надо. Мне лучше самому.
— Как скажешь. Ну, бывай! Звони, если что.
Она впихнула пакет себе в сумку, чмокнула Рэма в соленую щеку и направилась к выходу.
Для того, чтобы привести себя в порядок, Рэму душистых лоскуточков было мало.
— Твою мать, ну что за мания делать вместо раковин какие-то пепельницы? — выругался он, наклоняясь к подладоннику и пытаясь ополоснуть под игрушечным краном грудь и плечи. Кое-как справившись с задачей, сунул голову под кран.
«К тебе гости. Придержать?» — написал неожиданно Uno.
— Привет! — голосом ответил Рэм. — Нет, не надо. Все по плану.