Планета FREEков
Шрифт:
Лиза на мгновение опешила: она не ожидала, что дивные глаза, любование которыми уже давно стало обязательным вечерним ритуалом, могут преображаться в два злобных огонька. А потом побежала следом за Рэмом, за ней устремились Кира и другие девчонки.
На сцене тем временем на фоне красного свечения уже клубился черный дым приближающейся смерти. Лепестки лотоса, в котором сидела душа, безжизненно поникли, и, вспыхивая белым, медленно опадали. Музыка звонкими пронзительными каплями падала в нарастающий шум – начиналась ария депрессии.
Рэм перемахнул
Один толчок в основание черепа, и ближайший к Рэму ортодокс рухнул на колени, как подкошенный. Четверо других обернулись к неожиданному противнику, хищно ощерились, и сразу два кулака метнулись Рэму в лицо. Он на секунду присел, и нанёс удар в челюсть одного из парней.
С трудом расталкивая народ, начавший собираться на зрелищную потасовку, Лиза пыталась поскорей пробраться к Нике и Рэму, чтобы как-то вмешаться в убийственную драку, где пятеро должны были раскатывать одного.
Она видела, как двое ортодоксов пытались ухватить Рэма за руки, и он вдруг пропал из поля зрения Лизы, а один из соперников мгновенно рухнул, как подкошенный, поджав ноги и держась за голени. На сторону Рэма встали двое молодых мужчин. Они отшвырнули одного из ортодоксов далеко в толпу, и переполненные энергией, выпивкой и дропсами зрители восприняли это как призыв к действию. Не разбирая, кто здесь против кого, они нахлынули со всех сторон, и началась безобразная стихийная потасовка. Лиза в ужасе закрыла лицо руками, но девочки принялись ее толкать локтями, и когда она наконец снова взглянула на происходящее, Рэм вытаскивал Нику за руку из разрастающейся свалки. Попутно он добавил кулаком под дых попавшемуся на пути ортодоксу, и выбрался на лестницу.
Звуки драки полностью поглотил вспыхнувший новый виток арии, скрежещущий железом и звенящий стеклом.
Протолкнувшись сквозь группу наблюдателей к девчонкам из фан-клуба, Рэм лучезарно улыбнулся, вручил им подругу и, наклонившись, прокричал:
– Я бы советовал вам свинтить отсюда! Продолжим как-нибудь в следующий раз!
Потом повернулся к Лизе, крепко схватил ее за руку и почти поволок за собой к выходу из клуба.
– Эй, ты что делаешь?! Куда ты меня тащишь?! – возмутилась Лиза, едва поспевая на каблуках за его широкими шагами.
Они влетели в фойе, откуда уже разводили людей с расквашенными носами в разные стороны: кого в медпункт, кого – в комнату ожидания для последующей передачи полиции.
– А к тебе у меня разговор есть. Так что поработаю такси, доставлю домой в лучшем виде! – процедил он, не оборачиваясь.
Снаружи уже опустилась настоящая, густая ночь. Глазастые автомобили праздничной гирляндой струились вдоль улицы, кричащие рекламные картинки с раздражающей навязчивостью пытались привлечь к себе внимание лениво
– Может, пройдемся пешком до церковного парка? – спросил он вдруг. – Хорошая ночь, подышать хочется.
Лиза пожала плечами.
– Давай…
Новомодные туфли на неудобных каблуках нещадно жали в тех местах, где уже раздулись влажные пузыри мозолей, но она была готова потерпеть еще немного.
Они неспешно зашагали вдоль подсвеченных витрин, смешавшись с медленным, разреженным потоком гуляющих.
– О чем ты хотел со мной поговорить?..
Рэм хмыкнул, держа руки глубоко в карманах и глядя себе под ноги.
– Я уже передумал.
– Хочешь, чтобы я теперь полночи не спала, гадая?
– Что ж, пусть будет хоть какая-то расплата за этот уцененный бордель, в который ты меня затащила, – хмуро отозвался Рэм.
Лиза удивленно вскинула брови.
– А мне показалось…
Ее фразу перебила немолодая дама в черном брючном костюме, отделившаяся от вялотекущего встречного потока людей.
– Извините пожалуйста, вы, случайно, не Роман Коршунов? – спросила она, со смущенной улыбкой вглядываясь Рэму в лицо.
Хмурое выражение мгновенно слетело с его лица. Он остановился и ободряюще улыбнулся.
– Да, я Роман Коршунов, и совершенно не случайно!
– Ах боже мой, я так рада! – расцвела счастливой улыбкой женщина. – Вы – просто чудо! Я видела все ваши фильмы… Можно, я вас обниму? Вы уж простите за наглость…
– Не прощу, если не обнимете! – подмигнул ей Рэм, раскрывая объятия.
Она ахнула, прижалась на мгновение к его груди и, промакивая кончиком пальца навернувшиеся слезы в уголках глаз, пробормотала:
– Спасибо! Дай вам бог всего-всего, и главное – везения по жизни!
– И вам всего доброго. Спасибо, что смотрите.
Женщина прошла мимо, и Рэм, снова сунув руки в карманы, спросил:
– Так что ты там начала говорить?
Лиза, с интересом наблюдавшая всю картину, поплелась за ним следом, стараясь не думать о туфлях.
– Что ты выглядел абсолютно довольным в этом, как ты выразился, борделе.
Он фыркнул.
– А как я должен был выглядеть? Они пришли, чтобы пообщаться со мной, и я на это общение заранее согласился. Между прочим, с твоей подачи.
Лиза усмехнулась.
– Ну конечно! И ты отвешивал комплименты их вываливающимся из платьев огромным дыням исключительно по моей вине! – выпалила она со всей собравшейся за вечер обидой в голосе.
Он прыснул, с какой-то новой, незнакомой Лизе улыбкой взглянул на нее.
– Вообще-то прозвучало так, будто ты смертельно завидуешь их огромным дыням!
Лиза гневно тряхнула челкой:
– Да вовсе не дыням их я завидую!.. Я…
Она поняла, что спалилась на все сто. И что хуже всего, ее уши, щеки и шея предательски запылали, подтверждая, что оговорка была не случайной.