Планета-хищник

Вейнбаум Стенли

— Ствол выдержал! — торжествующе воскликнул Хэм — ему это сберегало время.

Через пять минут последовал еще один выстрел. Когда тело чудовища перестало вспучиваться, стало видно, что оно опало до высоты полутора футов над землей. Но два выстрела бук— вально разнесли на атомы последний Хэмов ствол.

— Придется взять ваш, — сказал он.

Патриция достала один из сумки и подала ему. Он взял, вгляделся повнимательнее и даже застонал от огорчения.

— Пропади ты пропадом! — вырвалось у него.

— Что-о? — мгновенно вспыхнула она. — Если вы — янки — таскаете с собой настоящие мортиры и английские стволы

к ним не подходят, я-то здесь при чем?

— Не обижайтесь, я не вас имел в виду. Сам бы мог дога— даться. — Он пожал плечами. — Что ж, выбор сделан. Придется ждать, пока не вырастет свежая трава, или попытаться найти из этой ловушки другой выход; только у меня такое предчувс— твие, что в конце каньона нас ждет тупик.

Патриция согласилась, что это вполне возможно. Узкая рас— селина, судя по всему, возникла в глубокой древности в ре— зультате смещения геологических пластов и неизбежного при этом горного разлома. Поскольку она не являлась результатом водной эрозии, то, скорее всего, заканчивалась неприступной скалой. Как видно, во время бегства они не заметили развилку и свернули в тупик. Оставалась лишь слабая надежда, что где-нибудь эти отвесные стены окажутся не такими уж неприс— тупными.

— Во всяком случае, — заключила она, — у нас достаточно времени. Вместо того, чтобы сидеть на одном месте, можно с таким же успехом попытаться что-нибудь предпринять. А глав— ное… — Она слегка повела носиком в сторону сожженного чу— довища и поморщилась. В воздухе стоял густой сладковатый за— пах разложения.

Так и не сняв комбинезон, Хэм шел за Патрицией по сумрач— ному каньону. Проход, сужаясь, повернул на запад. Стены в этом месте были настолько крутыми и так высоко уходили в не— бо, что солнечные лучи гасли, не достигая дна. Это было царство теней, своим полумраком напоминавшее районы полосы штормов, разделяющие Зону Сумерек и темное полушарие плане— ты, — еще не ночь, но уже и не день, а что-то среднее между ними.

Загорелые руки и ноги Патриции в этом сумраке казались совсем белыми, а когда она заговаривала, то голос, многок— ратно отраженный от скал, звучал как-то неестественно. Зага— дочное место эта расселина, мрачное и зловещее.

— Мне все это не нравится, — сказал Хэм. — Проход сужает— ся, и света все меньше. А ведь никто до сих пор не знает, что скрывают Горы Вечности в своих темных закоулках.

Патриция рассмеялась, но смех ее в глубоком ущелье проз— вучал неприятно, даже жутко.

— Что здесь может быть опасного? К тому же у нас есть пистолеты.

— Все равно наверх пути нет, — проворчал Хэм. — Надо возвращаться.

Патриция обернулась.

— Струсили, янки? — И низким голосом зловеще произнесла:

— Аборигены утверждают, что в этих горах кто-то живет. — По— том, помолчав немного, уже нормальным голосом: — Отец мне рассказывал, что видел в Проходе Сумасшедшего странных су— ществ. А знаете, если на ночной стороне есть жизнь, то здесь, в Горах Вечности, для нее самое подходящее место, чтобы проникнуть в Зону Сумерек.

Девушка явно пыталась сыграть на его самолюбии. Она вновь рассмеялась. И вдруг ей в ответ с отвесных скал раздался ог— лушительный хохот — дикая какофония воя и улюлюканья. Патри— ция побелела, как смерть, — сейчас уже она перепугалась не на шутку. Оба со страхом смотрели вверх, где по скалам метались неясные тени.

— Что… что это было? — прошептала она,

и вдруг: — Хэм, ты видел его?

Он видел. Высоко над их головами на фоне узкой полоски неба промелькнула какая-то фигура. И вновь воздух разорвался улюлюканьем, переходящим в дикий вой, а на неприступных сте— нах, как бешеные, запрыгали тени.

— Назад! — закричала Пэт. — Быстрее!

Она повернулась, и в этот момент неподалеку упал малень— кий черный предмет и взорвался с глухим хлопком. Хэм изум— ленно посмотрел на него. Стручок, наверняка со спорами, и какого-то неизвестного вида. Над местом его падения нетороп— ливо расползалось едва заметное пылевое облачко. Внезапно людей охватил сильнейший приступ удушья. Голова у Хэма зак— ружилась так сильно, что он едва устоял на ногах. Патриция, пошатываясь, шагнула к нему.

— Это наркотик! — с трудом проговорила она. — Назад!

Но рядом послышалось еще несколько хлопков, и облачко спор закружилось в маленьком вихре. Дышать стало невыносимо больно. От наркотика чувства у них притупились, удушье быст— ро нарастало.

На какой-то миг в голове у Хэма прояснилось.

— Маски! — крикнул он, задыхаясь, и в последнем усилии натянул на лицо защитную ткань.

Фильтр, защищавший от плесени в Хотлэнде, против этих спор оказался не менее эффективным. Но комбинезон девушки был в сумке. Она лихорадочно шарила в ней рукой, но вдруг, обессилев, опустилась на землю.

— Сумка, — чуть слышно прошептала она. — Возьми с собой мою сумку. Твой… твой… — и скорчилась в сильном приступе кашля.

Хэм оттащил девушку под скалу и одним рывком выдернул из сумки комбинезон.

— Одевайте, быстро! — крикнул он.

Стручки продолжали рваться.

Высоко на стене бесшумно выросла знакомая фигура. Внима— тельно наблюдая за передвижениями противника, Хэм вытащил пистолет, прицелился и выстрелил. Раздался пронзительный вопль, подхваченный нестройным хором десятка глоток, и неч— то, размером с человека, рухнуло, извиваясь, на камни в де— сятке футов от них.

Хэм в замешательстве уставился на это творение венерианс— кой природы. Вид существа был ужасен: трехглазое, двурукое, четырехногое — совершенно не похожее ни на одно из известных животных. Как и у аборигенов Хотлэнда, на каждой руке было по два пальца, но заканчивались они не клешней, а длинными острыми когтями.

А что за морда! Не лунообразная, лишенная всякого выраже— ния физиономия венерианца, а перекошенная от злобы, мрачная образина с глазами вдвое большими, чем у аборигенов. Оно еще дышало, глаза горели ненавистью; а когда Хэм захотел подойти поближе, чудовище, нащупав рукой камень, из последних сил метнуло его в человека. Затем оно издохло.

Разумеется, Хэм понятия не имел, что это такое. На самом деле это был так называемый Triops Noktivivans — трехглазый обитатель ночи — весьма странное полуразумное существо, единственное известное людям из населяющих ночную сторону Венеры. Время от времени останки этих тварей находили в тем— ных ущельях Гор Вечности. Пожалуй, из всех животных освоен— ных планет это было наиболее свирепым, абсолютно диким и, вне всякого сомнения, самым кровожадным.

При звуке выстрела дождь стручков мгновенно прекратился, но вопли и дикий хохот усилились. Хэм воспользовался этой передышкой и быстро натянул маску на лицо девушки — она по— теряла сознание, едва успев надеть ее наполовину.