Планета луунов
Шрифт:
– Интересный сплав, – похвалил он работу местных инженеров.
– Это не сплав, – ответил с гордостью полковник, – это симбиоз метала и древесной субстанции. И вообще наш корабль, – чудо биотехнологий. Клан Харра гордится своими кораблями.
– Охотно верю, – не стал спорить Макс, – то есть, в случае потери щупалец или пробоины в борту щупальца у него отрастают сами, а пробоины зарубцовываются?
– Да, примерно так, – ответил польщенный вниманием к своему кораблю заг, – проходите в отсек, мы должны стартовать.
– Хотелось бы знать, что мы увидим в отсеке, – проворчал Гарри, – наверняка, кресла
Из тамбура по небольшому, но извилистому переходу, напоминавшему тоннель, проделанный внутри кокоса, они поднялись чуть выше, и попали в вытянутый отсек с креслами. Видимо это был отсек для пассажиров, поскольку никаких приборов управления удивленные друзья здесь не заметили. Зато кресел было в избытке, штук двадцать, словно в пассажирском звездолете. Все они были настолько похожи на сплющенную с боков скорлупу кокоса, что Макс уже готов был поверить, что кокос на Землю был занесен из космоса. Но самое неприятное заключалось в том, что две трети мест были заняты. В них сидели вооруженные до зубов заги в коричневых комбинезонах и с бластерами в лапах. Свободен был только первый ряд из трех кресел.
Увидев столько загов одновременно в замкнутом пространстве, Гарри инстинктивно положил руку на бластер. Но, потом сплюнул и убрал.
– Садитесь, – указал на свободные места полковник.
– Мы что, попали на рейс внутренних авиалиний, – не сдержался Макс, – что-то здесь многовато народа.
– Стандартный экипаж малого десантного корабля, – сообщил Ирру, – взвод космических десантников. Но, лететь нам не очень долго.
– Надеюсь, – процедил сквозь зубы Макс и добавил, – садись громила.
Гарри сел сбоку и потер рукой шершавую стену.
– Иллюминаторов нет, – пожаловался он, – люблю смотреть в окно во время полета.
– А ты попроси полковника, – съязвил Макс, оглядываясь по сторонам, его очень раздражал взвод десантников за спиной, – может он тебе и наколдует. Кто его знает, как здесь все устроено.
Едва земляне погрузились в кресла, как их тут же спеленало крест-накрест какими-то ремнями, очень похожими на лианы. Ирру, исчезнувший на время в соседнем помещении, скоро вернулся, сел на свободное место рядом с Максом, и успел услышать конец разговора между друзьями.
– Иллюминаторы появляются автоматически после набора высоты, – сообщил он ошарашенным землянам, – при взлете и посадке они абсолютно не нужны. Корабль сам прекрасно чувствует расстояние.
На сей раз «невидимые» промолчали, решив не задавать лишних вопросов, а то можно устать. Этот корабль обещал еще не раз их удивить. Да и потом, Ирру мог насторожиться. Все-таки они на самом деле были инопланетными разведчиками.
«Медуза» мягко, почти незаметно, вздрогнула. Макс и Гарри ощутили лишь легкое давление гравитации, тут же компенсированное креслами. А спустя десять минут, в стенах неожиданно начали появляться светлые дыры.
Макс и Гарри опять были, мягко говоря, удивлены этим древесно-металлическим кораблем. Не больше чем за минуту дыры оформились в полнее приличные иллюминаторы продолговатой формы, открывая простор для взгляда. Причем, стекло, или прозрачный материал, как объяснил полковник войска Харра, тоже вырастал в режиме реального времени.
Гарри сразу прильнул к иллюминатору. «Медуза»,
– Макс, смотри, море, – показал пальцем Гарри, словно был сейчас обычным пассажиром земного круизного лайнера, а не землянином на десантном корабле загов, – эх, бросить бы все и махнуть сейчас на берег Черного моря. Не бывал там никогда, но говорят, там отличные отели и лучший сервис.
Макс придвинулся к иллюминатору и, как смог, оглядел планету.
– Да, море. Но камней здесь слишком много, – он обернулся к сидевшему рядом полковнику, который, похоже, использовал перелет для короткого отдыха. Два его глаза были плотно закрыты, а два крайних полуприкрыты веками, – скажите, а почему на вашей планете так мало морей?
Закрытые глаза нехотя открылись снова.
– Это все Аброги, – проговорил Ирру, и даже автопереводчик не смог скрыть злость, сквозившую в его глоссе, – они уже пытались захватить у нас эту систему. На эту планету пришелся их главный удар. Аброги выжгли все, что смогли. Больше половины планеты. Раньше она была самой красивой из трех. Здесь росли высокие деревья и шли частые дожди. Теперь живет только камень.
Макс замолчал, потрясенный услышанным. Он и сам, едва увидев эту планету с орбиты, подумал, что выглядит она как-то не так. Не естественно. Точнее, она выглядит уничтоженной. Ведь светом яркой звезды, согревавшим эту звездную систему, были освещены еще две планеты. Желтая, состоявшая из раскаленных песков, и зелено-красная, на которой была растительность и атмосфера. Обе казались вполне пригодными для жизни загов. И эта планета тоже могла иметь лучший вид. Если бы не желание Аброгов покорить клан Харра любой ценой.
Когда «Медуза» пересекла линию соприкосновения дня и ночи, то сразу пошла на снижение. На дневной стороне Макс с удивлением для себя увидел еще одно море, и даже узкую полоску зелени вокруг него, – нечто напоминавшее лес. Неподалеку от берега виднелись постройки. А чуть правее поверхность планеты даже была укрыта облаками.
«Медуза» снова приблизилась к поверхности на критическое расстояние, – иллюминаторы стали затягиваться сами собой. Очень быстро они превратились в точки, а затем и вовсе исчезли. Макс перевел удивленный взгляд на дремавшего полковника.
– Только что я видел внизу постройки на поверхности. Это что, остатки города?
Полковник открыл все свои глаза и ответил.
– Это Керамаг, – древняя столица системы А97.
– Столица? – не переставал удивляться Макс, – а разве здесь после налетов на поверхности еще остались города? Разве вы не все свои базы упрятали в толщу скалы?
Глаза полковника сузились.
– Нет, – ответил он, – Аброги должны знать, что Харра никогда не сдадутся. Чтобы захватить нашу землю, им придется перебить нас всех. Именно поэтому мы не стали прятать всю жизнь с поверхности в каменные норы. Только главные центры защиты. На планете должны существовать нормальные города. А враг должен знать, что мы его не боимся. И готовы не только воевать, но и жить назло его налетам мирной жизнью. Но скоро все изменится.