Планета X
Шрифт:
— Думаю, столько ты не сможешь переварить, — сказала Криса, ее губы тронула легкая улыбка. — Знаешь, я даже и не догадывалась, что ты так привередлив в еде.
— Ты смеешься надо мной, малышка? — Тиг нахмурился и, сузив глаза, наклонился вперед.
— Нет, — замотала головой Криса. Она чувствовала, что смех вырывается наружу, и безуспешно пыталась сдержать его. Она шлепнула себя по губам, но так и не смогла заставить себя не смеяться. Мысль о том, что большой ферал отказывается убить кого-то, только из-за чувствительного желудка, была настолько смешной, что
— Возможно, мне следует дать тебе реальную причину для смеха, — сказал Тиг и набросился на нее, начав безжалостно щекотать. Криса, которая всегда ужасно боялась щекотки, вскоре завизжала от смеха и начала умолять его остановиться. Они катались по травяному матрасу, борясь и хихикая, пока она не почувствовала, что у нее не начал болеть живот и мышцы лица от долгого смеха.
— Ну и? — спросил Тиг, его глаза сверкнули серебром, когда он присел, оседлав ее бедра. Обе ее руки он вытянул вверх и прижал над ее головой, легко держа ее за запястья своей большой рукой, второй рукой он был готов возобновить свою пытку.
Слезы от смеха катились по ее щекам, и Криса слабо кивнула.
— Прости… — прошептала она. — Не надо больше… пожалуйста.
— Не знаю, запомнила ли ты урок, милая, — прорычал он, и легкая улыбка изогнула уголки его рта. Держа ее запястья над головой, он начал второй рукой пробираться кончиками пальцев по чувствительной нижней части ее руки, вниз по изгибу ее груди и сливочной кожи ее живота, заставляя Крису задыхаться и корчиться под ним.
Его рука на ее обнаженной коже чувствовалась теплой… чувственной. И то, как он оседлал ее, прижав к земле, напомнило ей о снах, в которых ей иногда снился безликий мужчина — мужчина, который прикасался к ней… брал ее… Внезапно, ситуация перестала казаться просто игрой.
— Тиг, отпусти меня. Обещаю больше не смеяться, — ее голос все еще был запыхавшийся, но теперь уже по другой причине. То, как он навис над ней, удерживая ее, одновременно было пугающе и захватывающе. Она знала, что опять оказалась в двусмысленном положении.
Видимо, Тиг также почувствовал смену ее настроения.
— Почему я должен отпустить тебя, малышка, — прошептал он, почти ласково. Теплые кончики пальцев продолжали путешествовать по ее коже, и Криса внезапно осознала, что короткий кожаный топик, который она надела, съехал вниз во время их возни. И сейчас Тиг потянул его еще сильнее, обнажая ее темно-розовые соски, ставшие твердыми от возбуждения.
— Тиг, — умоляюще прошептала девушка, когда он впервые коснулся кончиками пальцев ее твердого соска, а затем другого, оставляя огненную дорожку на ее коже. Она трепыхалась под ним, чувствуя себя беспомощной и разгоряченной одновременно.
«Страстный», — подумала она беззаботно. Криса не должна наслаждаться его прикосновениями к своему телу так сильно. Это было неправильно… так неправильно. Криса пыталась выкрутиться, но он удерживал ее, не прилагая видимых усилий, прижимая к земле.
— Не борись, — прорычал он, сжимая большую грудь своей огромной рукой и дразня сосок, пока
— Ты же знаешь, что я не хочу…, — выдохнула она, чувствуя, как ее сердце бьется о ребра. — Пожалуйста, не…
— Я должен слушать то, что говоришь мне ты или твое тело, Криса? — прорычал он. — Потому что мне кажется, что это две разные вещи.
Нагнувшись, он всосал один тугой, розовый бутон в рот, покусывая, облизывая и сжимая его до тех пор, пока она не захныкала под ним, выгибая спину, чтобы прижаться к нему еще ближе, беззвучно моля о большем.
Внезапно, Тиг остановился. Он посмотрел на ее лицо, его глаза пылали.
— Тебе нравиться это, Криса? Нравиться то, что я делаю с тобой? Твоя киска становится мокрой?
Криса прикусила губу. Что она должна была сказать ему? Как она могла признаться, что когда он ласкал ее грудь, она начинала хотеть большего, и все ее тело, горя, как в огне, требовало его? Значило ли это, что ей нравится? С ужасом она покачала головой.
— Значит, ты ничего не чувствуешь? — он снова сжал ее твердые соски, заставляя ее задыхаться. — Совсем ничего?
Криса снова потрясла головой.
— Нет… ничего, — выдохнула она.
— Давай проверим, — к ее ужасу, Тиг изменил положение, и опустился на колени рядом с ее бедрами. — Раздвинь свои ноги, Криса, — приказал он низким голосом.
— Я не… хочу, — хрипло прошептала она.
— Я не причиню тебе вреда, — сказал Тиг, его грубый голос слегка смягчился. — Просто хочу поверить, говоришь ли ты мне правду. Вот тут, — и затем его теплые, мозолистые ладони залезли ей под юбку, раскрывая ее для него.
Криса закрыла глаза и позволила ему сделать это, зная, что с ним бесполезно спорить. Она могла только надеяться, что маленький треугольный клочок ткани, который скрывал ее киску, скроет и ее реакцию на его прикосновения.
— Не знаю, малышка, — голос Тига прозвучал задумчиво. — Кажется, ты не совсем была со мной честна.
Криса почувствовала, как один большой, мозолистый палец движется по краю крошечных стрингов, которые едва прикрывали ее лоно. Низкий стон сорвался с ее губ, когда она почувствовала, как губки ее киски начали набухать под его нежными ласками. Он раздвинул ее ноги еще шире, открыв ее лоно, но все еще не снимая трусики. Складки ее киски опухли и намокли, и теперь, когда они раскрылись, единственное, что скрывало ее пульсирующий клитор — жалкий клочок ткани.
— Пожалуйста, — прошептала она, но не была уверена, о чем просит.
— Такая горячая… такая мокрая, — прорычал Тиг, почти задумчиво. Его палец прошелся по нижнему краю перевернутого треугольника и прикоснулся к влажному местечку между ее бедер. Криса замерла, когда он собрал кончиком пальца ее соки с тонкой ткани, которая скрывала ее клитор, и начал поглаживать ее чувствительный комочек. Снова и снова он пробегал кончиками пальцев по ее киске и увлажнял ее клитор, до тех пор, пока ее трусики полностью не пропитались ее влагой, показывая ее нарастающее возбуждение.