Планета Йоргов
Шрифт:
— Тоже с виду ничего особенного.
— Специально для таких, как ты — не специалистов. Но я на них кана съел: с другими не перепутаю. На сегодняшний день они непобедимы.
— Как он сумел их здесь изготовить?
— Никак. Сделаны им на Зрыыре: на заводах землян. Так, что не знал никто: даже я. И переправил их тайком на экспресс землян, когда реконструировал его. Потом сюда. Но воспользоваться не успел: я увёл. Вот так.
— Но они не работают.
— Но могут когда-нибудь заработать. А пока у него их нет. Как и обыкновенных почти
Благодаря кому? Мне — мне одному. А не тебе, который только на язык горазд. И только из-за этого занял место, которое по праву должен был бы занять я.
— Ты? — не стал Погр уже совсем сдерживаться. — Вообразил себя спасителем мудрых? А ты дурак — полный: как примитив. Что толку, что каких-то роботов у них похитил — вместо того, чтобы обезглавить атавистов? Что тебе стоило вместо этого убить Конбра?
— А тебе? Вместо того, чтобы метаться между теми и другими. Ну, да: вёл свою собственную игру. И так сумел добиться, чего хотел: стать Первым Мудрейшим.
Но это одна видимость: кто настоящий хозяин на Гардраре — был и есть — мне ли не знать. Тот самый, который послал меня на Зрыыр, потому что тебе до конца слишком трудно было верить.
— Грой, хочешь сказать?
— Значит, уже и сам понял.
Погру уже начинало это надоедать. Казавшийся возможным союзником против Гроя просто люто ненавидел его.
— А ты был его невероятно хорошо законспирированным агентом в среде атавистов. И теперь хочешь сам стать Наимудрейшим — несмотря на то, что хозяином останется он. Что ж: придется тогда мириться с положением его фактического подчиненного, как пока мне.
И Варлх рассмеялся:
— Пока, говоришь? Правильно: ты ему уже становишься не нужен. Недаром же он говорит о том, что Наимудрейшему необходимо беречься. Его, видите ли, так ненавидят атависты с сопляками, что могут попытаться убить в любой момент. Намёк еще не понял?
— Не такой тупой. Значит, чтобы сделать из меня жертву врага?
— Правильно! Более того: героическую жертву.
— Для этого и привел сюда?
— Да ты сам неожиданно напросился. Так не упускать же внезапно подвернувшуюся возможность.
И он сунул руку в карман и вытащил лазерный пистолет. Погр успел лишь сунуть в карман руку.
— Так и держи! — крикнул Варлх, наведя пистолет. — Как только начнешь вынимать, стреляю. Понял? А пока еще смогу еще кое-что рассказать тебе, мудрейшему дурачку.
— Зачем? Я уже всё знаю, — и он выстрелил, не вынимая пистолет из кармана.
49
Итак, всё ясно — как нельзя более: он обречен. С ним сделают так, как решил тот, кто обладал реальной властью: пощады не будет. И спастись не удастся: снова переметнуться на другую сторону больше нельзя.
Игра проиграна, и нечего пытаться продолжать её. Сам выбрал, с кем быть вместе — поэтому сам виноват. Наверно, держись он Конбра, такое было бы невозможно. Только поздно уже сожалеть: прошлое ведь не вернуть.
Да, успехи, занятое самое высокое положение в иерархии Гардрара оказались видимостью. Теперь он лишь отработанный материал, годный только для создания посмертного мифа. Наимудрейший: считавший, что господствует над всеми. В том числе и над Гроем.
Бессильная злоба, ненависть к нему душили — не отпускали уже ни на миг. Что же делать, что делать?
Самому убить Гроя нечего даже мечтать. Грой не Варлх, который не имел возможности проверить, было ли и у него оружие. Пройти в зал заседаний Децемвирата или апартаменты Гроя приходится через не всегда видимые детекторы оружия. А отказаться явиться в апартаменты Наимудрейшего Грой всегда найдет основательную причину. Так что убьет Грой его, а не он Гроя.
И помешать не удастся. Нет!!! Но хоть отомстить? Чтобы как можно дороже обошлось Грою убийство его. Неужели нельзя? Только как, как?
Да лишив его победы: пусть лучше победит Конбр и атависты. Пусть! Но снова, как?
Включил диктофон с записью всего разговора с оставшимся валяться в хранилище роботов Варлхом, и нашел то, что сразу подсказало:
«Не я, что ли, лишил атавистов всех их боевых роботов? В том числе и таких, против которых наши ничего не стоят. Да имей их Конбр в своем распоряжении, с нами было бы уже покончено».
Знай Конбр, где спрятаны его всемогущие роботы, неужели не сделал бы он даже отчаянную попытку завладеть ими снова? Чтобы потом, активизировав их, одолеть Гроя с его Децемвиратом и неисчислимым множеством роботов.
Так надо сообщить ему о месте их нахождения: большего он сделать для них не сможет. Надо составить радиограмму и отправить её Конбру. Как можно скорей!
А может быть, нет? Для него живого победа атавистов тоже не сулит ничего хорошего. Для Конбра он останется предателем всех и вся: ради ли достижения личных интересов или ради мести кому-то. И есть другие — кроме Конбра, когда-то отстоявшего жизнь свергнутого старого Децемвирата. Жить среди них с таким пятном будет нестерпимо.
Еще и то, что пока жив, теплится какая-то, хотя бы крохотная, надежда. В то даже, что Варлх говорил всё же со зла, от зависти к нему за то, что занял в Децемвирате его место, как он считал. Но ведь зная слишком хорошо всех этих людхов, трудно было ему не верить. И всё же…
А если убедится, что гибель неизбежна, но уже не успеет отослать радиограмму? Что ж, можно вписать её в радиобраслет вместе с программой, которая включит отправку сразу, как только исчезнут биения его пульса.
Утром пришел вызов Гроя. Пригласил Наимудрейшего явиться на пленарное собрание Децемвирата, которое состоится в обычное время. Ответил, что достопочтеннейший Грой может не беспокоиться: придет, как всегда, вовремя. Не стал настораживать его: еще оставалось время попробовать проверить услышанное от Варлха.