Планеты
Шрифт:
– Ну, естественно, мужчины. И что в этом страшного и ужасного?
– Я приличная деллафийская девушка и не могу спать в присутствии мужчин! Это аморально!
– Что ж, если так, то вам придется идти одной, – пожал плечами Марион.
– Но я же боюсь!
Трайд вздохнул.
– Тогда я не вижу выхода из положения, империта, только как заночевать прямо здесь, в Центре управления.
– Я не буду ночевать здесь! Эти кресла неудобные!
Марион негодующе взглянул на капризную девушку, но вмешался Джанулория, чувствуя назревающий конфликт:
– Я
– Ну, хорошо, – сдалась Дели. – Только мне все равно не нравится это место.
Они проводили империту до комнаты, которую та тщательно выбирала, заставляя офицеров проверить каждый угол, каждый закоулок, и только после этого, слегка успокоившись, отпустила их.
–
Марион с Джанулорией еще некоторое время разговаривали в комнате трайда. Тасури плескался в бассейне. Он старался каждую свободную минуту проводить в воде – своей родной стихии, что заменяло ему любой отдых.
Т, ахьянец сидел в кресле, прикрыв свои большие хитрые глаза, сцепив длинные тонкие пальцы, что означало глубокие раздумья.
– Думаете, они прилетели за камнями, трайд? – наконец спросил он.
– Думаю, да. Я не вижу другой причины.
– Но как они узнали о них?
– Кто-то проболтался.
– Проболтался? – удивленно пропел энод-арон. – Союз засекретил эту информацию во избежание конфликтов, грабежа, насилия и войн. Эти камни слишком дороги и ценны, чтобы говорить о них во всеуслышание, и многие бы не удержались от соблазна обладать ими. Союз приложил немалые силы, чтобы о них не узнали посторонние, и болтать об этом было бы не в его интересах.
– Разве Союз уверен во всех своих людях? Кто-то мог проболтаться, а мы не узнали об этом.
– Это уже наша вина. Мы обязаны знать все, видеть все, слышать все, и предотвращать беду до того, как она успеет нагрянуть.
– Но ведь ты и сам понимаешь, что невозможно знать все, слышать все, видеть все, Джанулория! Мы не можем сделать больше своих возможностей! Кто мог знать, что на Камарлене происходит что-то неладное, если никто не посылал сигналов, не просил помощи, ни намека, ни полнамека на беду! Почему никто из ИсследовательскогоЦентра не подал сигнал? Даже бы если их убили всех на месте, главный модуль все равно должен был сообщить об этом на Деллафию или хотя бы на какой-нибудь бортовой модуль любого корабля!
– Предатели в Исследовательском Центре? – нахмурился Джанулория.
– У меня была такая мысль, но я знаю весь персонал лично. Многих я сам рекомендовал Онсину Ригелю6. Я был уверен в них, как в себе.
– У нас еще есть шанс все исправить, если мы найдем этих непрошеных незнакомцев.
Марион принялся мерять шагами комнату – признак нервного напряжения.
– Клянусь, я перерою весь Камарлен, но им от меня не уйти! – он резко остановился. – Ведь, если им нужны камни, они столкнутся с камарленцами, а для них камни – это святое, и они будут защищать их. Великий космос, нужно, во что бы то ни стало предотвратить кровавые стычки! Утром летим к ихлакам, мне нужно переговорить с ними.
– Боюсь, они озвереют, узнав, что кто-то пытается посягнуть на камни.
Марион снова ходил взад-вперед.
– Проклятье, какая жалость, что нет связи с Деллафией! Если бы нас было больше, было бы гораздо легче. Джанулория, а если это вовсе не пираты? Что, если мы ошибаемся?
Тот серьезно посмотрел на трайда.
– Разве это имеет значение? Наша задача от этого не меняется. Мы все равно должны узнать все, что здесь произошло.
– Да, ты прав, – согласился тот. – Мы втроем должны узнать все. И с нами империта, это тоже нужно учитывать.
– Я не понимаю, как Император отпустил ее на Камарлен без присмотра, без телохранителей и стражей, – недоуменно произнес т, ахьянец.
– Понятия не имею, – отозвался трайд, впервые сказав неправду. – Во всяком случае, империта с нами и мы обязаны всячески защищать и оберегать ее.
На самом же деле он прекрасно знал причину, по которой империта так неожиданно решила отправиться на Камарлен. Знал, потому что сам Император ввел его в курс дела за день до вылета
«Эндора».
«Трайд, – говорил Фидель, когда они шли по тенистой аллее Вечернего Сада. – Видимо, я плохой Император, раз не могу совладать с собственной дочерью. Еще ни один наследник не говорил нет, а она сказала, и с тех пор нет мне покоя. Как она посмела, дерзкая самоуверенная девчонка!
– Не вините себя, Император, – отвечал Марион. – Быть отцом всегда непросто, а быть Правителем и отцом – вдвойне тяжело. Может я не прав, но я думаю, что империта просто еще очень юна и не осознает в полной мере всей ответственности, что должна лечь на ее плечи. Дайте ей немного времени, и она сама поймет, что нужна Деллафии. Простите, Император, что пытаюсь давать вам советы, будучи всего лишь офицером, просто я сам когда-то был мальчишкой, и мне хотелось играть и веселиться, а отец заставлял меня заниматься, чтобы я смог поступить на курсы «Звездного бойца». И я сбегал из дома и ненавидел отца, но со временем я понял, что эти курсы могут пригодиться мне в жизни. А впоследствии я пошел на службу в ПаРаСКоН, о чем ничуть не сожалею. Империта тоже поймет это, может чуть позже, но обязательно поймет, я уверен.
– Да, трайд, мне хочется верить вашим словам, и, клянусь Деллафией, я в них верю! – вскричал Император. – Завтра Филадельфия поднимется на борт «Эндора», что летит на Камарлен. Не перечьте ей и не пытайтесь остановить, трайд, ибо это бесполезно. Но, ради космоса, берегите ее! Мне нужна живая и здоровая наследница! С той минуты, как «Эндор» покинет пределы Деллафии, империта будет под вашим началом и под вашим присмотром. Вашим, трайд, и вашего экипажа. И, если хоть волос упадет с ее головы, вы и ваш экипаж поплатитесь своими жизнями.