Платье невесты
Шрифт:
– Не поняла. Это что, проституция?
– С ума сошла?! – Цыкнула на нее Таня. – Я продаю им свои трусики.
– Трусики?
– Да. Клиент назначает мне встречу. Я люблю людные места, так безопаснее. Неизвестно, какой шизик тебе попадется, поэтому нужно всегда быть осторожной.
– И ты что, несешь им свои трусы?
– Нет же, глупая. Трусики на мне.
– На тебе?
– Да. Сейчас у меня тоже назначена встреча. Через пять минут я удалюсь в уборную, сниму с себя белье и передам клиенту.
– И…
– Как повезет. – Танечка пожала плечами. – Понюхать – сто баксов. Со следами естественных выделений или мочи – двести. Скрипоции или менструальные пятна – триста и выше.
– Скри… что?
– Господи. – Танечка презрительно зыркнула на нее и цокнула языком. – Скрипоции. Засохший кал. Его следы на трусиках очень ценятся у этих извращенцев.
Марусю замутило.
– А что они с ним делают?
– С бельем? Нюхают, трогают, разумеется. Хранят у себя. – Танечка глянула на часы. – Ох, мне пора. Жди здесь.
Она встала и с видом победительницы направилась в уборную. Едва ее фигура скрылась за поворотом, из-за одного из столиков поднялся молодой, хорошо одетый мужчина и отправился следом.
Ужин никак не лез в горло девушке после подробностей, которые она узнала о сделке между Таней и этим господином. Через минуту оба вернулись из туалета. Подруга села на место, а мужчина рассчитался и спешно покинул ресторан. Левой руки из кармана он не вынимал, у него там явно лежало что-то очень ценное.
И, вообще, выглядел Танькин клиент немного взбудоражено и нервно. Наверное, ему не терпелось скорее сесть в свой автомобиль, достать заветные трусы, приникнуть к ним носом и глубоко вдохнуть аромат.
Вот чудак. А ведь симпатичный, высокий, стройный. И не подумаешь, что с головой не все в порядке. Выйди за такого замуж, потом вернешься однажды домой раньше времени и застанешь его нюхающим твое исподнее над корзиной для белья в ванной.
Боже, упаси.
7
– А почему нельзя было устроиться по специальности? – Спросила Маруся подругу уже в такси по дороге на съемную квартиру.
– Куда? Кем? Переводчицей? – Отмахнулась Таня кожаной перчаткой. – Или училкой в какой-нибудь задрипанный колледж? Или хуже того – к школярам. Спасибо, ни за что.
– Зато приличная работа… – Сказала девушка и запнулась, наткнувшись на язвительный Танькин взгляд.
– Мне нужны приличные деньги, а это не одно и то же.
Подруга расплатилась с таксистом. Автомобиль остановился у высотки в спальном районе на окраине города. Это место больше напоминало глубинку, из которой приехала Маруся, поэтому девушке здесь показалось уютнее, чем в центре.
– Тот, кто однажды пожил в нищете, меня поймет. – Таня подтолкнула ее к подъезду. – Самое страшное чувство,
Еще вчера Маруся могла, накинув пуховик прямо на голое тело, пойти в магазин за шампанским для себя и Зварского, а сегодня она уже была голозадой в прямом смысле этого слова – без жилья и средств к существованию. Потому прекрасно понимала подругу.
Ян и веселые попойки у него на квартире были в прошлом, ровно как и страстные ночи на узком диванчике в его мастерской – об этом девушка даже не хотела вспоминать.
– А ты почему за полгода в городе так никуда и не устроилась? – Спросила Танечка, распахивая дверь в старую однушку.
Она включила свет, и перед ними предстала унылая типовая квартирка со скудной обстановкой и советским вытертым добела паркетом.
– Потому что возомнила себя музой. – Вздохнула Маруся, поставив сумку на пол и скинув обувь. Пальцы ног все еще ломило от холода. – Я же не знала, что у музы короткий срок годности. Уж лучше быть простой смертной.
– Ты не переживай. Я помогу тебе устроиться. – Заверила подруга, принимая ее одежду. – Нас теперь двое. На фетишистах далеко не уедешь, но мы могли бы зарабатывать в видео-чате.
– Это как? – Теперь от теплого воздуха у Маруси кружилась голова.
Таня толкнула ногой ее ботинки подальше в сторону.
– Поставим веб-камеру, зарегистрируемся в системе анонимных видео-чатов. Это такой сервис видео-сообщений. Мужчина хочет развлечься, заходит на сайт, совершает что-то вроде звонка, ты включаешь камеру. Говоришь с ним, показываешь себя, раздеваешься. Делаешь всякие штуки, которые он просит. Потрогать себя например, что-то показать ему.
– Нет, нет, ни за что!
Подруга потянула ее за собой на кухню:
– Да не переживай ты. Это в первый раз страшно. Там же главное не это, а дольше держать его на связи, пока денежки капают. Научишься тянуть время, разводить на разговоры, может, и не придется раздеваться совсем. – Она сама явно не верила тому, что говорила. – И тело у тебя красивое, не грех показать.
Маруся села на табурет и закрыла ладонями горящие щеки:
– Ты прости, Танюш. Я, наверное, не смогу. И пойду лучше, ладно?
– Брось. – Татьяна открыла холодильник. Внутри лежали кусочек колбасы, йогурт и бутылка колы. Она достала газировку и поставила на стол. Из настенного шкафчика добыла бутылку дешевого виски и соорудила им обеим по коктейлю. Села, прихлебнула и устало произнесла: – Не буду я тебя заставлять. Сама вижу, что ничего из тебя не выйдет. Но я не злюсь. Ты пей-пей, а то заболеешь. А денег на лекарства у меня нет, все по максимуму откладываю на адвоката.