Платон

Стретерн Пол

Сегодня Сады Академа – это вытянутый изрытый пустырь на северо-западе Афин, по краям которого прилепились городские окраины. Среди деревьев у автобусного парка разбросаны древние камни вперемежку с беспорядочными кучами мусора и редкими скамейками, исписанными граффити. Но самое поразительное – дом Гекадема все еще здесь. Под жестяным навесом, поставленным археологами, видны фундаменты из обожженной глины и остатки стен из сырцового кирпича, которым уже во времена Платона было почти две тысячи лет. Похоже, Гекадем знал толк в бессмертии.

Между тем прямо на пустыре разбит современный лагерь, условия жизни в котором мало отличаются от тех, что были в доисторическом доме Гекадема. Среди стоячих луж и жилищ из картонных коробок, под палящим солнцем играют бритоголовые дети иммигрантов,

облепленные мухами, а их матери с закутанными головами сидят по-турецки и, не обращая внимания на мусор, кормят голых темнокожих младенцев.

«Что такое справедливость?» – спрашивает Платон в своем самом знаменитом труде «Государство». В этом диалоге он собирает Сократа и еще нескольких персонажей на ужине у отставного оратора. К тому моменту, когда Сократ вступает в беседу, компания уже пришла к выводу, что нет смысла искать определение справедливости вне контекста всего общества. И тогда Сократ начинает описывать то, что он считает справедливым обществом.

Ранние диалоги Платона, главным героем которого является Сократ, по общему мнению, излагают идеи Сократа. В диалогах среднего и позднего периода эти концепции претерпевают изменения. Но здесь мысли, вложенные в уста Сократа, явно принадлежат самому Платону. «Государство» – лучший из диалогов его зрелого периода. Описывая справедливое общество, Платон излагает свои мысли по такому широкому кругу тем, как свобода слова, феминизм, контроль за рождаемостью, общественная и личная мораль, родительские права, психология, воспитание, общественная и частная собственность и многие другие. То есть как раз такие темы, которых следует избегать на званом ужине. Но «Государство», как мы скоро увидим, не было приятной застольной беседой. И представленное в нем общество тоже не слишком приятно. Почти все идеи Платона, касающиеся названных тем, серьезно расходятся с общепринятыми ныне представлениями; принять их могли бы лишь ярые фанатики или умалишенные. В платоновском идеальном государстве нет ни частной собственности, ни брака (они допустимы лишь для низших сословий, которым это подходит). Детей следует отбирать у матерей вскоре после рождения, и воспитывать их должно общество. Таким образом, они будут считать своим родителем государство, а все ровесники станут братьями и сестрами. К двадцати годам их обучат гимнастике и поднимающей дух музыке. (Ионийская или лидийская музыка будут запрещены – только военная, которая возбуждает доблесть и любовь к отечеству.)

Возникает вопрос: что за детство было у самого Платона? Ну ясно: мы читаем у Диогена Лаэртского, что отец Платона «неистово любил» свою жену, «но не сумел завоевать ее». И, хотя Платон, несомненно, родился в браке, его мать, кажется, вскоре нашла себе другого мужа, и детские годы Платона почти наверняка прошли в разных домах. Стоит ли удивляться, что у него было мало времени для семейной жизни!

В платоновской утопии тех, кто к двадцати годам не преуспел в физическом и эстетическом развитии, отсеивают. Они предназначаются для низших дел, обеспечивая нужды всего общества как земледельцы и торговцы. А преуспевшие ученики в течение еще десяти лет осваивают арифметику, геометрию и астрономию. Те, кто ошалел от математики, становятся военными («стражниками»). Продолжает учиться только элита. Пять лет до тридцатипятилетнего возраста им оказывают великую честь – они изучают философию; потом еще пятнадцать лет на практике изучают управление, погружаясь в общественную жизнь. В пятьдесят лет их признают готовыми к управлению.

Эти философы-правители живут вместе в коммунальных бараках, не имея личного имущества, и могут спать с кем угодно по своему выбору. Там у мужчин и женщин полное равенство (хотя в одном из диалогов Платон обмолвился: «если душа не справляется с правильной жизнью в отведенное ей время существования в мужчине, она переходит в тело женщины»). Ведя совместную жизнь и не имея личных интересов, они будут выше коррупции, а единственным их стремлением будет обеспечивать в государстве справедливость. Именно из этой группы будет избираться глава государства – царь-философ.

Даже для маленького идеального города-государства, где должно было бы происходить нечто подобное, это очевидный рецепт катастрофы. В лучшем случае там было бы неимоверно скучно, поскольку поэтов и драматургов, исполняющих неправильную музыку, как и юристов, изгоняли бы. В худшем случае это был бы тоталитарный кошмар, где вскоре были бы выработаны обычные отталкивающие методы, необходимые для того, чтобы сохранить столь непопулярный режим.

Конечно, глядя назад, легко найти недостатки в этой глубокомысленной фантазии. Даже в самом платоновском описании немало противоречий. Поэзию следует запретить, однако сам Платон, выстраивая свои аргументы, обильно использует прекрасные поэтические образы. Точно так же возбраняются поклонение богам, религия и мифология, но Платон включает в свой труд несколько мифов, а «цари-философы» загадочным образом напоминают царей-жрецов. И еще он вводит собственного идеального бога, неумолимого и требующего повиновения (хотя его существование не может быть доказано).

На самом деле платоновское видение идеального государства – строго говоря, продукт своей эпохи. В ходе Пелопоннесской войны Спарта одержала верх над Афинами. Не помогли ни демократия, ни тирания, и Афины отчаянно нуждались в правительстве, которое могло бы навести порядок. (По мнению некоторых комментаторов, говоря о справедливости, Платон часто имеет в виду что-то похожее на порядок.) Возможно, источник надо искать в строго управляемом обществе, какое тогда существовало в Спарте. Но в отличие от Афин Спарта была неразвитым, экономически отсталым государством, которому для выживания требовалось выращивать касту неумных громил, охотно подчиняющихся приказам и сражающихся не на жизнь, а на смерть. Задача этой касты – держать в страхе низшие классы с их растущим неповиновением и запугивать более развитых и экономически мощных соседей. Платон либо не осознавал этого, либо не желал принимать в расчет.

Развивая наивную этическую веру Сократа («добрый счастлив»), Платон утверждает, что «несчастливы лишь несправедливые». Навяжи людям справедливое общество, и всем будет хорошо. Но что он предложил? Просто прожект, который только и можно было ожидать от чересчур серьезного, возвышенно мыслящего интеллектуала, укрывшегося в рощах Академа. Этот прожект попросту неосуществим.

Но, как ни удивительно, он был осуществлен. Или почти осуществлен. Больше тысячелетия существовало средневековое общество с его низшими сословиями, военной кастой и могущественным священничеством, чем-то напоминавшее платоновское государство. В относительно недавние времена многими из основных черт этого государства обладали коммунизм и фашизм.

Несколько лет Платон преподавал в своей Академии, сделав ее лучшей афинской школой. Но в 367 г. до н. э. от своего друга Диона он узнал, что тиран сиракузский Дионисий умер и власть перешла к его сыну Дионисию Младшему.

Отец годами держал Дионисия Младшего взаперти, чтобы пресечь любые попытки преждевременно унаследовать власть.

Заключенный в царском дворце, Дионисий Младший проводил дни за выпиливанием деревянной утвари и изготовлением столов и скамеек.

Дион утверждал, что перед Платоном открываются прекрасные перспективы. Вот лучший правитель, из которого можно воспитать царя-философа! Его разум не замутнен чужими влияниями, и Платон мог бы воплотить в реальность свою теорию идеального государства.

Почему-то Платона не вдохновил этот план. (Уж не беспокоило ли его положение немолодого философа, прибывшего в идеальное государство? А что, если ему самому пришлось бы долгие годы заниматься гимнастикой и музыкой, чтобы принадлежать к элите!) «Мне было очень стыдно перед самим собой, как бы не оказалось, что я способен лишь на слова, а сам добровольно никогда бы не взялся ни за какое дело», – написал позже сам Платон [6] . В конце концов Платон поддался уговорам друга и отправился в долгое плавание на Сицилию.

6

Письмо VI. Платон родственникам и друзьям Диона желает благополучия.