Плен одиночества

Борискова Ольга

– Спасибо, Даша, – улыбнулась секретарше Оля и, прикрыв дверь, посмотрела на Игоря. Через секунду взгляд её переместился вниз, потом снова к его лицу.

– Мне стоит переживать?

– Ты о чем? – присев, Игорь начал собирать бумаги.

Оля подошла ближе. Опустилась рядом и накрыла ладонью его руку с зажатой в ней тонкой папкой-скоросшивателем.

– Я столкнулась в дверях с Бердниковой, – пояснила она, не сводя с него взгляда.

– Вы обменялись любезностями? – хмыкнул Игорь, поднимаясь и утягивая за собой Максакову.

Недавно

Оля остригла свои длинные русые волосы. Теперь они едва доходили ей до плеч. Ему больше нравилось, когда она была с длинными, но кто же поинтересуется его мнением. Уж точно не она и не в вопросе красоты.

– Ну, – хмыкнула Оля. – Скажем так, она очень старалась придать своему взгляду способность убивать. Но, как видишь, у меня иммунитет.

Крылов сложил собранные документы обратно на стол и уселся на свое место. Оля плюхнулась по другую сторону, туда, где недавно сидела Рината.

– Так мне стоит переживать? – повторила она свой вопрос, приподняв брови.

– Я тебя не понимаю, Оль, – слегка нахмурился Игорь.

– Ну… Рината Бердникова собственной персоной явилась к тебе… – она опять встала и лениво, будто сытая кошка, обошла стол. Положила руки на плечи Игоря. Чуть склонилась, так, что волосы её касались его кожи. – Признавайся, – понизила голос до шепота, дотрагиваясь губами до его щеки. – Вы снова решили встать в пару?

– Максакова, у тебя больное воображение! – вдруг воскликнул Игорь, не в силах сдержать смех. – Тебе говорили об этом?

– Ты, – довольно отозвалась Оля. Ладошки её прошлись вниз по его скрытым тканью дорогого пиджака плечам. – Несколько раз. За последнюю неделю, – она снова поцеловала его в щеку и вернулась на свое место. Оперлась локтями о стол и произнесла: – По крайней мере, ты улыбаешься. Расскажешь, чего она хотела?

– Она собирается завершить карьеру.

– О, как! – Оля удивилась. – Меньше, чем за год до Олимпиады… Что говорит?

– Что приняла решение, – недовольно поджал губы Игорь. – И что выходит замуж за Демаре, – добавил он, немного подумав. В конце концов, к чему скрывать? Эта язва все равно выведает у него или сама узнает, а потом весь мозг выклюет.

– Угу, – она сложила руки на груди и внимательно посмотрела ему в глаза. – А ты что?

– Ничего, Оля. Я – ничего! Мне плевать, что она выходит замуж за своего тренера. Правда, плевать! Но она лидер сборной. Я не могу её отпустить.

– Она не невольница, – как бы между прочим отметила Максакова.

Её серые глаза будто сканировали его, выискивая в нем самые потаенные чувства и желания. Она всегда так делала, когда чувствовала, что с ним что-то не то, что-то тревожит и тяготит. Белобрысая ведьма, чтоб её!..

– Как ты удержишь её?

– Я найду способ.

В ответ на выразительный взгляд «сестрёнки», он только покачал головой.

– Хорошо, – вздохнула Оля и тут вдруг хищно улыбнулась. – Слушай, а если все же ты не найдешь способ вернуть её в спорт… Ну, вдруг нет? У Демаре не останется

спортсменов высокого класса. Решетникова закончила. У него была только Рината…

– На что ты намекаешь?

– Мы с Матвеем могли бы перейти тренироваться к нему в группу.

– Ты хочешь за год до Олимпиады сменить тренера? Чем тебя Хабаров не устраивает?

– Он не Демаре, – просто ответила Оля. – И даже не Миронов с Богославской. Николас Демаре отличный тренер, Игорь, а у нас, сам знаешь, проблемы с элементами. Я хочу в Пекин.

– Поедешь ты в свой Пекин.

– Конечно, поеду! – с готовностью подтвердила Максакова. – Только честно, Игорь. Без твоей помощи и без помощи папочки. Я начала карьеру буквально с нуля, когда Ваня получил травму, и я осталась без партнера. Я нашла Матвея на катке в торговом центре. Ты понимаешь, что эта Олимпиада – наш последний шанс доказать в первую очередь себе, что мы чего-то стоим. Я олимпийская чемпионка. Но в команде. Он – чемпион мира. Но с Титовой. После той истории он несколько лет не тренировался. А я…

– А ты мне это рассказываешь уже … В которой раз, Оль? – усмехнулся Крылов, прерывая её. – Ты сейчас для какой цели мне все это опять говоришь? Хочешь у меня слезу вышибить?

Оля сжала губы. Её взгляд был полон решимости и упрямства. За годы, что они породнились, он хорошо изучил её. У неё была куча недостатков, но эта слепая вера в собственные силы… Он верил ей. Поверил, когда она сказала, что встает в пару с Матвеем Князевым, которого встретила на катке перед Новым годом. Поверил, когда они начали тренировки, поверил и после, когда она сказала, что они попадут на Олимпийские игры.

– Просто так, – улыбнулась Оля и поднялась. – У Бердниковой твоей был разрыв связок голеностопа. Это такая травма… В любой момент может повториться. Одно неудачное приземление и… Она по любому может не доехать до Пекина, и возможно, тебе стоит отпустить её, – они смотрели друг другу в глаза, будто два борца перед захватом. Игорь было открыл рот, чтобы высказать ей все, что думает по этому поводу, но Оля не дала ему такой возможности и продолжила: – Но, конечно же, ты этого не сделаешь, потому что это личное. Ты вцепился в неё мертвой хваткой и… и что? – она всплеснула руками. – И ничего, Игорь.

– Я не понял твоего наезда, – пытаясь не поддаваться на провокацию, недовольно выговорил он.

– Это не наезд, сухая констатация фактов, Крылов, – произнесла Оля так, что ему захотелось поморщиться и, махнув на прощанье рукой, ушла.

Игорь посмотрел на уже остывший кофе в белой глянцевой чашке и едва удержался, чтобы не смахнуть со стола и её.

Она снова проехала на красный свет. На этот раз ей повезло – на переходе никого не было. Рината понимала, что ей следует остановиться. Руки дрожали, а из груди рвался крик. Яростный. Хотелось рвать голос до хрипоты, кричать, кричать, кричать, пока не кончатся силы. Но она продолжала мчаться вперёд, не сбавляя скорости.