Плени меня

Уэст Хармони

Он присел передо мной на корточки, и я не уверена, знал ли он, что я проснулась или нет. Его рука протянулась и погладила мое бедро. Я застыла от ужаса.

Затем его рука скользнула под одеяло. Он шарил, пока не нашел мой живот. Я зажмурилась, пытаясь не чувствовать его отталкивающую маслянистую ладонь на своей коже. Желая, чтобы он остановился, ушел, исчез.

Его рука скользнула вверх, вверх…

Кэсси повернулась, и Хантер вылетел обратно за дверь. Она так и не проснулась, а я так и не заснула снова.

На следующее утро я все еще не могла избавиться

от скользкого ощущения руки Хантера на моем теле. От его глаз, блуждающих по каждому дюйму моего тела. Но каждый раз, когда я пыталась рассказать Кэсс, я не могла заставить себя произнести эти слова. Мне было слишком стыдно и противно от того, что он сделал, чтобы даже признать, что это произошло. Все, что я хотела сделать, это похоронить это и забыть об этом.

После этого мне удавалось избегать Хантера, насколько это было возможно. Все наладилось, когда он окончила университет, и я предположила, что кампус Уэстбрука достаточно большой, чтобы мы не сталкивались друг с другом. Что он будет занят другими девушками и совсем забудет обо мне.

В сентябре мы посетили вечеринку в братстве Хантера, «Beta Theta Pi». Я проснулась на диване. В комнате были парень, храпящий на полу, пара без топов на диванчике в углу, несколько человек передают бонг по кругу у кофейного столика.

И Хантер. Стоит надо мной с поднятым телефоном и дерьмовой ухмылкой на лице.

Я несколько раз моргнула, пытаясь понять, где я нахожусь, что происходит. Бретелька моего укороченного топа соскользнула вниз, обнажив ярко-розовый бюстгальтер под ним. Моя юбка задралась высоко на бедрах. Меня уже подташнивало, и когда Хантер показал мне экран своего телефона, мне захотелось умереть.

Он сфотографировал меня. Пьяную, вырубившуюся и выглядящую с ног до головы дикой тусовщицей, которая привела бы в ужас своих родителей.

— Идеальная маленькая Ноэль ван Бюрен, в конце концов, не так уж и идеальна, да? — насмехался он, достаточно тихо, чтобы никто другой не мог его услышать. — Я надеялся, что колледж сделает тебя необузданной.

— Ты можешь это удалить? — Спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. Я села, голова кружилась.

— Я удалю это, — легко согласился он, и я собралась с духом. Потому что с Хантером всегда был подвох. Он наклонился, запах пива изо рта окутал мою кожу, и тошнота подкатила к животу. — Если ты позволишь мне трахнуть тебя.

Я отшатнулась. Нет. Это происходило не со мной. Хантер был известен тем, что торговал наркотиками в старших классах и манипулировал девушками, чтобы они отсасывали ему для следующей дозы. Но я не слышала, чтобы он кого-нибудь шантажировал. Шантаж, должно быть, был достаточно сильным, чтобы они держали рты на замке. Со сколькими другими девушками он это сделал?

— Я этого не буду делать.

Он присел на корточки, потирая мое колено, и когда я отдернулась, он сжал его так сильно, что у меня на глазах выступили слезы. Я замерла, оставаясь неподвижной, как он и хотел, и он вернулся к растиранию. Представление для всех, кто наблюдал.

— Ты будешь,

Ноэль. Ты позволишь мне засунуть в тебя свой твердый член и жестко трахать тебя, пока я не кончу на твое хорошенькое личико. Или я отправлю эту невинную маленькую фотографию маме и папе. А потом, может быть, кто-нибудь еще захочет это увидеть.

Мое сердце ушло в пятки. Мои родители не могли видеть эту фотографию. Они бы отреклись от меня. Они никогда, никогда не простили бы меня. Я бы навсегда запятнала их драгоценную репутацию.

— Пожалуйста, не делай этого, Хантер, — умоляла я.

— Я хотел тебя долгое время, — проворковал он. — Разве ты не заметила, что я наблюдаю за тобой?

Первым человеком, которого я хотела найти, была Кэсси, умолять ее отговорить от этого ее брата. Наконец-то рассказать ей, что он сделал со мной много лет назад. Но она обожала своего брата, и я не хотела причинять ей боль, раскрывая, каким человеком он был на самом деле.

И часть меня боялась, что она мне не поверит. Что она предпочтет Хантера мне. Я не могла потерять ее.

— Я заметила, — сказала я ему, вставая. Я сделала свой голос настолько сладким, насколько смогла. — Но мы можем сделать это в другой вечер? Я слишком пьяна. Я хочу запомнить это.

Его жестокая улыбка сказала мне, что он не до конца мне поверил, но ему понравилась мысль о том, что я никогда не забуду ту ночь, когда он получил от меня то, что хотел.

— Прекрасно. Но я не собираюсь долго ждать, Ноэль. — Он помахал телефоном в воздухе. — Если эти трусики не снимутся в ближайшее время, я нажму «Отправить».

Прежде чем я успела проскользнуть мимо него, он схватил мою руку и нарисовал на тыльной стороне маркером. Тем же маркером, которым он и его братья по братству рисовали на лицах и телах потерявших сознание участников вечеринок.

Когда он закончил, я изучила рисунок, который он оставил на моей коже. Полумесяц. Кэсси всегда говорила, как он был одержим астрономией.

Он усмехнулся.

— Теперь, ты не забудешь обо мне.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Бо

Этот сукин сын был гребаным хищником. Если бы он уже не был мертв, я бы сам закопал его в землю.

Если только она не лжет мне.

Она сказала бы что угодно, лишь бы выбраться из этого подвала. Чтобы выбраться из кресла, к которому я ее привязал. Чтобы заставить меня пожалеть бедную маленькую богатую девочку.

— Блядь! — Девушка, отсасывающая у меня, царапает зубами головку моего члена, и я дергаю ее назад за волосы.

Ее глаза расширяются, руки все еще сжимают мои бедра.

— Черт, прости! Тебе было больно?

— Ты никогда раньше не делал минет? Не используй свои гребаные зубы.

Она кивает и послушно возвращает свой рот к моему члену.

В половине случаев я не знаю, хочет девушка трахнуть меня или мой шрам. Я несколько раз видел эту девушку в кампусе, она смотрела на меня, как собака на стейк.