Пленница Альфы

Уайт Амелия

Я лежу на боку, стараюсь отодвинуться на край кровати. Но Дан перехватывает меня, тянет обратно. Его эрекция упирается в мои ягодицы. И я только сейчас понимаю, что мужчина полностью раздел меня.

Мы оба голые.

В одной постели.

– Ты обещал, что дашь мне протрезветь.

Единственный аргумент, который тонет в тихом рычании. Дан проводит пальцами по моему животу, поглаживает. Безошибочно находит моё слабое местечко под рёбрами. Стоит провести, как тело тут же накрывает спазмом.

Колит резким возбуждением,

яркой вспышкой, которая тут же исчезает. И взрывается в другом месте, когда Дан ловит пальцами мой сосок. Трет, сжимает, пока он не превратится в твердый камушек.

– Дан.

– А ты разве уже не пришла в себя? – бьет под дых вопросом, когда наваливается на меня. – Я всю тебя чувствую, Кора. Добегалась.

Припечатывает словами, раздвигает мои ноги в сторону. Делает всё так быстро, что я даже пикнуть не успеваю. Только задыхаюсь стоном, когда мужчина кусает меня. Впивается жестким укусом, от которого по телу расползаются разряды тока.

Альфа ставит свою метку.

Глава 23. Кора

Кожу жжет, словно кто-то ножом провёл. Я дергаюсь, стараюсь уйти от боли, но Дан держит крепче. Сильнее вонзает в меня клыки, не оставляет ни единого шанса.

Я хнычу от боли, недовольно вскидываюсь. Рычание мужчины эхом разносится по моему телу, заставляя замереть. Принять неизбежное, вытерпеть этот момент.

– Умница моя, - нашептывает похвалу, проводит пальцами между моих ног. Только боль затмевает любое удовольствие. – Моя хорошая малышка, уже всё. Всё.

Всё.

Это – всё.

Я знала, что это случится. И так слишком долго бегала от мужчины, уговаривала его, отвлекала. Не удивительно, что оборотень сделал это без предупреждения, не жалея меня.

– Больно, - всхлипываю, не могу удержать это в себе. – Ты…

– Тише, Кора.

Дан опрокидывает меня на спину, проводит горячим языком по моим губам, слизывает солёные капли. А мне его жалость не нужна! Уже слишком поздно.

Злюсь, а внутри лава растекается. Жидкое серебро, которое заполняет собой венки. Сердце замедляется, дышу через раз, прислушиваюсь к своим ощущениям. Болит и тянет поврежденную кожу, но от метки расходятся жалящие лучи. Они словно наполняют меня чем-то новым.

Накрывает спокойствием, словно мне кто-то валерьяну подмешал. Тело наливается свинцом, меня прижимает к кровати. И в голове так пусто, только эмоции бушуют. Инстинкты.

– Сейчас пройдёт, - шепчет, ласкает мою шею ладонью. Обходит стороной пульсирующую метку. – Боль сейчас исчезнет, слышишь? Ты так хорошо справилась.

– Хорошо?

Не понимаю, что в этом хорошего. Я даже отреагировать не успела, как уже всё произошло. Я помеченная, испорченная, никто об этом никогда не забудет.

Только вместо печали – непонятная волна освобождения. Всё, больше нечего бояться. На мне след Дана, его клеймо, его признание, что я принадлежу ему. Его.

– Очень хорошо, - мужчина

упирается на один локоть, не теряет возможности прикоснуться меня. – Это ведь не страшно, правда? Ты зря боялась.

– Не зря. Я хочу с клеймом, а ты чистенький.

– Можешь укусить меня, Кора, я только за.

– Всё равно заживет.

Бурчу, стараясь не показывать, как это влияет на меня. Альфа разрешает откровенно покуситься на него? Оставить метки, которые будут признаком того, что на него напали? Что он позволил кому-либо так близко подобраться?

Дан звучит так, словно для него это будет лучшая награда. Упрашивает, поглаживая низ моего живота. Предлагает, разводя пальцами мои половые губки. Приказывает своим рычанием, двигая пальцами по моему лону.

– Укуси, Кора. Каждый день кусай. Мне понравится, - обещает, действительно этого хочет. – Согни ногу, малышка.

– Стой, мы не…

– Мы – да. Мы всё сегодня «да». Отпусти себя, Кора, позволь большее. Ты ведь хочешь меня, я чувствую. Я вижу это.

Я пораженно стону, когда мужчина прекращает меня ласкать. Убирает свои пальцы, на которых поблескивает моя смазка. Показательно облизывает, вызывая спазмы во мне. Так пошло и откровенно, так…

Жмурюсь, не могу смотреть. Не хочу чувствовать, как по моему телу разносятся огненные вспышки. Жалят, обжигают, оставляют во мне дыры, которые только Дан может заполнить.

Дан целует собственную метку, проводит по ней языком. Меня выгибает навстречу, электричеством бьет в свежие ранки. Для этого мужчина хотел укусить меня? Чтобы я так реагировала, не спорила?

Ведь не думаю, выполняю приказ. Сгибаю ногу в колене, упираюсь пяткой в матрас. Открываю себя перед оборотнем, забывая, насколько он опасный хищник.

– Будет больно, - жалуюсь, словно это имеет значение для Дана. – Я никогда не…

– Знаю, малышка. Я медленно.

Обещает, хотя я не верю ему. Жду быстрых движений, что Дан просто захочет получить удовольствие. Возьмет меня так, как захочет, а после этого всё закончится. Главное, чтобы быстро, я переживу. Я выдержу…

Я не выдержу.

Распахиваю глаза, встречаясь с черной бездной Дана. Его член упирается в меня, надавливает на дырочку. Едва проскальзывает внутрь, а мне уже больно. Слишком. Будто распирает. Я не смогу принять его, он слишком большой. Возбуждение, которое искрило, теперь перегорает.

– Нет, не надо.

– Кора, смотри на меня, - приказывает, а я не могу ослушаться. – Ты же смелая девочка, сколько раз меня бесила, а? Прекрати думать, чувствуй. Я сделаю тебе хорошо.

– Нет, это…

– Ты всегда говоришь «нет», а потом кончаешь от моих пальцев. От моего языка. Помнишь, как я тебе отлизывал, а ты просила сильнее?

Мотаю головой, меня топит в стыде. В доказательстве того, что мужчина всегда получает желаемое. А я прогибаюсь под него, растворяюсь, не могу уцепиться за собственные принципы.