Пленница Белого Змея
Шрифт:
— Мари просила передать, что ждет тебя в аду.
Альберт замер, словно не поверил своим ушам. Брюн улыбнулась — наконец-то сила была на ее стороне — и добавила:
— О том, что ты завершил свой первый брак ударом ножа, не знает даже Эрик. И ты думал, что все кончено, что все будет сокрыто навеки. Но Мари знает — и ждет.
В следующий миг Брюн уже слетела на пол — удар Альберта был таким, что она на мгновение потеряла сознание. Альберт рывком поставил ее на ноги и прошипел, глядя в глаза:
— Откуда ты знаешь?
Брюн захотелось рассмеяться ему в лицо.
— Я знающая, — призналась она. — Эрик рассказал тебе, что я бесполезна для его опытов. Но вот об этом он не упомянул, правда?
Побледневшее лицо Альберта вдруг стало спокойным — и это напугало Брюн так, что она перестала дышать. Альберт толкнул Брюн на кровать и, с медленной жестокостью наматывая на кулак ее растрепанные волосы, проговорил:
— Это не страшно, — чужая рука надавила на спину Брюн, заставляя прогнуться. — Просто тебе незачем больше жить. Передашь привет Мари, когда мы закончим.
Брюн закусила губу, пытаясь не разреветься, но слезы все равно закапали на скомканные простыни. Никто не услышит. Никто не придет на помощь. А Эрик потом все равно простит своего любимого брата — потому что не испытывает к Брюн ничего, кроме равнодушия и досады.
А она даже сопротивляться не может.
Она зажмурилась и сжалась, ожидая, когда чужая плоть станет раздирать ее тело — но ничего не произошло. Альберт вдруг выпустил ее и, сделав несколько шагов по комнате, посмотрел в окно.
— Дьявольщина! — выругался он. — Заказчик!
Брюн едва не расхохоталась от счастья. Ей повезло! Змеиные кольца разжались, выпуская ее на свободу — Брюн обмякла на простынях, чувствуя радостную звонкую пустоту.
Спасена!
— Какого дьявола… — пробормотал Альберт, одеваясь с привычной механической быстротой. — Он обещал приехать завтра, — тут он словно опомнился и посмотрел на Брюн привычным насмешливым взглядом. Брюн поняла, что, совершенно обнаженная, лежит перед почти незнакомым человеком, что ее едва не изнасиловали, и что хуже всего — она стала не просто жертвой, а нежеланным свидетелем.
— Мы еще не закончили, птичка, — улыбнулся Альберт. — Веди себя хорошо.
Когда он вышел из комнаты, Брюн подхватила с пола сорочку и, прикрыв грудь, бросилась к окну. Возле дома стоял самоходный экипаж, водитель суетился у багажного отсека, вынимая чемодан, а пассажир, по всей вероятности, тот самый таинственный заказчик, стоял у ступеней в компании Эрика — хозяин дома даже не снял фартука, в котором работал с артефактами.
Брюн прищурилась. Да ведь это тот самый человек, чей дагерротип она вчера видела в газете! Министр инквизиции!
Брюн отошла от окна и принялась торопливо одеваться. Впервые за все время в этом месте у нее появилась надежда.
Глава 3
— Я получил ваш письмовник и решил не тратить времени даром. Конечно, определенное понимание у меня уже сложилось, но я бы хотел еще раз услышать о новом эксперименте. Все подробности, даже те, которые вам кажутся ненужными.
Единственными яркими деталями
Эрик прекрасно понимал, что считать Дерека Тобби безобидным — самая большая ошибка, которую только можно совершить.
— На новом этапе эксперимента я решил проверить, как влияет сочетание физиологической девственности и благородного происхождения на чистоту и скорость создания связей ведущего и ведомого, — начал Эрик. Очень хотелось кашлянуть, но министр наверняка примет это за слабость и неуверенность. — Мои догадки подтвердились. Настройка энергетических полей прошла намного быстрее и тоньше. Подопытная, — Эрик посмотрел в сторону Брюн, которая сидела напротив Альберта и не отрывала взгляда от тарелки, — с легкостью подчинялась всем указаниям в первый день тестирования. Но на второй день возникли проблемы.
Вилка и нож в руках министра, которыми он почти артистично разделывал стейк, казались орудиями пыток. Тобби бросил пронизывающий взгляд в сторону Брюн и сказал:
— Она отказалась подчиняться.
— Совершенно верно, — кивнул Эрик. — Я обнаружил у госпожи Шульц внедренный артефакт-косичку. Его вшили очень давно, и он работает, скажем так, через раз. Но этого хватает для того, чтоб я не мог ручаться за чистоту эксперимента.
Министр вздохнул, сложил вилку и нож на тарелке крест-накрест, и слуга тотчас же забрал ее. Эрик не привык чувствовать себя слабым, но сейчас хозяином положения был явно не он. Тобби подавлял. Эрик с трудом справлялся с желанием закрыться от него, как ребенок закрывается руками от тьмы в углах комнаты.
— Проблема в том, что вы не знаете, где взять новый образец, — сухо сказал Тобби. Слуга обновил его бокал, и министр равнодушно рассматривал золотые блики в белом вине. — Да, это в самом деле интересно. Благородная кровь, божественный серебряный ихор…
— Дворяне в определенном смысле не такие, как остальные, — подал голос Альберт. — Другой вид.
Тобби усмехнулся. Эрик вспомнил, что господин министр не имеет никакого отношения к дворянским фамилиям Хаомы — был убийцей именем короны и выслужился перед покойным государем.
— Друг мой, не повторяйте этого в обществе, — улыбка Тобби стала тонкой, словно он говорил о чем-то непередаваемо приятном. — Сейчас расслоение по социальному уровню не в моде. Это мы, исследователи, можем позволить себе правду… — он недобро покосился в сторону Эрика и добавил: — Я понимаю, в чем ваша проблема, господин Эверхарт. Вы не пробовали отрезать ей ту часть тела, где содержится артефакт?
Брюн медленно подняла голову и затравленно посмотрела на министра, будто он мог прямо сейчас разложить ее на столе, даже не убрав тарелки и бокалы, и начать пилить ей ногу ржавой пилой.