Пленница любви
Шрифт:
— Это совершенная правда, — медленно произнесла Сорильда. — Только не потому, что я влюблена в вас, а потому что для меня это явилось выходом из положения, ставшего совершенно непереносимым.
— Не понимаю.
— Все очень просто. Герцогиня ненавидит меня и превратила мою жизнь в сущий ад.
— Мне трудно в это поверить! — перебил ее граф.
— Верите вы или нет, но это так, — сказала Сорильда. — А поскольку мне никогда не позволялось бывать в обществе, тем более в обществе мужчин, я уже думала, что буду вынуждена жить в замке
— Так вот почему вы решили помочь мне.
— Вначале у меня этого и в мыслях не было, — ответила Сорильда. — Я предупредила вас о приезде дяди Эдмунда, потому что думала только о нем. Он по-своему был добр ко мне, и я не хотела, чтобы он страдал, как случилось бы, узнай он правду — впрочем, это и произошло.
— Откуда вы знаете? — спросил граф.
— Он достаточно умен и понял, что вы не нанесли бы мне подобного визита… да и я бы не стала приглашать вас! — Сорильда не удержалась и добавила последнюю фразу.
Лицо графа потемнело, но он сказал:
— Полагаю, в данных обстоятельствах упреки не помогут. Давайте поговорим о будущем. Сорильда не ответила. Она только сидела и смотрела ему в лицо.
— Я тут поразмыслил над этим, — продолжал он. — По-моему, есть только два выхода.
— Ка…кие?
— Выход первый: мы живем раздельно. Я владею несколькими домами в разных местах и вполне готов один из них предоставить всецело в ваше распоряжение.
Он замолчал, и Сорильда чуть слышно спросила:
— А… второй… выход?
Пока он говорил, девушка вдруг поняла, как страшно будет оказаться совершенно одной. Она просто представить себе не могла, как сможет жить одна, без чьей-то помощи и общества, даже если будет жить в одном из домов графа и тратить его деньги.
— Второй выход, — отозвался граф, — это примириться со сложившейся ситуацией. Мне всегда говорили, что рано или поздно придется остепениться и обзавестись наследником. Мне нравится жить холостяком; я предпочел бы им и остаться, но теперь это невозможно.
Вновь наступило молчание. Теперь неуверенным голосом заговорила Сорильда:
— Я — я… понимаю… что вы… предлагаете… но… зная о ваших чувствах… к моей… тете… Вы же не думаете… что я…
— Нет-нет, конечно, нет! Я вовсе не это имел в виду! Мы должны попытаться лучше узнать друг друга и выждать какое-то время, прежде чем предпринять шаги к тому, чтобы стать — ближе.
— Я согласна с этим, — быстро проговорила Сорильда. — Думаю, что иные действия могут привести к скандалу и различным пересудам, которые вам повредят.
Граф вновь поднял брови, и Сорильда пояснила:
— Вы ведь только что получили орден Подвязки.
— Ясно. Полагаю, я должен быть благодарен вам, — неохотно сказал он.
Сорильда слегка улыбнулась.
— Я только что объяснила, за что благодарна вам я. Я бы предпочла остаться
— Ладно, у меня тяжелый характер. Не буду скрывать: сегодня утром мне пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы отправиться в замок.
— Я… понимаю, — согласилась Сорильда, — но, может быть, все окажется… не так плохо, как вы… предполагаете, если воспользоваться капелькой… здравого смысла.
Граф рассмеялся. Теперь его смех звучал совсем иначе.
— Вот как вы это называете, — проговорил он. — Лично я могу предложить другое, более подходящее название; впрочем, это не важно. Можно задать вам вопрос?
— Конечно.
— Чего ради вы решили надеть на свадьбу черное платье?
— Все очень просто, — ответила Сорильда. — Мне в буквальном смысле больше нечего было надеть, кроме отвратительных одеяний, выбранных для меня тетушкой для того, чтобы я выглядела как можно уродливее.
Пока Сорильда объясняла, ей показалось, что граф впервые взглянул на нее и словно бы только теперь заметил рыжий цвет волос, белизну кожи и мерцание зеленых глаз, поднятых на него.
Окинув ее внимательным взглядом, он наконец сказал:
— Наверно, она вам завидовала. Надо полагать, мне повезло. Вы могли оказаться и некрасивой.
— Такая мысль приходила мне в голову! — отозвалась Сорильда. Он улыбнулся.
— Я постараюсь вести себя вежливее, чем это было сегодня, и скажу, что мне будет интересно с вами познакомиться.
— Позвольте ответить вам откровенностью и признаться, что мне хочется узнать о вашей собственности, особенно о лошадях.
— Вы интересуетесь лошадьми?
— Три дня назад я наблюдала, как вы мчались по Большому Галопу на великолепном коне.
— Вы наблюдали за мной!
— Я слышала, что вы купили в Таттерсолзе двух отличных лошадей.
— Откуда вы это слышали? — начал было граф, но тут же добавил:
— Глупый вопрос; все, что происходит в моей конюшне, немедленно становится известно во всех конюшнях в округе!
— А раз интересуются вашими лошадьми, то, вы же понимаете, есть и такие, которые интересуются… также и вами.
— А вы?
Вопрос удивил ее, но она искренне ответила:
— Не как мужчиной, а как человеком, выигравшим Золотой кубок на скачках в Аскоте и» Оуксе» 15 . Граф засмеялся, запрокинув голову, на этот раз — с искренним весельем.
— Вот это начистоту! — проговорил он. — Не знаю больше ни одной дамы, которая была бы столь откровенна.
15
Ежегодные скачки кобыл-трехлеток недалеко от Лондона, проведенные впервые в 1779 г.; Оукс — по названию имения организатора скачек графа Дерби.