Пленница моего сердца
Шрифт:
Небрежно брошенные на подлокотник, там же валялись отлично сшитые темные брюки. Белое льняное белье, видно, снимали совсем второпях, и оно, не долетев до брюк, осталось валяться на земле между двумя скамейками.
– Боже... Боже! – хрипел Дэниел сквозь сжатые зубы, и на шее его вздувались вены. – Да... Да!
Широко раскинув колени, в расстегнутой рубашке, он сидел на деревянной скамье, скрюченными пальцами вцепившись в покорно перед ним склоненную голову. Сердце громко стучало, жилы на ногах вздулись.
Не замечая
Неправдоподобно красивая женщина зацеловала его до того, что он стал походить на восковую куклу в ее руках. Потом она расстегнула его брюки, стала трогать, дразнить. Дэниел и сам удивился размеру своего мужского достоинства – так она его возбудила. Он был горд. Еще бы – таким действительно можно гордиться.
Брэнди восхищенно смотрела на него, словно ничего подобного никогда не видела, и это ласкало его самолюбие. Она сказала ему, что никогда еще не встречала такого мощного жеребца. Размер его твердости внушал такое благоговение, которое не жалко почтить особым вниманием.
Теперь она сидела босиком на корточках между его расставленными ногами, дразня его умелым языком так, словно Дэниел был необыкновенно вкусным леденцом, она облизывала его от основания до самого кончика снова и снова...
Лишь иногда Брэнди останавливалась и спрашивала:
– Тебе нравится, дорогой?
– Да, но... Прошу тебя...
– О, я знаю, – шепнула она. – Уже скоро, мой шалунишка. Очень скоро...
Наконец, когда Брэнди достаточно его помучила и довела до такого возбуждения, что он не мог больше сдерживаться, она позволила его сильным пальцам направить в ее открытый рот набухшую от притока крови плоть. Глаза Дэниела закрылись в экстазе.
После нескольких кратких секунд невероятного наслаждения, которых было все же недостаточно, чтобы вызвать оргазм, Брэнди выпустила член изо рта, подняла голову и, убрав падавшие на глаза волосы, улыбнулась.
Дэниел не мог говорить, такие он испытывал физические мучения.
– Любишь меня? – спросила девушка, поднимаясь на колени и царапая ноготками его обнаженную грудь.
– Боже, конечно, люблю! – задыхаясь, пробормотал Дэниел. – Пожалуйста, скорее!
Довольная тем, что возбудила его настолько, что он уже никогда не забудет ни ее, ни эту встречу, Брэнди быстро задрала пышные юбки и, ловко забравшись на него верхом, глядя ему в глаза, медленно опустилась на его блестящий, влажный от ее слюны, твердый член.
– О-о!.. – Застонав, Дэниел схватил ее за голые ягодицы и вошел в нее.
Через несколько минут, когда он кончал, Брэнди стремительно наклонилась к нему, закрыв его рот своим, чтобы заглушить стон.
– Господи, что же мы делаем? – Придя наконец в чувство, Дэниел торопливо ссадил с себя девушку. – Нас могут тут застукать.
Брэнди тихо рассмеялась – испуганной она отнюдь не выглядела.
– Всего минуту назад опасность быть обнаруженным тебя не волновала.
Оттолкнув ее, Дэниел поднялся на ноги, тревожно огляделся и схватил брюки.
– Одевайся, Брэнди, нам надо вернуться, пока нас не хватились.
– Зачем? Чтобы ты снова мог танцевать с этой глупой девчонкой? – Она игриво пощекотала ему грудь: – Напрасно тратишь время, Дэниел. Мэри видит только Клейтона Найта.
Молодой человек резко отшвырнул от себя руку Брэнди.
– Еще до конца лета она забудет о существовании этого угрюмого сына портнихи, – раздраженно произнес он.
– Возможно. – Брэнди аккуратно сложила уголком кружевные панталончики, а потом потянула Дэниела за полу фрака и сунула их в нагрудный карман. – Но еще до того как закончится бал, ты забудешь о существовании глупой девчонки Мэри Эллен Пребл.
Теперь, когда брюки снова были на нем, Дэниел Лоутон вновь обрел способность улыбаться. Застегивая пряжку, он внимательно посмотрел на Брэнди. Брэнди ему нравилась, и еще как! Она была милой и страстной, да к тому же могла делать такое, о чем другая девушка боялась даже помыслить. Забавно будет снова вернуться на бал и, смешавшись с толпой, танцевать, зная, что под юбками у нее ничего нет и что ляжки с внутренней стороны у нее липкие от остатков их страстного совокупления.
Вероятно, она даже сможет заставить его забыть о том, что он хотел наложить лапу на красивую златокудрую Мэри Эллен Пребл. Скорее всего она действительно еще совсем ребенок и стала бы громко плакать и звать на помощь своего папочку, если бы он всего лишь попытался ее поцеловать.
Взяв Брэнди за подбородок, Дэниел чуть приподнял его:
– Ты ведь знаешь, кроме тебя, Брэнди, для меня других женщин не существует.
– Для меня ты единственная девушка, Мэри.
– Правда? И все равно я была вне себя от ревности, когда увидела тебя с ней.
Клей с Мэри кружились в вальсе, и мягкий свет японских фонариков струился на их головы. Он держал ее на некотором расстоянии – так и полагается молодому человеку вести в танце юную леди. Клей всегда придерживался приличий, к тому же он прекрасно понимал, что за ними наблюдают родители Мэри. При этом ему очень хотелось сократить расстояние до минимума, чтобы можно было шептать ей на ухо слова любви.
– Мэри, драгоценная моя, – произнес он очень тихо, чтобы только она могла его слышать, – ни к чему тебе ревновать меня ни к Брэнди Темплтон, ни к какой другой девушке.