Пленница Яра
Шрифт:
Стас слишком хорошо знал Калугина и понимал, что тот легко может выстрелить. Решительный и резкий Калугин был метким стрелком и неплохо умел постоять за себя. Он вёл здоровый образ жизни, почти не пил, не имел вредных привычек, занимался в спортзале и его слова всегда подкреплялись действиями.
Стас заскрипел зубами, Соколовскому крупно повезло, что за ним стоит Калугин, если бы не проницательный Владислав, то с Соколовским уже было бы давно покончено.
Влад знал по каким именно причинам Ярослав полностью не прощается со Стасом, возможно, что он по-своему и был прав. Но Влад не разделял его мнения, считая Стаса
— Я лично увольняю тебя, Стас, а с Яром я сам разберусь. Ещё раз увижу тебя на горизонте, гнида, то просто убью. И я сделаю это, ты знаешь меня. Поэтому для своего же блага не попадайся мне на глаза, никогда. А теперь прочь пошёл, пока я ещё держу себя в руках.
Стас открыл двери и покосился в коридоре на четверых ребят Калугина, которых тот привёл с собой. Надо было уходить, здесь он один ничего не сможет сделать.
Влад закрыл двери, засунул за пояс брюк оружие и потом приблизился к девушке, которая без чувств лежала на полу. У стола Влад заметил порванное на куски голубое платье и жалкий кусок белого шёлка. Нет, он определённо не понимал, как Ярослав мог так с ней жестоко поступить.
Влад аккуратно поднял девушку на руки и положил на диван. Покрывало мало что закрывало. Влад сразу же заметил кровь на её бёдрах. Это его поразило. Наверное впервые в жизни Калугин хотел убить Ярослава. Яру крупно повезло, что его сейчас здесь нет, Влад бы точно не смог сдержаться и вправил бы мозг своему другу на место, но уже не словами.
Влад не знал, что делать с девчонкой. Поэтому ничего лучше не придумал, как отвезти её в одну из частных клиник, чтобы её осмотрел врач. Договорился со знакомым врачом, чтобы за ней присмотрели. У дверей палаты он оставил двоих своих людей.
Глава 25
Глава 25
Отец Ярослава с сыном в Испанию не полетел. Он остался в России, дав лишь свои указания. Ярослав был не в силах ему возразить, да он пребывал в ступоре и делал всё на автомате.
Ярослав не мог определить своего состояния, которое ощущал, когда находился в дороге. Он взял с собой лишь самых надёжных людей. Он в один день лишился матери и сестры. Как сказать Дане о том, что у него нет больше мамы? Хотя, учитывая то, что Даня весьма редко видел мать, то может и вовсе не заметить её исчезновения из своей жизни.
Ярослав был глубоко подавлен такой внезапной гибелью матери, сестры и терзался в ужасных душевных муках из-за того, что сотворил с Алисой. Всю свою жизнь, презирая мужчин, которые способны силой взять женщину, он так как-то незаметно сам пополнил их ряды.
Он закрыл глаза и крепко зажмурился, откинув голову назад, никогда в жизни ему ещё не было так плохо и так больно, даже рана от пули и удара ножа не причиняли такой агонии, в какой сейчас горело всё его существо.
Перед его глазами стояли огромные синие глаза Алисы полные ужаса, страха. Этот её затравленный взгляд навсегда врезался в его душу. Она даже не позволила ему приблизиться к себе, чуралась его, словно он был самым страшным монстром, какого ей приходилось видеть в своей жизни. Да он именно таким и был, стал таким. Ослеп от ревности, неверия, ярости и слишком поздно осознал то, что натворил.
Он даже не выслушал её, набросился, унизил, оскорбил, ударил, а потом жёстко взял, грубо совокупляясь, словно
Ярослав вновь и вновь задавался вопросом, когда он стал таким циничным, когда перестал верить в женскую чистоту и невинность? Когда перестал верить в то, что ему говорят?
Яр с мукой провёл рукой по лицу, вспоминая, как часто Алиса пыталась сказать ему, всё объяснить, но он не верил, полагая, что каждое её слово, поступок и жест часть хорошо продуманного плана.
Яр знал, что его поведению нет ни малейшего оправдания. Ничто не могло оправдать той жестокости, которую он проявил к женщине, которую против воли сделал своей женой, которую полюбил, которая с таким порывом сама тянулась к нему, пытаясь понять, поддержать. Если бы он хоть немного смог усмирить внутреннего зверя неверия и ярости, если бы выслушал её, то всё могло сложиться иначе.
Ужаснее всего было то, что ослепнув от ярости и неверия он своими же собственными руками причинил боль женщине, которую полюбил. Он словно собственными ногами наступил на нежный прекрасный бутон и безжалостно растоптал его, когда его лепестки ещё и развернуться толком не успели.
Ярослав готов был выть от отчаяния. Он даже в мыслях не мог допустить того, что такая красивая женщина, как Алиса может быть девственницей. У него никогда не было таких женщин, мог ли он рассмотреть подобную в Алисе? Наверное, если мозг бы включил, то у него это бы наверняка вышло. Но нет же, поддался ярости и наломал дров.
Ярослав помнил, как впервые увидел её. Он сразу же запал на неё, наверное поэтому не отпустил, просто не хотел потерять. Уж лучше бы он отпустил её тогда, чем заставить пережить нечто подобное.
Ярослав не знал, как долго он держал закрытыми глаза, прикрыв их руками, пока не ощутил влагу, которая засочилась между пальцами, стекая по ладоням. Он даже не понял, что плачет, пока не ощутил влагу от слёз на руках. В шоке он убрал руки от лица и недовольно посмотрел на своих людей, которые тактично сделали вид, что ничего не заметили, хотя недоумение на их лица не заметить было нельзя.
Сейчас впервые в жизни Ярослав понял, что такое настоящий страх. Он боялся потерять Алису, ведь знал, что такое ни простить, ни понять нельзя. Но он не отпустит её. Она принадлежит ему, она его жена и он сделает всё возможное, чтобы вымолить у неё прощение.
Ярослав бросил взгляд на Степана, который был ближе всех к нему.
— Стёпа, а где Стас?
— Остался с твоей женой, — тут же ответил Степан.
Ярослав ещё больше побледнел. Степан мгновенно заметил.
— Ну так я пошёл за тобой, Яр, а Стас остался, чтобы отвезти твою жену домой, ты же сам приказал!
Ярослав в десятый раз за сегодняшний день обозвал себя непроходимым идиотом и, достав телефон, позвонил Калугину. После этого звонка он немного успокоился.
Алиса открыла глаза и поняла, что находится в полностью незнакомой ей комнате. Девушка села на кровати и с любопытством посмотрела на себя. На ней была пижама. Она помнила, что была в больнице, смутно слышала разговоры персонала, как её осматривали, а потом одна из медсестёр одела её в это одеяние. Кажется, она сутки пробыла в больнице. Пребывая в полусознательном состоянии, она плохо помнила, что именно было в больнице, наверное это из-за препаратов, которые ей дали.