Пленница

Соболевская Наталья

– Мне передали, что вы меня ждёте, сама бы я к вам никогда…

– Пошла вон, дрянь! Пока грех не взял на душу и не удавил.

Нас друг от друга разделяло несколько метров, но Ренат кричал так, что волосы шевелились, и я ощущала кожей, как меня обдувает потоком воздуха, который вылетал из его рта вместе с угрозами.

***

Сидя на кровати с поджатыми под себя ногами и открытым ртом слушала Андрея и недоумевала, как мне вообще удалось удрать из кабинета Рената живой?!

– О-ёй…, – вздыхала я, вспоминая,

что тогда говорила на кухне, но тут в голове родилась мысль, от которой волосы на затылке зашевелились. – А здесь у меня есть камеры?

Днём, конечно же, нет, но поздним вечером, когда дом затихал, несколько раз не в ванной переодевалась, а в комнате.

– Одна есть, но она смотрит на окно и звук не пишет. Так что не пучь глазёнки, никто за тобой не подглядывал, – пояснил Андрей, и я вроде бы успокоилась, но часть гадливого чувства всё равно не ушла.

Направить камеру, например, на кровать, думаю, секундное дело. То есть всё, мне теперь не расслабиться, постоянно буду переживать, что на меня кто-то глазеет.

– Андрей, а у тебя есть с собой телефон? – поинтересовалась я и, получив положительный кивок, попросила. – Покажи хоть как выглядит гамадрил, а то только и знаю, что обезьяна, возможно, и в глаза раньше не видела.

Судя по тому, что экран мобильного оказался у меня перед носом через десять секунд, кое-кто недавно уже интересовался внешностью гамадрила.

– Эх, красавец какой, – выдала я вердикт и, обхватив голову руками, жалобно простонала. – Ренат меня убьёт, да?

– Вообще-то, я был на двести процентов уверен, что ты просидишь неделю в подвале на хлебе и воде, вместо этого он тебя просто прогнал. Так что точно уже не прибьёт, но на всякий случай на глаза ему не попадайся. Ренат Матвеевич не из тех людей кто быстро отходит.

Как только Андрей испарился, спрыгнула с кровати, чтобы опять подпереть тумбочкой дверь. Ключ от спальни мне не давали, и последние три дня именно так боролась с внезапными посетителями. А то каждый, кому не лень, вваливается без стука, элементарно даже в ушах не поковыряться.

Согнувшись в три погибели, кряхчу от тяжести, но упорно двигаю тумбу от себя. Резкий удар и толчок, вздрагиваю и пятой точкой валюсь на пол.

– Ну сколько же можно? Сто раз ведь просила. Сначала стучаться.

Услышав, как в коридоре матерится Ренат, пришла к неутешительному выводу – этот день мне не пережить.

Высказав мнение о моих интеллектуальных способностях, мужчина также непечатными выражениями прошёлся по общим законам мирозданья и в образовавшуюся щель заглянул внутрь спальни.

– Отойди! – рявкнул он.

– Не надо- не надо, я отодвину, – суетливо пообещала я, потому как прочитала на мужском лице явное намеренье срочно применить звериную силу.

Ага, хрязь-хрязь и готово. Ренат в спальне, тумбочки считай, нет, а от двери кусок отвалился. Хорошо, хоть сама отбежать успела, так

бы тоже попала под замес.

Да, терпение – это не то, чем Ренат Матвеевич может похвастаться.

– Какого ты тут баррикады настроила? – сверля взглядом обломки от мебели, гаркнул Ренат.

Первым порывом было соврать, выдумать, что просто делала небольшую перестановку ну и так далее…, но внутренний голос подсказывал, что лгать хозяину дома – станет фатальной ошибкой.

– У меня на двери нет щеколды, поэтому и подтаскиваю что-то тяжёлое, чтобы…, – замялась, а потом сказала как есть, – да чтобы хоть палец успеть вынуть из носа, прежде чем кто-то войдёт.

– Ну хотя бы честно, а я уже приготовился слушать рассказ, как ты, прихватив тумбу подмышку, просто решила с ней по комнате прогуляться, – усмехнулся Ренат. – Значит, говоришь, без щеколды спокойно не дают почесаться…, – мужчина, потирая затылок, задумался. – Считай, что твоя проблема уже решена.

– Мне дадут ключ от спальни! – воодушевилась я.

– Ага, ща-а-ас, сразу три ключа, – направляясь к креслу, бросили мне через плечо. – Хватит и того, что скажу парням без стука в комнату к тебе не вваливаться.

Умный какой, можно подумать я их об этом не просила сто тысяч раз, и сто тысяч раз они, как рыбка Дори, забывали.

– Не поможет, вроде бы мужики, а память девичья, – буркнула я, наблюдая за тем, как незваный гость, ухватившись за спинку, передвигает кресло от окна в центр комнаты. Видимо, у Рената имеется какой-то бзик, по поводу, где ему конкретно сидеть в помещении. В доме Олега он тоже для себя перенёс стул в середину гостиной.

– То есть ты ставишь под сомнение мой авторитет? – усевшись и закинув ногу на ногу, хозяин дома крайне недобро на меня посмотрел.

– Нет, я только сказала, что у ваших сотрудников память короткая. И всё.

«Сотрудники» повторила про себя и посмеялась. Сотрудники есть в магазинах, аптеках, музеях…, а у Рената в штате исключительно водятся бандюганы, и сам он не работодатель, а главарь ОПГ.

Моё объяснение Ренат оставил без ответа, и занимается тем, что усердно сверлит во мне дырку. Нет, не так, множество дыр. Потому как осматривает он меня всю от макушки до пят. Внимательно, цепко, нахально.

Чтобы он провалился, у меня из-за его взгляда жуткий дискомфорт и ощущение наготы.

– Крутанись, – скомандовал он, вычерчивая в воздухе пальцем овал.

Офонарел? Дрессированную собачонку во мне увидел?

– Зачем?

– Со всех сторон хочу оценить, – по тону мужчины можно подумать, как будто я у него несусветную глупость спросила.

Сжав крепко челюсть и прилипнув подошвами к полу, силюсь не послать Рената в лес понюхать ромашки, как того требует гордость.

– Мне самому тебя покрутить?!

А есть третий вариант? Например, ты встаёшь, открываешь фрамугу и выходишь в окно?