Пленник
Шрифт:
Вспоминаю слова Аро, на тот момент показавшиеся мне неуместными: «Ты же не хочешь бросить дело на полпути?» Ясно понимаю: я обещала не просто спасти Эдварда от смерти… я поклялась, что попытаюсь наполнить его жизнь светом, которого он был лишен почти двести лет. Отказаться сейчас было бы слабостью по отношению к нему и настоящим, ужасающим предательством. Еще одним в копилку моих грехов. Хуже, чем все остальные. Несравнимые поступки: быть сильной, когда пришлось убивать, и
Вспоминаю храброе самопожертвование Мин Чана. Я хочу равняться на него. Ради семьи он отдал главное – жизнь. Отдал, не раздумывая. Твердо глядя в глаза смерти.
Эдвард утверждает, что я сильная. Так буду же я таковой всегда. Отступать – удел трусов и предателей. Сдаваться – выбор слабых.
– Аро не боится, что мы ослушаемся?
Эдвард скептически дергает бровями:
– Он вскоре проверит нас.
Мысль о том, что я снова увижу красноглазого монстра, вызывает во мне содрогание и неконтролируемую тошноту.
– И какой у нас план? – спрашиваю я, чувствуя, насколько обессилена. Мои пальцы невольно касаются шеи – там, где бьется мой пульс. – Ты укусишь меня?
Эдвард осторожно встает, держа меня на руках, и направляется в сторону чащи. Мне холодно, но очень уютно. Я благодарна, что он несет меня, потому что вряд ли способна передвигаться самостоятельно.
– Твоя душа будет проклята, когда ты станешь вампиром, – задумчиво шепчет Эдвард, целеустремленно глядя вперед.
Смешно. Хотя нет сил смеяться.
– Моя душа уже проклята, - напоминаю я, и ответ горечью наполняет мой рот. – Для меня в любом случае уже поздно думать об этом. А ты не против, что я разделю с тобой вечность? – спохватываюсь я.
Уголки его губ немножко поднимаются.
– С тобой вечность обретет смысл. На Канадской границе есть заброшенный дом егеря, в котором я часто убивал время. Подойдет местечко для обращения? – Он снова улыбается, только как-то неуверенно.
– Отлично, - соглашаюсь я как можно беспечнее, сожалея о брошенных в отеле вещах.
Я теперь без дома и без имени, фактически меня больше не существует, для людей я мертва, а скоро стану такой и в буквальном смысле.
– Не хочу быть убийцей. – Меня передергивает.
– Не стану пить человеческую кровь, ни за что на свете…
– Не волнуйся, - обещает Эдвард, в его голосе я слышу железную непреклонность, - я прослежу, чтобы ты питалась только животными. Ты мне веришь?
Он смотрит в глаза, и я вижу в его лице решительность. Он не позволит мне превратиться в чудовище, какими являются Вольтури. Золото его радужки переливается словно вязкий мед, и я даю себе клятву, что мои глаза вскоре будут точно такими же. Возможно, я даже найду способ чем-то искупить свои многочисленные грехи, незаметно помогу семьям, мужей и отцов которых я убила… это станет моей второй целью после счастья Эдварда.
– Спасибо.
– Не могу пообещать, что не выпью тебя до дна. Я никогда прежде этого не делал. – Эдвард хмурится. – Вдруг я не смогу остановиться?
– Это ничего, - соглашаюсь я почти равнодушно. Какая разница – жить или умереть? – Такой исход меня вполне устроит.
Эдвард смотрит настолько свирепо, что я слабо смеюсь. Уверена – у него нет шанса ошибиться. Он любит меня, потому не убьет, даже если сомневается в собственном самообладании.
– Я люблю тебя, - говорю, устало расслабляя голову на его крепкой груди. Пальцы трогают холодную кожу сквозь прорези рубашки. Я нуждаюсь в этом прикосновении. Хотя сегодняшняя ночь перечеркнула то хорошее, что случилось между нами, я, несмотря на это противоречие, помню, как было хорошо. Искренне надеюсь, что то светлое чувство, которое мы испытали, вернется и если не сотрет, то хотя бы приглушит вину и боль. Вместе мы сможем помочь друг другу справиться.
– И я тебя люблю, - отвечает Эдвард и аккуратно целует меня в лоб. – Спасибо, что подарила мне жизнь, любимая.
Мимо проносится лес, но я слишком слаба, что испугаться скорости. Закрываю глаза, позволяя себе отдохнуть от реальности. И пусть хэппи енд у этой истории имеет привкус горечи, зато мы с Эдвардом есть друг у друга, для нас существует надежда. Я жива, и хотя не уверена, хорошо ли это, впереди меня ждет целая вечность, чтобы раскаяться. Я спасла хотя бы одну жизнь из многих, и я попытаюсь быть благодарной за подаренный нам второй шанс…