Пленники острова Стримов
Шрифт:
Пролетел обозначенный в устной договоренности срок и вот я, сонный, помятый, измученный «марафоном трех электричек», поздним вечером очутился на железнодорожном вокзале областного центра. Вышел из относительно теплого (согретого большей частью самими пассажирами) вагона, шагнул в звенящий мороз и оказался на изрядно заваленном снегом перроне. Остановился, оглядываясь, расстраиваясь, замерзая и попутно просыпаясь.
– Сергей Владимирович? – послышался заискивающий голос. Я подскочил от неожиданности, резко обернулся. Рядом со мной стоял молодой паренек, он часто мигал глазами, широко, но ничуть не искренне улыбался. – Здравствуйте! А я вас сразу узнал. Виктор Павлович очень точно вас описал. Позволите вашу сумку?
– Спасибо! – пробормотал я, предвкушая тепло и уют.
Сотня шагов вдоль старого здания вокзала и мы оказались у большой, я бы сказал, огромной машины. Внедорожник. Совершенно черный, что шины, что диски, что кузов, что стекла. Мрачноватое средство передвижения, от него веяло мощью, скоростью, а еще чем-то, что сродни суеверному страху, даже перекреститься захотелось.
Рядом с авто стоял охранник. В тон машине, весь в черном от ботинок до очков. Он коротко кивнул мне, резким движением руки открыл дверь, принялся часто и энергично вертеть головой, не иначе как пытался обнаружить каких-нибудь злоумышленников, а то и вовсе террористов.
Пусть никого, кто бы мечтал совершить покушение на меня – крупного специалиста в области дел маячных не нашлось я чуть не в первый раз за то время, что живу на свете, по-настоящему испугался за свою жизнь. Видимо, выделение персональной охраны человеку неподготовленному серьезно давит на психику…
Встретивший меня паренек оказался водителем-асом, человеком, которому не просто нравилось делать то, что он делал, он этим жил. Секунда и подмигивая проблесковыми маячками, часто «крякая» противной сиреной, мы мчались по вечернему городу. Летели, оставляя позади квартал за кварталом, игнорируя знаки, разметку, светофоры. Лишь единожды водителю пришлось сбавить скорость, пролетая очередной перекресток на запрещающий красный свет. Пришлось притормозить – по пересекаемой нами улице медленно и неспешно тащился грейдер. Ситуация понятная, хоть мигай, хоть «крякай», толку не будет, а вот неприятностями в виде капитального ремонта для машины и реанимации для пассажиров можно запросто разжиться.
Водитель вел авто, беззвучно шевеля губами. Черный человек, в черных очках, мой временный охранник, также старался изо всех сил. Вертел он головой, влево, вправо, рывками оглядывался назад, изредка подпрыгивал, будто автомобиль мчался не по приличному асфальту, а по кочкам да выбоинам. Вслед за ним подпрыгивал и я, не могу сказать, страх тому виною или мужская солидарность. Нет, я ничуть не возражаю, понятно все, работа у него такая! Издержки профессии, наверняка в каждом случайном прохожем ему виделся злоумышленник, за каждым зашторенным окном прятался воображаемый снайпер. «Любопытно, как он засыпает? Да и спит ли вообще? – подумал я, начиная чувствовать себя неимоверно важной персоной, но не ощущая от своей мнимой важности, ни малейшей гордости. – И еще, как я после всего этого усну? Честное слово, мне действительно становится страшно…»
Прошло минут пятнадцать ничуть не больше, и мы оказались на противоположном конце города. Миновали окружающий многоэтажные здания пояс частного сектора. Еще минута и подкатили под шлагбаум у въезда на территорию аэропорта. Авто подмигнуло фарами, почти сразу шлагбаум, а синхронно с ним и отдающая честь рука охранника аэродрома, пополз вверх.
Первым выскочил мой телохранитель. Он остановился у машины, широко расставив ноги. Его голова завертелась еще энергичнее, нежели вертелась в машине, просто как у совы, на все триста шестьдесят градусов. Скрытые темными стеклами глаза вглядывались в каждую деталь окружающего пейзажа, правая рука, готовая в любой момент выхватить пистолет, застыла у левой подмышки. Пальцы нервно подрагивали. Если добавить к его портрету действительно перепуганного меня, живописно выглядывающего из машины, просто-таки живой комикс получится, «Шеф приехал» называется…
– Чисто, выходите! – шепотом скомандовал охранник. Похоже, он чуточку успокоился, я же попытался последовать его примеру. Тщетно.
Просто у дверцы машины начинался трап небольшого, но судя по всему, очень даже дорогого самолета. На верхнем конце выдвижной лестницы дежурной улыбкой, точно такой же, как та, что я наблюдал на лице водителя, улыбалась стройная, скорее, изящная стюардесса. Судя по ее одежде: форменной короткой юбке и полупрозрачной блузке, она промерзла насквозь.
– Можете подниматься! – продолжал руководить моей погрузкой охранник. Он снова начал нервничать, непроизвольно нервируя меня. Надо идти, тем более, он пока не возражает…
– Добро пожаловать на борт! – при ближайшем рассмотрении улыбка очаровательной девушки уже не выглядела дежурной и безликой. В ней было чуточку искренности, которую практически затмило вполне подлинное любопытство. Еще бы, наверняка она впервые эксперта по маякам встречает! Вот я, к примеру, гораздо старше ее, а подобных специалистов в жизни не видел, ни одного…
– Спасибо! – я улыбнулся, как мог беззаботно. – Куда идти?
– Направо, в салон проходите. Выбирайте любое место, какое вам понравиться. Как только будете готовы, скажите, мы тут-таки взлетим.
– Понятно, – кивнул я, с новой силой чувствуя себя уважаемым человеком и с новой силой ощущая от этого чувства одно лишь отвращение.
С другой стороны большого иллюминатора неподвижный, будто каменный стоял мой телохранитель. Таким и остался он в моей памяти: человек-кремень, одна сплошная сосредоточенность, весь напряженный, готовый к любой неожиданности. Единственное, что изменилось в его облике, и то чуть-чуть, практически незаметно – выражение лица. Казалось, он расстроился. Скорее всего, расстроился из-за того, что никто на нас не напал, никто не попытался отбить у него меня, главного, так сказать, специалиста по делам маячным! А он так надеялся…
Хотя, все может быть гораздо проще, вполне вероятно выражение его лица и не менялось вовсе. Возможно, это лишь видимость, иллюзия, а причиной ей вечер, стремительно переходящий в ночь, да толстое стекло иллюминатора.
– Вы готовы? – удивительно, но теперь на лице стюардессы сияла настоящая без намека на фальшь просто-таки душевная улыбка.
– Да, можно взлетать, – наверняка переменам способствовал мой растерянный, если не сказать испуганный вид. Все-таки, что бы я ни думал, чем бы ни старался занять свою голову, как бы ни пытался отвлечься, но мне предстоял первый полет, а оттого было страшновато. Выглядеть трусом не хотелось, надо было что-то сказать, отвлеченное, а лучше отвлекающее, вдруг получится… – Скажите, мы ведь границу пересекать будем, разве не должно быть какого-нибудь контроля, таможенников, пограничников?
– Не волнуйтесь, без этого не обойдется. Но у нас дальний перелет получится, сядем еще в нескольких аэропортах в пределах страны, последним будет Владивосток. Заправимся, там же нас и досмотрят. Нет, не стоит переживать, досмотрят не слишком тщательно, – девушка снова улыбнулась, на этот раз дружески, присела у моего кресла на корточки, застегнула ремень безопасности, кажется, подмигнула и направилась в сторону кабины пилотов.
– Могу сказать с уверенностью, полет, это такое дело, к которому надо готовиться заранее, – бормотал я, намертво вцепившись пальцами в подлокотники. Не подумайте, это вовсе не аксиома, даже не умная мысль, это исключительно мои ощущения. – Кстати, готовиться надо не одним лишь пилотам, нет, им в первую очередь, но требуется подготовка и пассажирам, желательно задолго до самого полета. Да, пока я не знаю какая именно. Но ничего, лететь мне еще и лететь, я много чего успею передумать.