Плесните любви, пожалуйста!
Шрифт:
Со временем Сьерра узнала, что Хэммонд совсем не таков, каким кажется.
А еще некоторое время спустя она поняла, что он – настоящий психопат.
Очень хитрый психопат.
Широкой публике было хорошо знакомо его улыбчивое, честное лицо «своего парня», способного хорошо понимать заботы и проблемы, которые обременяют простых смертных. И со стороны действительно могло показаться, будто сенатор Паттерсон – весь как на ладони. Но реальный Хэммонд отличался от своего публичного образа, как небо и земля. В частной жизни он был совсем другим. Злобный расист и убежденный женоненавистник, он к тому же ненавидел геев, о которых отзывался исключительно в уничижительном ключе. Жестокий и самовлюбленный эгоист, Хэммонд даже с близкими родственниками разговаривал свысока. Собственного отца он презирал и не раз высказывал вслух пожелание, чтобы «старик наконец сдох».
Поначалу Сьерра делала попытки разобраться в его характере, выяснить, откуда берутся эти жгучая ненависть и презрение к окружающим, но вскоре отступилась. Привлекательный, заботливый и мягкий мужчина, за которого она выходила замуж, на поверку оказался жестоким чудовищем, и единственная причина, по какой Сьерра все еще оставалась его женой, заключалась в том, что она до смерти боялась собственного мужа.
Примерно на втором году брака, когда до нее наконец дошло, что представляет собой Хэммонд на самом деле, Сьерра попросила развода, на что Хэммонд преспокойно ответил: если она хотя бы попытается от него уйти, он изуродует ее на всю жизнь или расправится с ее родителями.
Никаких сомнений в том, что он свое слово сдержит, у нее не возникло. Потрясенная до глубины души, Сьерра даже хотела обратиться в полицию, но вовремя сообразила, что ей никто не поверит.
Еще бы, ведь все нью-йоркские полицейские считали Хэммонда Паттерсона подающим надежды политиком и преданным борцом за гуманитарные ценности – в том числе за права женщин и сексуальных меньшинств!
Положение казалось безвыходным. Ситуацию усугубляли постоянные супружеские измены Хэммонда, который просто не мог спокойно пройти мимо юбки. Он спал буквально со всеми женщинами, каких ему только удавалось заполучить, а надо сказать, что в этом отношении возможностей у него хватало. Когда Сьерра попыталась упрекнуть его в неверности, муж только высмеял ее. «А что мне прикажешь делать? – спросил он, злобно оскалившись. – Ведь спать с тобой – все равно что лежать в постели рядом с замороженной макрелью».
Нет, расстаться с ним было необходимо, но Сьерра слишком боялась его угроз, боялась, что Хэммонд исполнит то, что обещает. Нужен был решительный шаг, но для этого ей не хватало мужества. Каждый раз, когда она была почти готова броситься в бой, ее останавливала мысль о том, что будет с ее родителями, с ее родными? Хэммонд был способен на все – Сьерра знала это твердо.
Вот почему она до сих пор оставалась его женой. А чтобы хоть как-то отвлечься от мрачной действительности и при этом не потерять уважения к себе, Сьерра с головой ушла в благотворительность. Она посещала детские больницы и приюты для престарелых, создала группу предотвращения насилия, выступала за соблюдение прав женщин и делала еще многое другое, что помогало ей не думать о собственном жалком положении.
Хэммонд был очень доволен ее общественной работой. Он не ошибся на ее счет – для политика, который действительно хочет чего-то добиться, Сьерра Сноу была идеальной женой. Красивая, великодушная, приятная в общении, она делала людям много добра и тем самым укрепляла позиции мужа.
Для человека, который вознамерился покорить политический олимп, это было именно то, что надо.
Глава 7
На ходу оборачивая тонкую талию полотенцем, Бьянка шагнула к Александру.
Он плотоядно заурчал и, взмахнув рукой, отбросил полотенце в сторону.
– Ты прекрасна! – пробормотал он. – О, как ты прекрасна!..
Другой рукой Александр погладил ее торчащие соски.
– Такая сногсшибательная женщина, и – моя!..
Бьянка почувствовала, как по ее телу пробежала крупная дрожь. Она была почти готова. Так случалось каждый раз, стоило Александру ее захотеть, и Бьянке казалось – это еще одно подтверждение того, что они созданы друг для друга.
Когда их отношения только начинались, Александр обмолвился, что его жена фригидна и что вскоре после свадьбы она объявила, что его прикосновения не вызывают у нее ничего, кроме отвращения. Только к деньгам Александра миссис Касьяненко относилась иначе, но в этом не было ничего нового. Обычная история, особенно в том мире, в котором вращался русский олигарх.
Самой Бьянке было наплевать на огромное состояние любовника. В принципе, ей хватало своих денег, но если бы Бьянке понадобились дополнительные средства, она всегда могла найти подходящего спонсора. С Александром ее связывали подлинные чувства – так, во всяком случае, ей хотелось считать. Он ей очень нравился, нравился настолько, что Бьянка порой не по-детски заводилась от одного взгляда его темно-серых, будто стальных глаз, брошенного из-под тяжелых век. Этот взгляд ее буквально гипнотизировал. Его прикосновения были на удивление нежными, объятия – крепкими и страстными, что же касалось его мужской «оснастки», то Бьянка еще никогда не встречала ничего подобного. А главное, Александр прекрасно знал, что и как нужно делать в постели, и это выгодно отличало его от подавляющего большинства «богатых и знаменитых», для которых эректильная дисфункция стала практически нормой.
Пока Бьянка размышляла обо всем этом, Александр заставил ее опуститься на пол и сбросил брюки. Нижнего белья он никогда не носил – еще одна черточка, которая была у них общей.
Прижимаясь спиной к холодной мраморной плитке, Бьянка снова вздрогнула и пошире развела ноги, принимая в себя любовника. Ее брошенный на потолок взгляд невольно зацепился за красный огонек работающей камеры видеонаблюдения, и Бьянка мимолетно задумалась о том, видит ли их сейчас кто-нибудь? Записывает ли?.. Впрочем, это было совершено не важно. Она знала, что Александр умеет держать обстоятельства под жестким контролем и никогда не допустит, чтобы с ней случилось что-то плохое. К примеру, человека, который попытался бы заработать на подобных записях, он, наверное, разорвал бы собственными руками.
Крепкое, мускулистое тело Александра с силой прижало ее к полу, и Бьянка тихонько застонала от удовольствия. Ее любовник был большим и сильным мужчиной, но когда он, как сейчас, ложился сверху, ей никогда не становилось тяжело или неудобно.
Бьянка глубоко вздохнула, вбирая в себя его терпкий мужской запах.
– О-о, какой большой! Какой твердый!.. – пробормотала она.
– Я рад, что тебе нравится, котик.
– Да. Очень… – отозвалась она, поворачиваясь так, чтобы ему было удобнее. – Знаешь, ты – единственный, кто способен меня по-настоящему удовлетворить.
Александр ничего не ответил, только сильнее прижал ее к полу своим телом, но Бьянка не возражала. Секс с ним был восхитительным, головокружительным, пьянящим, и она не обращала внимания на мелкие неудобства. Скорее наоборот – они добавляли ощущениям остроту, а именно это Бьянка ценила в отношениях с Александром больше всего. Особенно ей нравилось, как он входил в нее, словно желая подчинить, слиться с ней в одно, овладеть ею безраздельно и полностью.
В глубине души Бьянка всегда гордилась тем, что никогда и никому не принадлежала. По характеру она была человеком самодостаточным и крайне независимым, и только с Александром Бьянка напрочь об этом забывала. Больше того, ей хотелось, чтобы он обладал ею, обнимал, прижимал к себе, до боли стискивал ее груди, пронзал ее длинным и твердым пенисом.