Плейбой
Шрифт:
Я безумно благодарен вратарю, Уотсона Джентри. В прошлом году он был первокурсником, и хотя сильнее основного вратаря, предыдущий тренер отказывался часто выпускать его. В этом году он занял место основного, и просто уничтожает всех. Сейчас я не хотел бы видеть на воротах никого, кроме него.
Кейд Хафф, защитник, проезжает мимо меня перед вбрасыванием15.
— Давай, Харди, закончим этот вечер, чтобы могли убраться отсюда к черту и отпраздновать.
Я стучу клюшкой по его и ухмыляюсь.
— Звучит как план.
Я
— Будь готов, Харди, — усмехается он.
— Знаешь, что чертовски забавно? — говорю я, ухмыляясь. — Твоя мама сказала то же самое вчера вечером.
— Иди к черту.
— О, не волнуйся, сынок, — я подмигиваю. — Трах был чертовский дикий.
Его ноздри раздуваются, и даже сквозь забрало я вижу, как Ник закипает от злости. Его рот открывается, чтобы что-то ответить, как раз в тот момент, когда начинается игра.
Одно я понял, играя: никогда не помешает забраться в голову противнику. Особенно в такие решающие моменты, как этот.
Прежде чем Ник успевает опомниться, моя клюшка вытягивается, захватывая шайбу. Он быстро врезается в меня, отчаянно пытаясь выбить ее из рук, но это бесполезно, так как я ухожу от него, отправляя шайбу прямо к Хантеру. Хантер скользит с шайбой, а Линк, находящийся на другой стороне льда, следует за ним, и Линк бьет по воротам. Одно можно сказать о Линке: у него действительно, чертовски, хороший бросок.
И всего за семь секунд до конца игры мы увеличиваем отрыв еще на один гол. Они знают, что все кончено. И я не могу удержаться, чтобы не бросить на Ника Пеллетье самодовольный взгляд, когда качусь к команде, чтобы отпраздновать. Чертовски рад, что поставил на место человека, который ранил Эддисон. Даже если это не совсем исправит их отношения.
Тренер должен быть в восторге, но вместо этого, когда я смотрю на него, тот наблюдает за Ником Пеллетье, приближающимся ко мне. Тренер смотрит с недовольством, и хотя явно зол, на лице проступает еще одна эмоция, которую я никогда не думал увидеть.
Грусть.
И подумать только, придется повторить все это завтра.
— Может быть, ты и выиграл эту игру, Харди, — бормочет Пеллетье. — Завтра тебе не повезет.
— О, мы заберем еще одну победу. Только бы твоя мама не держала меня допоздна, — я поднимаю подбородок и уезжаю, с довольным выражением лица наблюдая за его хмурым взглядом.
Теперь нам просто нужно снова победить.
Глава 11
Эддисон
Время на лекции тянется бесконечно. Я едва ли не вслух вздыхаю — все, чего хочу, это оказаться дома, укутаться в плед и прижаться к моей крошке. Она, скорее всего, уже
В эти выходные «Волки» одержали победу над «Северной Каролиной», выиграв оба матча. Папа был в восторге, победив команду Ника, это само собой разумеется. Но после каждой встречи у папы несколько дней остается странное настроение.
На утро после первой игры я случайно услышала, как папа разговаривал с мамой. Говорил, что Кэм Харди доказал, что он лучший хоккеист, чем Ник, что, мягко говоря, удивительно, ведь, несмотря ни на что, Ник Пеллетье — невероятно талантливый игрок.
Наконец, профессор объявляет, что мы свободны, но не без огромного списка книг для чтения. Я закрываю учебники, запихиваю все в сумку и бегу к выходу.
Я уже выхожу из аудитории, направляясь к двери, когда глубокий голос останавливает меня.
— Ты Эддисон?
Я вздыхаю про себя. У меня нет времени на пустые разговоры, и кто бы это ни был, мне, честно говоря, все равно.
Медленно поворачиваюсь, и оказываюсь перед привлекательным мужчиной. Он смутно знаком, хотя я не уверена, почему.
— Да? — я медленно наклоняю голову. — Чем могу помочь?
Легкая улыбка расплывается по его лицу, и он качает головой.
— Нет, я просто недели две твердил себе, что однажды скажу привет симпатичной девушке, которая сидит впереди. Похоже, сегодня тот самый день, когда я, наконец, это выпалил.
У него темные волосы, коротко стриженные. И хотя он выглядит очень хорошо, не похож на красавчика, который укладывает волосы гелем и душится целым флаконом духов, выходя из дома. Он выглядит… обычным.
А также нервным, разговаривая со мной, что как-то успокаивает, ведь, возможно, он не ловелас, который флиртует с девушками днями напролет.
Заправляя прядь волос за ухо, я переминаюсь с ноги на ногу.
— О, ну, привет, наверное? — я протягиваю руку. — Приятно познакомиться…
— Хантер, — говорит он, беря мою руку. — Хантер Томпсон.
Я не могу сдержать улыбку, которая расплывается по губам, когда до меня доходит.
— Хоккеист?
— Я бы соврал, но, кажется, нет смысла, — он пожимает плечами. — Как бы то ни было, я хотел сказать тебе привет еще до того, как узнал, что твой папа — мой тренер.
— Это не очень ценно. Ты же с ним знаком, да? Я имею в виду, он твой тренер, — шучу я, когда он отпускает мою руку.
Телефон вибрирует, и, глядя на часы, я вижу, что мама написала, что Айла крепко спит и спрашивает, не могу ли я купить по дороге домой молока. В следующем сообщении она пишет, что я могу не торопиться домой и, если захочу, встретиться с «Тессой». Я едва сдерживаю улыбку, понимая, что она использует «Тессу» как код для Кэма, хотя говорила ей, что мы больше не встречаемся.