Плохая наследственность
Шрифт:
– Вообще-то я голодная приехала. А меня, как Ирку, не встречают. За стол не садят. – Обиделась вооруженная женщина. – Кстати, вы куда Янку замуровали?
– Яна уже едет сюда. – Поджала губы хозяйка дома. – И вряд ли она ожидает увидеть тебя здесь.
– Сюрприз будет. – Пожала плечами Степанида и вновь впилась зубами в бутерброд.
Едва мы сели за стол, как в столовую вошел Глеб. Он поздоровался с Зоей Михайловной, кивнул Степе и сел рядом со мной. Неля, сидевшая по другую сторону от меня, с опаской смотрела, как женщина из леса добивает бутерброд.
За обедом начинать жизнеутверждающие разговоры здесь не полагалось. Этикет, чтоб его. Да и подали нам овощи с рыбой. И три разные вилки, на которые ребенок смотрел с диким ужасом в глазах. Это не укрылось от Степы, которая, отодвинув приборы, демонстративно начала есть руками. Еще и подмигнула девочке, мол, вон как с ними, буржуями, надо.
Неля все же взяла ближайшую к себе вилку, такую же, как у меня в руках, и принялась ковыряться в еде. Неужели ее по рукам били, если она не ту ложку возьмет? Странно это все. С нами дома она просто ела тем прибором, что ей выдали, а при виде нескольких растерялась.
– Не бойся. – Шепнула я ей тихо и покосилась на Глеба, который бросал на дочь сочувствующие взгляды.
Нафиг эту богатую жизнь с ее разными вилками и лепниной на потолке. Большой квартиры в городе будет достаточно для нас всех. И приземленных простых друзей, пусть и богатых. Маринка вон не брезгует яблоко живьем загрызть, а не бежит резать его на элегантные ломтики.
– Добрый день. – В столовую влетела чуть запыхавшаяся Яна, державшая в руках сына.
– Внучек приехал! – Подпрыгнула Зоя Михайловна, разом потерявшая весь свой аристократизм и в мгновение превратившаяся в любящую бабушку. – Яночка, присаживайся за стол, а мы пойдем в детскую. Зайчик мой, сейчас ты увидишь, что бабушка тебе купила. – Проворковала женщина и скрылась за дверьми столовой даже не попрощавшись.
– Вау! Очуметь, как ты ее выдрессировала. – Фыркнула Степанида, вытерла ладони салфеткой и взяла в руки вилку, чтобы поесть нормально.
– Это не я. – Яна села за стол и молчаливая девушка из числа прислуги тут же поставила перед ней тарелку. – Она сама так себя ведет.
– Не скажи. Баранов тоже сильно с тобой изменился. Вся эта аристократическая спесь слетела. Живым выглядеть стал. – Не согласилась она.
У Глеба зазвонил телефон. Он извинился и вышел из-за стола. Вернулся через полминуты с таким лицом, что мне стало все ясно.
– Мне нужно ехать в Усадьбу…. – Начал было он.
– Езжай. – Перебила я его, побоявшись, что он решит по пути нас с Нелей подкинуть домой. – Мы здесь останемся. Тем более, что я обещала Неле показать ей здешний кинотеатр. – Добавила, узрев на его лице скептическое выражение.
– И охрана здесь лучше, чем где-либо еще. – Добавила Яна.
– И я здесь есть. – Хищно улыбнулась Степанида.
Кажется, последнее было лишним и не сильно жизнеутверждающим. Но Глеб медленно кивнул, подошел ко мне, коротко поцеловал в губы, чмокнул дочь в синюю макушку и вышел.
– И насколько у вас все серьезно? – Нахмурилась Степа.
Я показала кольцо на пальце.
– Замуж выхожу. – Коротко ответила я ей. – А где Ада Лаврентьевна?
– В кабинете. Ждет нас. – Коротко ответила Яна.
Степанида оглядела нас и уточнила.
– А по какому поводу сборище? На нас снова кто-то напал? Или убить хочет? Или прижать кого-то надо? – Начала перечислять она.
– Степ, ну ты бы хоть думала немного, прежде чем говорить. – Кивнула Яна на побледневшего ребенка.
– Нель, Степа ничего такого не имела ввиду. Мы никого не убивали. Честно. – Попыталась заверить я ее.
– Угу. Мы нет. – Согласилась «лесная ведьма». – А вот на нас покушались пару раз.
– Так! – Яна резко поднялась. – Идемте, в кабинете поговорим. А то тут сплошные глаза да уши.
Я только хмыкнула, вспомнив «сигнализацию», установленную Глебом в нашей спальне. Надеюсь, что здесь такого нет.
Ада Лаврентьевна, одетая в строгий костюм, причмокнула красными губами и тряхнула красными волосами, разглядывая Нелю, усаженную перед ней на стул. Мы тихо сидели на диванчике, стараясь не отсвечивать. Степа периодически отхлебывала где-то раздобытое вино из антикварного бокала, но тоже молчала, взяв себя в руки неимоверной силой воли. За это я была ей очень благодарна.
– А марку краски подскажешь? – Склонила голову набок красноволосая женщина.
– Я ее не знаю. – Неля была спокойна. Было видно, что Ада Лаврентьевна заинтересовала ее своим необычным видом. – Я просто пришла в парикмахерскую и попросила себе синие волосы.
– Гмм. У меня внучатая племянница тоже себе такой цвет хочет. Но у нас никто такое не делает. – Вздохнула женщина. – Да и родители у нее в восторге от такой смены имиджа не будут.
– Мои тоже мне скандал устроили. – Созналась девочка и опустила глаза.
– Мама или папа? – Участливо поинтересовалась Янкина секретарша.
– Мама. – Вздохнула Неля. – И отчим. – Я впервые услышала от нее это слово. До этого она называла его маминым мужем и все.
– Тебя поэтому в кадетский корпус отправили? А то у меня племянница уже думала из дома сбежать. – Как бы между делом спросила Ада Лаврентьевна.
– Нет, что вы! – Помотала головой девочка. – Это же гораздо раньше волос произошло. Просто мамин муж стал…. – Она замялась.
Мы все испуганно переглянулись.
– Что он стал? Он кричал на тебя? Бил? – Громким шепотом спросила женщина.
– Нет. – Неля покачала головой. – Он просто стал смотреть, как я сплю. Ночью. И не разрешал мне в комнате замок ставить. А когда я пожаловалась маме, то она меня в корпус отправила. – Девочка обхватила себя за плечи.
– А к отцу ты из-за цвета волос попала? – Ада Лаврентьевна умело пользовалась открывающимися подробностями.
– Нет. – Ребенок понял, что скрывать ей уже нечего. – Просто, когда мамы дома не было, он попытался меня прижать к стене и раздеть. – Кастрирую урода. – И я ему нос сломала. И убежала. А когда пришла домой, то мама меня увезла на вокзал и запихнула в первый попавшийся поезд. – Неля принялась раскачиваться на стуле.