Плохая война
Шрифт:
Из-за гор степенно поднялось дисциплинированное немецкое солнце. Через окно хозяйской спальни пробились первые утренние лучи и легли на полу светлым пятном. Старый воин по привычке встал вместе с солнцем, хотя мог бы спокойно лежать в постели хоть до полудня. Надев теплый домашний халат, умывшись и причесавшись, барон, держась за поясницу, медленно опустился на колени перед изображением своего святого покровителя.
Кто бы и что бы ни кричал со двора, даже если война, или пожар, или ещё какая мирская мелочь, добрый христианин не прервет молитвы.
— Что орешь? Заходи, докладывай, — сонным голосом приказал выглянувший из узкого готического окна замка барон посыльному от сеньора.
Посыльный, поднявшись в «обеденную залу», торжественно вручил его милости приглашение на войну, письмо с наилучшими пожеланиями и ломбардский вексель на предъявителя.
Барон, протирая глаза и не торопясь просыпаться, уселся поудобнее на своем любимом резном кресле и сонным голосом начал раздавать приказы сбежавшейся прислуге, не глядя ни на кого персонально:
— Этого сейчас отвести в людскую, покормить, коню овса, всадникам сбор завтра утром, провиант чтобы к вечеру был готов, Йорг с векселем и охраной немедленно в город, получить серебро, нанять пару сотен пикинеров, мне по такому случаю подать бургундского, конюха тащите сюда, кузнеца из деревни с инструментами срочно в замок, крестьяне пусть готовят подводы и лошадей в обоз…
В залу зашел крепкий старикан шестидесяти в чем-то лет, невысокого роста, почти квадратный, одетый в рабочую куртку грубого сукна. Явно не аристократическое лицо и привычные к труду руки, но по осанке видно, что он чаще отдает приказы, чем получает. Это упомянутый Йорг — кастелян или, по-современному, завхоз. Из того подвида, что воруют для сеньора, а не у сеньора. Вслед за ним через порог плавно перетек огромный полосатый кот с высоко поднятым пушистым хвостом.
Старик начинал карьеру пятьдесят лет назад конюхом ещё у отца барона Фердинанда. Потом, будучи человеком умным, аккуратным и неторопливым, а главное, преданным, отдан был в обучение артиллерийскому делу, не один десяток лет провел среди пушек и осадных машин, не ограничивая, однако свое образование пушкой и требушетом. Быстро выучился в мастера артиллерии (Buchsenmeister), под началом имел в хорошие времена до сотни солдат. Жизнь у него была непростая и разнообразная, одной артиллерией не ограничивался. Ломал тяжелыми ядрами стены замков и городов, копал рвы и насыпал валы, наводил пушки со стен по идущим на приступ армиям, устраивал мины и контрмины, строил мосты, разрушал мосты. Неоднократно его пытались перекупить, но получали в ответ мрачный взгляд из-под густых бровей и неизменное «ничем хорошим это не кончится».
Кроме того, несколько раз Йоргу случалось занимать беспокойную, высокооплачиваемую, но неблагодарную должность «сержанта шлюх» (hurenweibel), то есть руководить обозом, включая маневрирование неповоротливой массой повозок в походе, контроль за исправностью телег и здоровьем лошадей, организацию стоянки, поддержание порядка среди невоенного обозного народа, ну и, конечно же, надзор за проститутками, что злые языки называли главной работой обозного начальника. Последние пять лет, за неимением лучшего кандидата, в ведении бывалого артиллериста находилось все замковое хозяйство, включая не только оборонительные сооружение и арсенал, но и запасы провизии, а также прочее и прочее, за чем положено следить кастеляну. Прислуга его боялась и уважала. Из всего немаленького населения замка не уважали старика только крысы. Кастелян, хотя и славился спокойным нравом, ненавидел крыс всей душой и держал против них армию специально обученных котов, которые, в свою очередь не уважали никого в замке кроме Йорга, считая и барона со всем семейством. Второй слабостью кастеляна после котоводства и дератизации была живопись, он умел и писать красками по холсту, и чертить тушью по бумаге и делать наброски чем угодно на чем угодно.
— Опять война, ваша милость, — задумчиво произнес кастелян, почесывая кота за ухом, — Ничем хорошим это не кончится…
Барон улыбнулся.
— Ну, раз все равно ничем хорошим не кончится, то возьмем ещё и Макса. Хуже не будет. Чем он сейчас занят?
— Воля Ваша, возьмите. А занят он последнее время тремя вещами: вчера полдня беседовал с кузнецом на предмет помятого на позавчерашнем турнире забрала, ночь провел со служанкой старшей сестры, а сегодня собирался охотиться на кабана вместе с нашим соседом, молодым герром Иоганном.
Хозяин замка тяжко вздохнул. Неожиданно кот, спокойно сидевший у ног Йорга, сорвался с места, прыгнул под кровать, вылетел с другой стороны кровати уже с маленькой крыской в зубах, степенно прошел прямо по баронским простыням и демонстративно бросил добычу в направлении кастеляна, не обращая внимания на какого-то пожилого мужчину средних лет, сидящего на краю кровати.
— Молодец, Симплиций, — похвалил зверя кастелян.
Барон вздохнул ещё раз. Он давно вынужден был признать, что кот — такая скотина, которую воспитать невозможно, но не мог не согласиться, что от крыс вреда больше, чем от котов.
— Учиться парню надо. Я-то в его годы…
— В его годы, ваша милость, у Вас уже был замок, жена, двое детей, десяток врагов и вот этот шрам над правой бровью. По правде говоря, Ваш старший сын куда больше похож на Вас.
— Фридрих останется дома. Военный опыт у него есть, а вот наследника мужского пола пока нет. Макс поедет со мной. Всадников я ему не дам. Раз он такой любитель пешего боя, пусть учится командовать пикинерами.
Глава 2
Где найти рыцаря без страха и упрёка?
Масштабное зрелище. Трибуны полны зрителей из высших слоев общества. Организовал турнир не кто-нибудь, а целый герцог. Среди гостей можно было встретить особы королевских кровей, а среди участников были и самые настоящие принцы. Костюмы благородных сэров выглядели безумно дорогими для тех, кто понимает, и просто безумными для всех остальных. Доспехи участников для компетентных людей смотрелись как выставка последних достижений Милана, Инсбрука и Аугсбурга, а для менее компетентных — как модные костюмы из стали вместо материи.
Кто-то приехал на турнир, чтобы победить, кому-то было достаточно принять участие, кто-то хотел посмотреть, как сражаются лучшие рыцари, а некоторые устраивали свои личные дела, пользуясь тем, что только на таком большом многодневном празднике можно поговорить в один день с десятью нужными людьми, приехавшими из десяти разных городов.
К последней категории гостей турнира относился и пожилой граф де Круа. В свои пятьдесят с небольшим он совершенно выжил из ума. Соседи понемногу прибирали к рукам пограничные территории, управляющие и прислуга воровали, егеря охотились в графских угодьях вместе с браконьерами, и даже крестьяне обнаглели настолько, что не каждый раз платили налоги. А граф пытался решить все проблемы, занимая денег у кого попало на любых условиях и меняя местами работающих на него жуликов. Вот и на этот турнир он приехал, чтобы взять новых кредитов, которыми он смог бы погасить старые.