Плохая
Шрифт:
— Детка, держись!
Гэбс прибавил газу и выскочил на встречку, маневрируя среди машин. Адреналин в моей крови превысил границы.
— Ха, не ожидали? — Я радостно обернулась и увидела, как копы запрыгнули назад в машину и погнались за нами. А дальше Гэбс петлял по улицам, проскакивал на красный. Вслед нам неслись недовольные гудки машин, которые из-за нас выезжали на тротуары, резко давали по тормозам, уходя от столкновения. На это я только смеялась. Минут через десять мы доехали до своего района и выскочили на одну из его улиц. Копы сначала последовали за нами, но довольно быстро ретировались отсюда. Молодцы, чувство самосохранения еще есть. Их утихающая вдали сирена звучала, как скулеж трусливой собаки, удирающей от более удачливого противника.
— Я молодец? — Адреналин в крови требовал выхода, глаза парня зажглись знакомыми эмоциями.
— Молодец.
— Я заслужил твое прощение?
— Конечно!
— А небольшое «спасибо».
— Спасибо.
— Нет, не такое.
В ответ я поцеловала парня. Он завозился, расстегивая штаны. Я потеряла невинность в четырнадцать. С Гэбсом. Было…никак. Ну, почти никак. Был дискомфорт, стеснение, боль, но ничего того, о чем пишут в книжках. Да, я пару раз читала романы, но в жизни оказалось все совсем иначе. Поэтому я пометила для себя очередную вещь галочкой «ложь» и забыла о ней. Со временем я даже стала получать удовольствие. Гэбс был довольно нежным со мной. В том смысле, что никогда не причинял мне боль, не унижал и не настаивал, если я не хотела. Так что, мне повезло с ним. А то, что написано в романах — выдумки впечатлительных жителей джунглей. Это их мир, не мой.
Глава 2
Новый день. Новый круг из старых действий. Такое же утро, такие же движения, выученные до автоматизма. Черную футболку сменила белая майка. Та же дорога на работу, с теми же унылыми пейзажами и почти пустыми улицами. Джек снова ждал меня уже за кассой.
— Привет, Джек!
— Джен! Слышал, вы вчера покатали легавых по району?
— Откуда знаешь, что мы?
— Не выдаю свои источники информации, — усмехнулся мужчина.
— Ну да, покатали слегка.
— И что вы натворили?
— Разрисовали фасад здания.
— А они оказались не любителями живописи?
— Видимо. Но мы старались.
Джек рассмеялся, и направился в гараж, а я бросила вещи и приготовилась скучать. За окном проехали несколько машин, пару раз к нам заехали заправиться, еще три человека заходили за всякими мелочами. Приходила чернокожая мамаша с ребенком. Мальчик лет пяти смотрел с интересом на прилавок, пока его мама покупала пиво и сигареты. И он ничего не просил. Зачастую, дети пытаются что-то выпросить себе в магазине, я тоже просила. А он нет. Его мать расплатилась и развернулась к выходу.
— Пошли, — это было брошено недовольно. Ребенок развернулся и на мгновение посмотрел на меня. Меня буквально током ударило от его взгляда. Он был понимающим. Мальчишке несколько лет от роду, а он уже столько всего понимал. То, чего не должен, с чем он вообще не должен бы встречаться. Не в детстве. У него и детства-то не было. Повинуясь порыву, я протянула ему батончик и приложила палец к губам — тихо. Он неловко протянул руку и взял батончик, после чего спрятал его в карман и улыбнулся. И его глаза в этот момент зажглись чем-то особенным. Благодарностью. На меня никогда так не смотрели. Мальчик ушел, а я еще некоторое время стояла, глядя в никуда. Потом достала из сумки пару баксов, и положила в кассу. Что у нас за мир такой, если дети взрослеют так рано? Зачем эта мамаша вообще рожала ребенка? Чтобы так к нему относиться? Ради продолжения рода? Но мысль о том, что этого ребенка могло не быть, мне тоже не нравилась. Он хороший, он должен жить. Ага, и мучиться. Почему он родился именно у нее? Почему мы все родились здесь? В этом месте, у этих родителей? Почему кому-то все, а кому-то ничего? Сколько детей появляются там, в джунглях, у них обеспечено хорошее будущее, их любят, заботятся. Они будут получать хорошие вещи, еду, они будут защищены, пойдут в хорошую школу, потом колледж, найдут хорошую работу. И все это только потому, что
— Джен? — Рядом со мной стоял Джек и внимательно смотрел на меня, а я даже не заметила, когда он подошел.
— О, я не заметила тебя. Что?
— Это я у тебя хотел спросить. Что?
— О чем ты?
— О твоем лице, взгляде.
— Ничего, просто мысли.
— Не поделишься со стариком? — После секундной заминки я решилась.
— Джек, почему все так? Почему нам выпала такая судьба? Мы чем-то провинились, заслужили? Я не понимаю.
— Ох, девочка. Это сложный вопрос, можно сказать, вечный. Почему он, а не я? Почему со мной? Почему здесь или не здесь? Это вопросы, на которые каждый ищет свои ответы. Универсальных здесь нет.
— Ты нашел свои? На эти вопросы вообще можно найти ответы?
— Боюсь, что нет, милая. Жизнь раздала карты. И каждый из нас играет теми, что ему даны. И время от времени жизнь подкидывает еще карты, и только от мастерства игрока зависит, соберет ли он выигрышную комбинацию, или сбросит карты.
— А мы можем мухлевать?
— Если умеем. Иначе нас раскроют и выкинут из игры.
— Но я не умею играть, Джек.
— Ты научишься. Мы приходим в этот мир, не умея ничего. И учимся. Каждый наш шаг, каждое решение и выбор чему-то нас учат. Но прелесть игры в том, что ты можешь смотреть, как играют другие. И учиться у них.
— Но как я могу победить, если у меня нет козырей?
— Они у тебя есть, просто ты не видишь.
— И какие же они?
— Твое сердце, совесть, честь.
— Скажешь тоже.
— Скажу. Я дольше тебя играю в эту игру, и научился различать козыри. К сожалению, многие сбрасывают их, меняют на королей. Но дело в том, милая, что короли сменяются. И гнаться за ними не нужно. Наоборот, иногда, чтобы получить нужный расклад, приходится сбрасывать свои самые большие карты. Они тяготят тебя, вынуждают к определенным действиям. А оставшись почти ни с чем, ты смотришь на ситуацию по-новому, у тебя есть множество ходов. Нужно только разработать новый план. И тебя ничего не держит от его реализации.
— А мне есть, что сбросить? По-моему, я и так с самыми младшими картами.
— Это не так. У тебя тут завалялись король с дамой, да несколько вальтов.
— А если я сброшу их и проиграю?
— Для этого ты должна знать, когда пришло время. Должна увидеть шанс для нового хода. Поворотного.
— И как мне понять, что время пришло?
— Слушай сердце. Кстати, можешь забрать назад ту пару баксов. — Черт, и как он узнал?
Джек ободряюще мне улыбнулся и вернулся в гараж. А я осталась думать над тем, что он сказал.
Через полчаса он вернулся. В этот момент к нашей заправке подъехала черная спортивная тачка с тонированными стеклами. Я на секунду зависла, любуясь — такие в наш район не заезжали. Плавные линии, хромированные диски — она стоила чертову кучу бабла.
— Джек! Посмотри на эту конфетку.
Мужчина перевел взгляд за окно и напрягся. Вся расслабленность и леность исчезли.
— Джен, сходи-ка на обед. И не выходи, пока я не позову.
Я не стала задавать лишних вопросов. Не сейчас. Джек не попросил бы меня уйти, если бы ситуация не была серьезной. Я взяла сотовый и сумку, и пошла в служебную комнату. Там был диван, стол, холодильник, ТВ — комната была специально оборудована для отдыха и перекуса. А еще в комнате было небольшое окно. На нем стояла решетка, но ее можно было изнутри открыть. Джек всегда все продумывал. Зайдя в комнату, я закрыла за собой дверь на засов. На всякий случай. Обедать я пока не собиралась. Обед был лишь причиной, чтобы я ушла. Вместо этого я села на диван и затихла. Из общего зала доносились тихие голоса, но слов разобрать я не могла. Оставалось только ждать.