Плохиш. Студентка. Препод
Шрифт:
Глава 14
Олеся
В панике оглядываюсь по сторонам, ища хоть какой-то путь к спасению, но его нет! Отступаю назад, когда Никита движется на меня, задёргивая за собой шторку одной рукой. Испуганно прикрываю грудь и треугольничек между ног. Я голая! Совершенно голая перед диким, голодным хищником, который уже почувствовал запах моей капитуляции и успел отведать моей крови на теннисном корте! Чего же он ещё захочет отведать?
Кажется,
— Уйди… — голос садится. Я понимаю, неважно что я скажу ему сейчас — он точно не уйдёт!
— Чего перепугалась, Оленёнок? — сильные лапища ложатся на мои плечи и впечатываю меня спиной в кафель. — Руки убери, они будут мешать, — он самодовольно кивает на прикрывающие интимные места ладони. — Я, ведь, уже всё видел. Мне очень нравится, когда ты голенькая, детка!
Его пальцы скользят всё ниже по моей влажной коже и уже хватают меня за попку, слегка разминая её. Я вся электризуюсь…
— Ты… — нервно сглатываю, боясь поднять глаза вверх. — Пришёл за своим желанием?
Знаю, только что, наедине с собой, я была очень смелой и пообещала себе ни за что не исполнять его «тупых желаний»! Однако, теперь, когда меня припечатывает к стене скала мышц и тестостерона, отказать будет не так-то просто!
— За желанием? — приподнимает бровь. — Если только за твоим! Моё отложим на потом!
— Я… я не этого желала! — оправдываюсь, судорожно вспоминая, озвучивала ли ему, что не хочу его больше видеть, или нет? Кажется, за игру я сказала это минимум десять раз, так что тут сложно ошибиться!
— Проблема в том, что ты, Олеська, сама не знаешь, чего хочешь, — уверенно заверяет меня он. — Поверь, ты будешь кричать от удовольствия, когда я подарю тебе утешительный приз… — он облизывает губы, глядя на меня с таким видом, словно я — эскимо на палочке, о котором он мечтал в жаркий летний день!
Помимо воли в голове проносятся воспоминания о прошлой ночи… Его язык хозяйничает у меня между ног… Ласкает, дразнит, массирует клитор… Ох! Внутри живота что-то предательски отзывается на эти воспоминания! Нет… только не это!
Свожу ноги как можно плотнее, чтобы Плохиш не почувствовал, как сильно меня заводят его грязные домогательства! Между ног становится дико жарко, а складочки ноют и пульсируют от томительного желания…
— Я смотрел на тебя во время игры, — томно шепчет Никита мне прямо на ухо. — Ты специально наклонялась за мячом так откровенно? Твоя юбочка ничего не прикрывает, ты в курсе, правда?
Дерзкие пальцы преодолевают сопротивление моей ладони снизу и касаются уже чуть скользких нижних губ. Меня простреливает спазм. Электрический импульс такой силы, что он мигом разносится по всему телу, оседая в сосках и клиторе…
Плохиш не обращает внимание на мои мольбы. Я прошу
— Ты специально дразнишь меня, правда, Олеся? — хищно шепчет мне на ухо, а потом сцепляет зубы на мочке уха. — Хочешь, чтобы я трахнул твою маленькую аккуратную дырочку? Расширил её своим членом и подвигался внутри?
Чёоорт… зачем он это делает?! У меня от этой пошлости и грязи, что льётся из его рта нескончаемым потоком, возбуждение зашкаливает. Ноги становятся ватными, и я с трудом держусь на них!
— Знай же, детка, что моё терпение не безгранично! Если в следующий раз ты будешь такой же привлекательной принципиальной сучкой, я трахну тебя уже по-настоящему! — он вдавливает меня в стену, лишая лёгкие остатков кислорода. — Ведь ты знаешь, что делают с такими хорошими девочками, как ты, такие парни, как я? После того, как я закончу с тобой, ты будет вымаливать продолжение, стоя на коленях перед моим членом!
С этой угрозой он сжимает пульсирующий клитор между пальцами и… меня простреливает бешенным оргазмом! Дыхание становится рваным. Я начинаю громко кричать и конвульсивно дёргаться в его сильных руках!
Краем сознания я ненавижу себя за то, что не смогла дать должный отпор и не возбуждаться! Но всем остальным телом и разумом я полностью отдаюсь сладким волнами дикого кайфа, что практически растворяет в себе мою личность. На секунду мне даже кажется, что той правильной Олеси, отличницы и старосты, больше не существует… она потерялась в лабиринтах этого порочного наслаждения, от которого тело трясётся так, будто через него пропустили напряжение 220 вольт!
Наконец, когда меня немного отпускает, я упираюсь в широкие грудные мышцы Плохиша ладонью, пытаясь его отодвинуть.
— Ты классно кончаешь, — он отвешивает мне сомнительный комплимент. — Так бы и слушал твои стоны…
— Прекрати, — мотаю головой, опуская взгляд. Чёрт. Не хочу видеть в его тёмных зрачках собственное сумасшедшее отражение… — Отдай мне полотенце!
Дыхание тяжёлое, поверхностное… Я облизываю пересохшие от стонов губы и с вызовом смотрю в его лицо.
— Ладно, бери, — усмехается Никита. — Только не веди себя как сучка. Признай, что тебе было приятно!
Поднимаю брови, глядя ему в глаза. Он, вообще, в своём уме? Или издевается!
— То, что ты делаешь, можно под статью подогнать! Я… могу заявить на тебя в полицию!
— Да? — усмехается, — И в чём обвинишь? В принудительных оргазмах? Не смеши!
Я аккуратно отстраняюсь от него и… тянусь рукой к смесителю, а потом… врубаю ледяной душ, который обрушивается прямо на короткостриженую макушку Плохиша!
— Твою ж! — чертыхается он. — Ах ты, дрянь!
— Охладись!
Пользуясь его минутным замешательством, выскакиваю из душа и голая бегу в сторону раздевалки.