Плохой парень ("Король экстази")
Шрифт:
– -Думай, думай чувак,--приказываю себе.
Сумбурные размышления выключает медсестра. Девушка бесшумно подходит, в руке держит радиотелефонную трубку.
Настороженно беру телефон.
– -Алло,--еле слышно произношу.
– -Здравствуй Антон,--слышу хриплый голос Андрея Колошенко.
– -Здравствуй,--отстраненно сухо приветствую Колошенко .
Молчаливая пауза, чуть разбавленная противным потрескиванием звуковых сигналов в телефонной трубке, повисает между нами. Прекрасно догадываюсь Андрей в курсе странного происшествия со мной. Колошенко сотрудник внутренних дел. Мы на обоюдном интересе помогаем друг другу с 1992 года. Выражаясь простым оперским, ментовским языком, он ведет меня. Я, завербованный информатор, стукач, агент. Всесторонне, всеобъемлюще помогаю доблестным правоохранительным органам в их трудной борьбе с преступными элементами торгашами наркотой. Радости невольное сотрудничество не доставляет никакой. Деваться в свое время было некуда, когда наглые, беспредельные наезды озверевших бандитов и подстать им ментов следовали один за другим. Хищники хреновы! Неутомимый на всякого рода проблемные подставы Шмелев, за коим глаз да глаз нужен. Невольно пришлось тесно подвязаться с Колошенко на доносительство. Взамен получил защиту ментовскую. Я осведомляю об интересующих Колошенко делах наркобизнес сферы, он примерно снимает трудности возникающие у меня.
– -Как самочувствие?--внезапно прерывает треск в
– -Более, менее,--без энтузиазма равнодушно отзываюсь.
Рисуюсь перед Колошенко полным безразличием к инциденту. Андрей улавливает интонацию нежелания обсасывать мое физическое и моральное состояние.
– -Ладно Антон, бродить вокруг да около не буду. Я в курсе кто хотел убить тебя.
Совсем не ожидал быстро узнать имя затейника покушения, поэтому даже порядочно растерялся. Только и выходит сглотнуть слюну и выдавить короткий вопрос:-- Кто?
– -Шмель и Ко,-- невозмутимо отвечает Андрей.
Он не дает вымолвить даже слово нелюбезно завершает беседу.
– -Подробности сговора с доказательствами позже предоставлю. Послезавтра прилечу, тогда и поговорим. Бывай.
Раздражающие гудки коротко стучат по ушной перепонке. Вдавливая силой кнопку, выключаю телефон. Застываю телом, утрачиваю способность мыслить. Подполковник загипнотизировал меня новостями. Вырубил обухом по голове. Пересыхает в горле, прикусываю нижнюю губу, чтобы не заорать, надсаживая глотку, надрывая грудь. Телефонную трубку крепко сжимаю в руке, ощущаю, как скрипит пластмасса корпуса телефонного аппарата. Радио режет звучанием Firestarter, the Prodigy, громкость постепенно прибавляется кем-то невидимым. С тяжелым трудом пересиливаю вырывающийся столб раскаленного гнева. Физически и душевно сдерживаю себя, чтобы не сорваться с места и вдребезги не разнести попадающие под руку предметы интерьера в больничной палате. Рефлекторно жму вызов медсестры. Девушка спустя минуты три как вкопанная стоит около кровати. Отдаю телефон, прошу принести сигареты. Она по детски недоуменно смотрит на нелепую просьбу о куреве. Вежливо растолковывает о запрете на курение для больного.
– -Да, извините, не знал,--непонимающе соглашаюсь с правилами больничного режима. Медсестра искренне недоумевает от моего незнания запретов на курение, разворачивается и уходит.
В голове царит полнейший хаос и стихийная паника из сотни шальных мыслей. Неожиданное известие Андрея Колошенко на самом деле никакое не откровение. Шмель и Бович давненько пускают обильно пенную слюну на мой кусок в бизнесе. Не единожды отчетливо намекали, что не плохо бы пересмотреть проценты каждого участника в совокупном доходе от продажи «экстази». Пуще всего был на взводе и чересчур словесно нелицеприятно пылил Шмелев. Не замалчивал о своих безграничных аппетитах в прибыли, откровенно обвинял в ни фига не делании и получении за ни фига, до фига денег. Однажды я со Шмелем сильно повздорил. Прилагая все средства, обосновывая партнеру, правильность распределения долей бизнеса между нами я нарывался на неприятности, хотя мог бы и не затрагивать справедливость вознаграждений, так как изначально Шмель согласился на доли 40% моих и 60 % его. Приведенные аргументы на счет справедливости он пропустил мимо ушей. Стало абсолютно ясно, теперь, правда, у каждого своя насчет общего дела. Мы перестали поднимать больную тему долевки прибыли в бизнесе. Зная натуру Шмеля, я понимал, он решит поставленную задачу и отожмет меня от бизнеса. Инстинкт хищнически чуял надвигавшуюся неотвратимую угрозу, но я не сосредоточился на тревожных посылах в мой адрес доброй тетки интуиции. Много деловых нитей вели к моим пальцам рук. Чтобы оперативно правильно соорентироваться в хитросплетениях паутины купли-продажи «E» Шмелеву, несомненно, понадобился бы солидный срок и главное, долговременное терпение. Вторым Шмелев не располагал по природе изначально. Не вникнув в соль прорабатываемого дела, мог тупо напороть глупых, тяжелых трудностей для бизнеса, которые долго затем разгребать. Изначально наши словесные договоренности определили четкую роль каждого участника в предприятии. Я принципиально не влезал в функциональную зону ответственности Шмелева. Шмель не лез в мои рабочие движняки. До поры, времени мирное существование партнеров приносило сладкие плоды из денежных купюр, высокие дивиденды. Однако видимо таймер, стремительно отсчитывал последние дни совместной работы. Шмель активизировал интерес к моим профессиональным контактам, к специфике продаж «экстази». Он искусно пел дифирамбы о процветании дела, следующей ступени развития бизнеса. О том, что иной этап продвижения предприятия завалит нас деньгами, по самое не хочу. В принципе, сладко приторные рассказы Шмеля сводились к будущей доминирующей его роли в дельце. Бизнесовое начинание, в которое партнер не особо верил, набрало мощь, деньги потекли рекой. Партнеру захотелось больше положенного.
Я технично съезжал с расспросов Шмелева о моих деловых мутках. Четко указывал на первоначальные достигнутые соглашения о задачах каждого в движении реализации препарата. Шмелева здорово бесило, то, что я не пускаю в свой монастырь организации работы. Он не дергался, чтобы проучить меня. Скорее всего, выжидал для кровожадного волчьего броска, прорабатывая варианты кинуть компаньона.
Значит невыдержал Шмель, психанул. Все таки отдал приказ ликвидировать меня. Узнаю стиль партнера в ведении дел. Мое беспомощное нынешнее положение удручает. Не понимаю, как дальше действовать в сложившихся обстоятельствах?! Шмелев, потерпев неудачу, разозлиться, добьет конкурента в ближайшем будущем. Я знал с первого дня нашего знакомства он отмороженный на голову тип, непоскупиться ни чем, ради личного эго и денег, но решил принять участие в опасной игре.
Сноски:
Закидываться-употреблять.
Психоделический - связанный с ощущением мира через наркотический транс, с изменением сознания, обычно — под воздействием галлюциногенных препаратов. (Векисловарь).
Отруб-потеря сознания.
21.
Энди Урхол как-то высказался о праве любого человека на 15 минут славы в жизни. Насчет 15 минут славы всякому обывателю я бы поспорил с известным художником. Почетная известность это заслуженная награда герою, сделавшему своим талантом и упорным трудом нечто, что людей вокруг не оставляет равнодушными. Другое дело шанс, выпадающий действительно всякому живому индивиду. Про человека использовавшего представленные кармой условия для воплощения мечты и развернувшего ситуацию для себя с пользой народ говорит, оказался в нужное время в нужном месте. После подобного рода встречи с желанными, благоприятными обстоятельствами жизненный путь способен измениться кардинально. Как из-ниоткуда вдруг возникают внешние и внутренние возможности у человека для продвижения личности к его цели. Быстро возводятся прочные мосты, которыми везунчик молодцевато шагает на противоположный берег реки, где ожидает она, некогда капризная удача. Именно так, чувак! Правило работает на 100 %. Проверено личным опытом. Добавлю один нюанс. Пройти мимо представившегося шанса, тоже шанс. Если бы я не повелся как мальчишка на собственные амбиции расширения продаж «экстази» в России? Резвый старт сотрудничества со Шмелевым! Пошли он на три буквы мое предложение вложиться деньгами в дело с «колесами»! Или послушал
Я и Шмель в одной рабочей бизнес упряжке с 1992 года. В тот пост путчевский революционный год мне исполнилось 18 лет. Мой юношеский максимализм толкал тело в спину, приближая вплотную к авантюре, которая изменит доселе сложившуюся картину мира жизни простого парня. Антону Кнутикову выпадет воистину огромный шанс подняться и приблизиться к своей мечте. Основательно озадаченный поиском денег с целью расширить бизнес и увеличить объемы продаж «Е» я обратился к своей троюродной сестре Екатерине. Уговорил порекомендовать мою персону ее двоюродному брату, коммерсанту. Денег требовалось 250 000 $. Для меня тогдашнего студента старт-апера астрономическая сумма. Без всяких зримых надежд на благоприятный исход задуманного предприятия поплелся к брату-бизнесмену. Душу грело одно, как-никак он приходился мне родственником, пусть далеким, авось родне не откажет. Деньги нужны были для поставки «экстази» количеством, запрашиваемым растущим российским рынком психоактивных препаратов. Личных оборотных денежных средств не хватало катастрофически, чтобы покрыть нарастающий геометрической прогрессией потребительский спрос. Я не справлялся с аппетитом изголодавшегося народа по иным ощущениям от восприятия реального мира. Не укрепив собственные торговые позиции на российском рынке «экстази», быстро лишался перспектив трудиться самостоятельно, а работать под кем-то, на дядю, не хотелось. Тубуса для чертежей стало мало для удовлетворения желаний клиентов после проникновения «экстази» в московскую среду. «Е» на всех порах набирало обороты популярности в социальной среде от студентов до звезд шоу-бизнеса. На горизонте показались первые признаки конкуренции между продавцами «Е» с гангстерской стрельбой, кровавым мордобоем, силовым отнятием товара. Люди в Москве, поставлявшие таблетки, действовали через европейских посредников, длинная цепочка доставки «экстази» в Россию включала два-три колена перекупщиков. Барыги зарабатывали на перепродаже 500-1000%, итогом конечный клиент получал продукт ценой 30-40$. Высокая стоимость «экстази» не отталкивала покупателя, спрос бешено рос. Дороговизна препарата ни сколько не смущала здорово соскучившихся за многие годы железного занавеса по недоступному удовольствию. Законы-регуляторы борьбы с наркоторговлей перестали исполняться в одночасье. Мы просто откупались от продажных ментов на месте задержания. А тот или иной наркотик продавался, чуть ли ни в каждом продуктовом ларьке. Ситуация абсолютного легалайза царившая в стране в начале 90х заставляла собраться силами, денежным ресурсом, чтобы сорвать главный куш с делюги. Обстановка сплошного пофигизма в стране благоприятствовала валу подделок «экстази». Продавцы изощренно экономили на качестве товара, добротность «Е» оставляло желать лучшего. Честной люд травился, но продолжал упорно кушать, с аппетитом уплетая за обе щеки запрещенный препарат. Положение дел в наркобизнесе, бардака в сфере сбыта «экстази» меня в корне не устраивало. Выход исключительно один из запущенной ситуации на рынке «экстази» тогдашнего времени, получить прямой доступ к качественному «Е» с низкими ценами. Здесь дорога одна, запоручиться крепкой поддержкой именитого производителя, убедить сотрудничать именно с тобой напрямую. Экстренно требовался производственник европейского стандарта. Я был знаком с таким поставщиком. Первый номер в Европе по мощностям изготовления и качеству «Е», именем Майкл. Мы частенько тусовались вместе, пили русскую водку привезенную мной из России, порядочно рассыпались комплементами друг другу. После теплых дружественных встреч он вежливо раскланивался, неуклонно указывая на посредника через которого работал на Россию поляка Гашека, надутого индюка, всем наглым нутром показывавшего свою значимость в процессе продаж и кто рулит темой.
– - Малой, тут дела давно зарегулированы, брать товар придется у меня!
Гашек совсем не конечный ходок в схеме сбыта «экстази». Он нахально передавал меня в цепкие руки компаньону скидывавшему «ешечки» ценой мягко выражаясь завышенной по сравнению с другими клиентами-оптовиками Восточной Европы.
– -Антон! Нет желания, не бери. Ты же в курсе, очередь русских стоит за первосортным «Е». Определяйся! Только из глубокого уважения к Майклу имею дело с тобой,--издевался Гашек на мою просьбу пересмотреть цену в сторону уменьшения.
Майкл ладный делец умело эксплуатировавший десяток лабораторий по производству «экстази» в Европе, растерянно пожимал плечами отзываясь на мои обоснованные претензии о некорректном поведении Гашека:
– -Антонио, правила ведения бизнеса не позволяют перешагивать через партнера, не стану соваться в предприятие Гашека.
Я смекал, Гашек конечно борзый тип, но предсказуемый в отношениях и стабильно приносящий неплохой заработок. Майкл рисковать без нужды не станет. Многолетнее постоянство получено от партнерства с Гашеком, намного выгодней матерому волку наркоторговли, чем совсем непонятные перспективы с 18 летним юношей. Майкл опытный торгаш, старый зверь. К 35 годам, он поистине стал легендой среди синдикатов. Он сделал головокружительную карьеру, от тощего бегунка-дилера до всемирно известного торговца. За двадцать лет в криминальном бизнесе он посетил тюрьму однажды, отсидев всего один год. Это говорит о многом, о незаурядных качествах предпринимателя с отличным чутьем на ту или иную рабочую ситуацию. Коротко сказать, дела делать правильно Майкл умел.
«Счастливый» случай нечаянно представленный Гашеком, помог резво склонить Майкла на мою сторону. Поляк наработал серьезную базу клиентов мелких оптовиков, заслуженно снимал обильные проценты с продаж «экстази». Но, Гашеку такого заработка было мало. Он ретиво стремился к еще большим доходам, причем какой угодно ценой. Для достижения цели применял любые силы и средства. Неумеренное желание владения Гашеком деньгами и сыграло на руку в моем стремительном партнерском сближении с Майклом. Расплодившаяся на почве всеобъемлющего бардака в Восточной Европе многочисленная клиентура Гашека последнее время жутко ворчала, чудовищно возмущаясь долгими сроками ожидания востребованного товара и неполным объемом отгрузок «экстази». Ушлый поляк просто не справлялся с огромным валом заказов «Е». Количество произведенного «экстази» уже не переваривало бешеный спрос клиентов. Понятное дело, Гашека злила потеря прибыли. Производителей «экстази» подвизавшихся на поставки с ним, поляк крепко держал на коротком поводке, пользуясь своими налаженным сотрудничеством с ведущими мировыми мануфактурщиками препарата, складно манипулировал заказчиками. Отдам должное организаторским способностям Гашека, он ловко ладил, умело договаривался с клиентами из России, где в начале 90х царил хаос вселенского масштаба. Пуще всех оптовиков заказчиков из бывшего социалистического лагеря выделялись русские, беспредельным поведением не соблюдавшие никаких понятий и традиций ведения нарко дел. Привыкшие к монотонной работе, без потрясений голландец, немец или француз дельцы «экстази» не бросались развернуть прямое снабжение республик распавшегося СССР, слишком опасно, риск попросту мог не оправдаться. Одним словом man, Гашек выступил нужным для всех сторон соединительным звеном в наркотрафике между востоком и западом. Поэтому значительная часть промышленников велась на заносчивую фигуру Гашека, но некоторые посылали жадного донельзя поляка куда подальше.