Плохой восход луны

Кеньон Шеррилин

Фанг обвел взглядом бар, который чудом остался целым. Столы и стулья вместе с перилами и отделкой были разломаны в щепки. Все вокруг обгорело. Разбитое стекло и оружие валялось на полу, покрытое кровью.

Он никогда не видел ничего подобного этому.

И когда он наткнулся взглядом на знак у двери, его сердце защемило.

Приходите с миром или уйдете по частям.

Единственным вопросом было, смогут ли они собрать разбитые части, оставленные здесь сегодня вечером?

Дев вышел вперед, чтобы забрать Эйми от Фанга, так,

чтобы тот не мог держать ее. Фанг начал возражать, но понял, что ей нужна ее семья так же, как сама Эйми была нужна ему. В то время как он стремился к ней, Дев на самом деле испытывал чувство утраты. Сам слишком хорошо зная эту боль, он отпустил ее к ее брату.

Дев уложил ее голову к себе на плечо.

– Все будет хорошо, Эйм. Мы здесь.

Эйми слышала эти слова, но они не могли ничего сделать, чтобы облегчить боль внутри нее. Все, что она хотела сделать - разделить соединение со своей парой со своей материю...

Своим отцом...

Именно поэтому она пришла сюда сегодня ночью. Она хотела, чтобы ее родители гордились ею. Разделили с ней радость.

Но теперь они ушли. Навсегда.

Если бы тебя не было здесь, на них все равно бы неожиданно напали и Maman умерла бы, только ты бы больше никогда ее не увидела.

Это было правдой, но она все еще не могла успокоить боль внутри. Горе, вызванное любовью ее матери к ней. Как могли они уйти? Как?

Это было так несправедливо и она хотела отомстить за потерю...

Фанг отступил, так как медведи встали в круг, поддерживая друг друга в скорби. Они были единой семьей.

Он ощутил себя полностью не в своей тарелке.

Пока Эйми и Дев не потянули его вперед. Он колебался, когда Реми взял его за запястье, заставляя присоединиться к ним.

– Ты один из нас, волк, - Реми переводил взгляд от Фьюри, к Вэйну, Мие и остальным.
– Как и все вы. Спасибо вам, что пришли помочь нам сражаться. Это не будет забыто.

Эйми потянулась, чтобы вытереть кровь с лица Фанга перед тем, как поцеловать его.

– Полагаю, после всего случившегося, мы медвеволки.

Дев нахмурился:

– Медвеволки?

Сими гневно посмотрела на него так, словно полагала, что он был полным идиотом.

– Семья медведей и волков. Боже, неужели никто не понимает английского Шаронте?

Дев покачал головой, смотря вокруг на совершенно разных существ, которые называли Санктуарий домом.

– Это одна чокнутая семейка.

Фанг засмеялся.

– Я думаю это в природе всех семей, быть чокнутыми.

Эйми вытерла свои слезы.

– Сими? Что ты там говорила мне однажды про семьи?

– У нас есть три семьи. Та, в которой мы родились, та, которую мы сами создаем, и та, которую мы пускаем в свое сердце.

Эйми протянула свою руку Фангу и Деву, продолжая обнимать ее.

Семья.

Это было всем, что на самом деле когда-либо имело значение.

Та, в которой мы родились, та, которую мы сами создаем, и та, которую мы пускаем

в свое сердце.

Те, кто собрался здесь, были семьей, и никакое количество злобы не изменит этого. Семья может быть разрушена только изнутри.

Никогда извне.

И это ночью все они стали друг другу семьей. Едины в скорби. Едины духом.

Едины в любви.

Санктуарий навсегда.

Неделю спустя

Эйми стояла в центре бара, в то время как Куинн и Серр заново прикрепляли огни к потолку. Они пытались вернуть бар в прежнее состояние, чтобы он заработал как можно быстрее, но требовалось время, чтобы собрать все обломки и снова открыться.

В истинных традициях Вер-Оборотней, они кремировали своих родителей и поместили их прах в урну, которая сейчас размещалась на мемориальной часовне, где также хранились урны Бастиена и Гилберта, в специальной комнате дома Пельтье.

Эйми навестила их только этим утром. Она не думала, что когда-нибудь пройдет ее потребность увидеть свою мать или почувствовать теплые объятья своего отца.

Ей всегда будет не хватать их.

Фанг подошел к ней сзади и предложил ей чашку чая.

– Ты в порядке?

Как в самом деле она могла ответить на это?

Она осмотрела разрушения, которые им предстояло восстановить. В одну ночь жизни всех их изменились навсегда. Одна ночь оставила глубокий шрам в каждом из них.

Но за болью была надежда. И как мифический феникс, Санктуарий восстанет из пепла и будет таким же сильным, каким он был до этого.

Возможно, они никогда больше не вернут себе лицензию элимани, но это не важно. Это позволит им выбирать, кому они будут помогать, и даст Реми и Деву свободу надрать задницу любому, кто пересечет линию.

– Да, думаю, я в порядке, - она улыбнулась Фангу перед тем, как пошла, чтобы помочь Деву и Ксендриксу передвинуть какую-то рухлядь.

Бар должен был открыться снова через пару недель. Все вернется в нормальное русло, кроме двух вещей.

Не будет больше Мамы и Папы Медведей Пельтье. Это боль жгла ее изнутри.

Но ее братья собрались вместе и объявили ее и Фанга новыми владельцами бара. Они будут теми двумя, кто продолжит наследие, начатое ее родителями, особенно теперь, когда Фанг больше не разыскивался за то, что сделали демоны. Стю убедился в этом.

К лучшему или к худшему, Санктуарий будет здесь. И всем будут одинаково рады здесь до тех пор, пока они придерживаются одного закона.

Приходите с миром или уйдете по частям.

– Эй?

Она повернулась на звук незнакомого голоса, донесшегося от двери.

– Да?

Высокий блондин стоял в ярком свете солнца, осматривая помещение.

– Когда вы снова открываетесь?

Куинн спустился со стремянки.

– Четвертого числа следующего месяца.

– Круто. Тогда увидимся.