Плоть (авт. сборник)
Шрифт:
Зазвучала барабанная дробь, пропели фанфары, зазвенели цимбалы, пронзительно взвизгнули флейты.
Дико крича и безумно вращая глазами, молодые жрицы побежали по Пенсильванской авеню, расчищая путь кнутами. Вот они уже у решетки, окружающей двор Белого Дома. Последовала короткая притворная схватка. Почетная стража только делала вид, что противится вторжению. Однако схватка эта была далеко не безобидной, так как и лучницы, и молодые жрицы имели заслуженную репутацию норовистых сучек. Они таскали друг друга за волосы, царапали и выкручивали обнаженные груди. Жрицы постарше, время от времени, ударами своих плеток по голым спинам остужали пыл не в меру разошедшихся. От ударов девушки с визгом отскакивали в разные стороны и продолжали схватку уже с меньшим рвением.
Многие жрицы
Сейчас же ему ответил вопль собравшихся на улице Лосей. Многие из них прорвались через стражу и стали взбираться на крыльцо. Вся одежда Лосей — миниатюрные, торчащие в разные стороны рога, накидки, пояса, с которых свешивались оленьи хвосты, штаны в виде двух вздувшихся фаллосов — была изготовлена из оленьих шкур. Даже их походка, вприпрыжку на кончиках пальцев, напоминала бег оленей. Они угрожающе размахивали руками в сторону жриц; те, как бы испугавшись, отпрянули в сторону, открыв перед Лосями проход в Белый Дом.
Здесь, внутри огромного вестибюля, Джон-Ячменное Зерно еще раз свистнул и начал выстраивать их в соответствии с положением в братстве, а затем нетвердой походкой стал подниматься по широкой лестнице на второй этаж.
Однако он опростоволосился, потеряв равновесие и упав вниз, прямо на руки следовавшего за ним главы Лосей. Тот поймал его и отпихнул в сторону. При обычных обстоятельствах он бы не отважился так бесцеремонно обходиться со Спикером Дома, но то, что Джон совсем потерял форму, придало ему смелости.
Шатаясь, Джон-Ячменное Зерно привалился к перилам, затем перегнулся через них и упал головой вниз на мраморный пол приемной. Шея его торчала под необычным углом к туловищу, он не шевелился. К нему быстро подскочила молоденькая жрица, заглянула в остекленевшие глаза, прощупала пульс, а затем вытащила золотой серп.
Тотчас же по ее голым плечам и груди хлестнула плеть, оставляя за собой кровавый след.
— Что ты затеваешь? — закричала пожилая жрица.
Молодая жрица раболепно приникла к земле, отвернув голову в сторону, но не смея поднять руки, чтобы защититься от плети.
— Я хотела воспользоваться своим правом, — захныкала дева. — Великий Джон-Ячменное Зерно мертв. Я — воплощение Великой Седой Матери, я хотела пожать урожай.
— Я бы тебя не остановила, — сказала старшая жрица. — Оскопить его — твое право, если бы не одно обстоятельство: он умер случайно, а не во время Ритуала Посева. Ты знаешь это.
— Да простит меня Колумбия! — пролепетала жрица. — Я не могла удержаться. Сегодняшняя ночь — наступление зрелости Сына, коронование Рогатого Короля, лишение девственности девушек…
Суровое лицо пожилой жрицы расплылось в улыбке.
— Да простит тебя Колумбия! В воздухе впрямь что-то такое, что лишает нас рассудка. Это божественное присутствие Великой Седой Матери в образе Виргинии, невесты Героя-Солнце и Великого Стэгга. Я ощущаю ее присутствие. Она с нами…
В этот момент раздался рев на втором этаже. Обе женщины взглянули вверх. Вниз по ступеням спускалась толпа Лосей, водрузив на свои плечи Героя-Солнце.
На Герое-Солнце не было никакой одежды. Он был великолепно сложен и, несомненно, очень высок. Выпуклые надбровные дуги, длинный прямой нос и массивный подбородок сделали бы честь любому чемпиону-тяжеловесу. Но в этот момент все, что можно было бы назвать такими словами как «красивый» или «уродливый», исчезло с его лица. Его можно было бы определить как «одержимое». Именно такое слово употребил бы любой из жителей города Вашингтон, столицы народа Ди-Си [1] . Его длинные огненно-золотистые волосы спадали на широкие плечи. Из волнистой копны волос прямо надо лбом возвышалась пара рогов. И это были не искусственные рога, которые одевали себе на головы мужчины из братства Лося, они были живыми, имплантированными в череп Героя-Солнце.
1
Ди-Си — Д.С., почтовый индекс, составленный из инициалов названия «Д.С.». Так в современных США называется округ Колумбия, куда входит г. Вашингтон с прилегающей территорией. Он не входит ни в один из 50 штатов, (прим. перев.).
Рога возвышались на 30 см над головой, а между наружными концами их было добрых полметра. Они были покрыты бледной лоснящейся кожей, пронизанной синими жилками кровеносных сосудов. У основания каждого рога пульсировала мощная артерия в такт с сердцебиением Героя-Солнце. Очевидно, их пересадили на голову совсем недавно. У основания рогов еще была запекшаяся кровь.
Лицо человека с рогами резко выделялось среди лиц жителей Ди-Си. И лица Лосей, и лица жриц — все они отличались друг от друга, но имели нечто общее, что говорило об их принадлежности своей эпохе и что можно было бы назвать оленьим выражением. Треугольные контуры, большие темные глаза, высокие скулы, маленький, но мясистый рот, тонкая шея — все эти отдельные черты свидетельствовали о том, что они сформированы своим своеобразным временем. На всех лежал отпечаток сходства с животным — основой материального благополучия людей, живших в это время. От зоркого наблюдателя не ускользнуло бы, что, восседавший на плечах людей-оленей, человек с лицом, лишенным печати интеллекта, принадлежит более ранней эпохе. Как знаток портретов разных времен мог бы отличить друг от друга лица античной эпохи, и Возрождения, или мог бы определить что: «Этот человек жил в начале индустриальной эры», так он сказал бы сейчас: «Этот человек родился, когда Земля кишела людьми. Есть что-то от насекомых в выражении его лица. Хотя имеется и небольшое отличие. Оно отражает неповторимость того времени — когда людям удавалось сохранять индивидуальность в человеческом муравейнике».
И вот толпа вынесла человека с рогами на гигантское крыльцо Белого Дома. Появление его вызвало взрыв криков в толпе на улице. Снова загремели барабаны, пронзительно взвыли флейты. Будто трубы Гавриила в судный день зазвенели горны. Жрицы на крыльце размахивали своими серпами прямо перед носом мужчин, изображавших оленей, но поранить их могли разве что случайно. Лоси, стоявшие поближе, легонько подталкивали жриц, и те, качаясь, падали на спину, да так и оставались лежать, задрав ноги кверху, вопя и извиваясь.
Героя-Солнце пронесли через железные ворота на середину Пенсильванской авеню и посадили на спину большого черного лося с обезумевшими глазами. Животное пыталось сбросить седока, но толпа крепко держала его за рога, хватала за длинные космы, свисавшие с боков и не давала броситься вскачь по улице. Чтобы удержаться на спине лося, Герой-Солнце вцепился в концы его рогов.
Спина человека выгнулась дугой. Лось дико мычал, фыркал, хрипел, безумием сверкали в свете факелов белки его глаз. В последний момент, когда уже казалось, что шея его сломается под напором вздувшихся мышц человека, зверь расслабился и стал мелко дрожать. Изо рта его капала слюна, в газах появился страх. Наездник стал его повелителем.
Представители братства Лося построились позади наездника по 12 человек в ряд. За ними пристроился оркестр, все музыканты также принадлежали к этому братству. Еще дальше расположились Изюбри со своими музыкантами, за ними группа Львов в шлемах в виде черепов пантер и в плащах из шкур пантер. Длинные когти хищников волочились по мостовой. В руках Львов были веревки, прикрепленные к воздушному шару, поднявшемуся на четыре метра над их головами. Баллон был в форме сосиски с выпуклой красной оконечностью. В каждой из двух гондол сидели беременные женщины и разбрасывали цветы и зерна риса на толпы, окаймлявшие улицу. Еще дальше находились представители братства Петуха со своим тотемом, представлявшую из себя высоченную жердь с насаженной на ней огромной петушиной головой с высоким красным гребнем и длинным прямым клювом, заканчивавшимся шишковатым наростом.