Плот. По ту сторону времени
Шрифт:
…До тех пор, пока вид гордо погибающего в одиночку Офицера не взорвал тщательно хранимое им спокойствие.
Дов повернулся к Рису и кивнул. Рис протянул руку. Офицер крепко пожал ее.
Высоко подняв головы, они смело смотрели на своих мучителей.
Теперь, науськиваемые своими товарищами, на балку вскарабкались несколько юношей. Рис отбивал рукой удары дубинок, но вынужден был отступать все дальше к концу балки.
Босыми ногами он уже чувствовал металлический край и холодок пустого воздуха.
Но кто-то пробивался к ним через толпу.
Паллис спешил за Деккером, с некоторым удивлением
— Теперь, значит, у нас два героя, а?
Раздался смех.
— Однако не слишком ли это расточительно? — размышлял вслух Деккер. — Ты Рис, не так ли? Мы собирались оставить тебя здесь. Нам нужны крепкие парни, работы хватит. А теперь из-за твоей глупости мы можем этого лишиться… Вот что я тебе скажу. Ты, Офицер, — Деккер показал пальцем на Дова, — прыгай сюда и присоединяйся к той кучке трусов. — Послышался недовольный ропот. — Конечно, это только мое предложение. Комитет решил по-другому?
— Конечно, нет!
Паллис улыбнулся:
— Давай, парень.
Дов неуверенно повернулся к Рису. Рис кивнул и осторожно подтолкнул его к Платформе. Офицер, приободрившись, прошел по балке и спрыгнул на пол. Сопровождаемый незаметными пинками и ударами, он прошел сквозь толпу к Ученым.
— А что касается рудничной крысы… — Толпа издала многозначительный рев. — Что до него, то я обрек бы его на гораздо более горестную долю, чем прыжок с этой балки. Пошлем его назад на Пояс! Идиоту понадобится весь его героизм, чтобы встретиться лицом к лицу с рудокопами, от которых он сбежал…
Слова Деккера потонули в приветственных криках, множество рук стащили Риса с балки.
Паллис пробормотал:
— Деккер, если бы я думал, что это для тебя что-нибудь значит, я сказал бы тебе спасибо.
Деккер не обратил внимания на его слова.
— Ладно, пилот, поведешь дерево по требованию Комитета?
Паллис скрестил руки на груди.
— Я пилот, а не капитан галеры.
Деккер поднял брови, шрамы на щеках натянулись и побелели.
— Конечно, тебе решать, ты гражданин Свободного Плота. Но если ты не возьмешь эту ученую мразь, не знаю, как мы сможем их прокормить. — Он притворно тяжело вздохнул. — По крайней мере на Поясе у них будет хоть какой-то шанс. А здесь, как видишь, дела плохи. Милосерднее всего было бы сейчас сбросить их вниз. — Деккер посмотрел на Паллиса пустыми черными глазами. — Что скажешь, пилот? Дать моим юным друзьям поразвлечься?
Паллис почувствовал, что весь дрожит.
— Ты — ублюдок, Деккер.
Деккер тихо рассмеялся.
Настало время Ученым грузиться на дерево. Паллис в последний раз обошел край, проверяя тюки с продовольствием.
Из листвы бесцеремонно вылезли два комитетчика, таща за собой веревку. Один из них, молодой, высокий и преждевременно полысевший, кивнул Паллису:
— Доброй смены, пилот.
Паллис, не удосужившись ответить, холодно кивнул ему.
Двое покрепче уперлись ногами в ветви, поплевали на руки и начали вытягивать веревку. Наконец из листвы показался сверток грязной одежды. Они перевернули сверток, отвязали веревку и просунули ее обратно через листву.
Сверток медленно распрямился.
Паллис подошел поближе.
То, что он принял за сверток, было человеком, связанным по рукам и ногам. Судя по остаткам нашитого на рваную одежду малинового галуна, это был Ученый. Взмахнув связанными руками, он попытался подняться. Паллис протянул руку, схватил его за воротник и придал ему вертикальное положение. Ученый взглянул на пилота с тупой благодарностью. Несмотря на слой грязи на его лице, Паллис узнал Ципса, бывшего Главного Навигатора.
Комитетчики прислонились к стволу, очевидно ожидая, когда к их веревке привяжут следующего «пассажира». Паллис оставил Ципса и подошел к ним. Он ухватил лысого за плечо и, сильно сдавив его, развернул комитетчика к себе лицом.
Лысый неуверенно посмотрел на него.
— В чем дело, пилот?
Паллис процедил сквозь зубы:
— Мне до лампочки, что творится у вас внизу, но у меня на дереве делается так, как скажу я. А я скажу, что на борту моего дерева этих людей унижать не будут.
Он сжимал пальцы, пока не хрустнул хрящ.
Лысый взвыл и вырвался из рук Паллиса.
— Ладно, черт побери, мы свое дело знаем и не хотим лишних волнений.
Паллис вернулся к Ципсу.
— Добро пожаловать на дерево. Навигатор, — произнес он официальное приветствие. — Сочту за честь, если вы разделите со мной мою пищу.
Ципс закрыл глаза, и его рыхлое тело затряслось от рыданий.
Флотилия деревьев медленно погружалась в глубины Туманности. Пояс уже давно висел перед ними в небе. Рис хмуро смотрел на цепь помятых хижин и трубопроводов, вращающуюся вокруг ржавого пятна — звездного ядра. Туг и там между хижинами карабкались люди, а надо всем висело облако желтоватого дыма, испускаемого двумя плавильнями.
Рис автоматически работал около огненных чаш. Это был какой-то кошмар, мрачная пародия на его преисполненное надежд путешествие на Плот. В последнее время Рис избегал Ученых. Они жались друг к другу в тесный кружок вокруг Грая и Ципса, почти не разговаривали и делали только то, что им скажут.
«А ведь подразумевалось, что эти люди обладают умом и воображением», — горько думал Рис. Но, с другой стороны, отмечал он, в обозримом будущем воображение им вряд ли понадобится. У молодого человека не хватало смелости винить их в уходе от действительности.
Единственным, хотя и слабым, утешением для Риса были долгие часы, проведенные на вершине дерева в созерцании конструкции, висевшей далеко внизу. Шесть деревьев вращались по углам невидимого шестиугольника. Деревья находились в одной плоскости, так близко, что касались друг друга листьями, но мастерство пилотов было столь велико, что за все время перелета вряд ли была повреждена хоть одна веточка. А под деревьями, в сетке, подвешенной на шести толстых веревках, виднелась продовольственная машина.
Даже сейчас это зрелище наполняло сердце Риса гордостью. Человек способен на такую красоту, на такие великие подвиги…
Пояс преобразился в цепь хижин и производственных помещений. Рис увидел повернутые полузнакомые лица, похожие на маленькие пуговицы.
К нему присоединился Паллис.
— Значит, вот как все закончилось, рудокоп, — хрипло сказал он. — Извини.
Рис посмотрел на пилота с некоторым удивлением. На лице Паллиса пылали шрамы
— Паллис, тебе не за что извиняться.