Плот

Бакстер Стивен М.

Рис закрыл глаза. "О, клянусь Костями!.."

– Не слушай его, Рис.

– Боюсь, уже поздно, Ципс, - прошептал молодой человек, сжал подлокотники кресла и, примериваясь, напряг спину.

– После того, что я имел глупость сказать ему, он не отпустит меня отсюда живым. А так по крайней мере есть шанс...

Рис опустил левую ногу с платформы. Ощущение было такое, будто к ней привязана гиря. Теперь правую...

И, не давая себе времени подумать, одним движением вытолкнул себя из кресла. Боль пронзила мышцы бедер, икр

и спины. На одно страшное мгновение Рису показалось, что он вот-вот упадет и размозжит себе голову о металлическую поверхность. И все-таки Ученый удержал равновесие. Он часто, прерывисто дышал, кровь бешено стучала ему в виски. Рису казалось, что на спину ему привязан огромный невидимый груз.

Он поднял голову и взглянул на Роча, стараясь изобразить презрительную улыбку.

– Еще одна попытка самопожертвования. Рис?
– тихо сказал Ципс. Желаю удачи, мой друг.

Улыбка Роча выглядела естественнее, как будто пять "же" были просто тяжелой одеждой. Рудокоп поднял огромную ногу, двинул вперед и опустил на ржавую поверхность. Еще один шаг, другой. Наконец он оказался в футе от Риса, настолько близко, что до Ученого долетел дурной запах из его рта. Затем, кряхтя от усилия, Роч занес гигантский кулак.

Рис попытался поднять руки над головой, но ощущение было такое, будто руки его прочными веревками привязали к телу. Он закрыл глаза. Почему-то вдруг ему привиделась новая звезда на границе Туманности, и страх исчез.

На лицо его упала тень

Рис открыл глаза. Над ним расстилалось красное небо, а голова раскалывалась от боли.

Но он был жив и на него не давило тяготение в пять "же". Под спиной он ощущал холодную твердую поверхность и, пощупав рукой, понял, что лежит на шероховатой железной плите. Плита содрогнулась. Рис почувствовал позыв к рвоте, но рвать было нечем. Во рту стоял отвратительный вкус, язык был как деревянный, и Рис подумал, сколько же он пробыл без сознания.

Опершись на локоть, он осторожно приподнялся. Плита имела форму тарелки, фута четыре в диаметре, и была покрыта грубой сетью, к которой был привязан Рис. В середине тарелки виднелась куча грубо обработанных кусков металла. На ней был еще один пассажир, бармен Джейм. Он жевал кусок несвежего псевдомяса и безразлично разглядывал Риса.

– Так ты все-таки очнулся, - сказал он.
– Я думал, Роч раскроил тебе череп. Ты долго был без сознания.

Рис тупо смотрел на бармена. Вдруг тарелка снова содрогнулась. Парень сел, оценивая силу тяжести - она была невелика и Неустойчива, - и огляделся.

Примерно в километре висел Пояс, похожий на грубый браслет, нелепо болтающийся на детской руке.

Так, значит, он летел. На металлической тарелке? У Риса закружилась голова, и он вцепился в сеть, потом медленно добрался до края и свесил голову. По углам плиты были установлены четыре реактивные дюзы, небольшие двигатели, очевидно, снятые с крыш Пояса. Время от времени Джейм тянул за управляющие тросы, из дюз

вырывались струи пара, и тарелка получала очередной толчок.

Выходит, пока Рис отсутствовал, рудокопы изобрели летающую машину. "Зачем она им понадобилась?" - подумал Ученый.

Он выпрямился и снова повернулся к Джейму. Теперь бармен пил воду из сферы. Сперва он как будто не обращал на Риса внимания, потом наконец на его широком бородатом лице мелькнуло сочувствие, и он протянул сферу Рису.

Рис с наслаждением ощутил, как вода стекает по пересохшему горлу. Попив, он вернул сферу бармену.

– Послушай, Джейм. Скажи мне, что там было? Что случилось с Ципсом?

– С кем?

– С Пав... Ученым. Тем, что был болен.

Джейм посмотрел на него с откровенным безразличием.

– Один из них умер там, внизу. Говорят, сердце не выдержало. Толстый старик. Ты о нем спрашиваешь?

– Да, Джейм, о нем, - вздохнул Рис.

Джейм посмотрел на него, потом вытащил из-за пояса бутылку, откупорил и отпил большой глоток.

– Джейм, почему я тоже не мертв?

– Ты должен был быть мертвым. Роч подумал, что убил тебя, потому и не ударил больше. Он вытащил тебя оттуда, притащил в бар и вдруг, подумать только, ты застонал и зашевелился. Роч хотел прикончить тебя на месте, но я сказал ему: только не в моем баре... А потом появилась Шин.

У Риса затеплилась какая-то надежда.

– Шин?

– Она знала, что я должен отправиться на этой колымаге, так что, наверное, это и навело ее на мысль убрать тебя с Пояса.
– Взгляд Джейма скользнул по телу Риса.
– Шин - женщина порядочная. Вероятно, это единственное, что она могла придумать для твоего спасения. Но, скажу тебе, Роч был только счастлив отправить тебя сюда. Более медленная и болезненная смерть - вот на что, по его мнению, он тебя обрекает.

– Что? О чем ты говоришь?

Озадаченный Рис принялся расспрашивать Джейма дальше, но бармен замолчал и занялся своей бутылкой.

Под управлением Джейма маленький летательный аппарат углубился в Туманность. Атмосфера становилась плотнее, теплее, дышать было все труднее, как в закупоренной комнате. Темнело. В полумраке ярко светили догорающие звезды. Долгие часы Рис провел на краю тарелки, глядя в зияющую бездну. В темноте самого сердца Туманности Рис воображал, что может видеть до самого Ядра, как будто снова находился в Обсерватории.

Сколько прошло времени, определить было невозможно, но Рис прикинул, что несколько смен. Джейм неожиданно сказал:

– Знаешь, ты не должен винить нас.

Рис поднял голову.

– Что?

Джейм лежал в неудобной позе, и глаза его были затуманены спиртным.

– Все мы хотим выжить. Верно? Поэтому, когда поставки продовольствия с Плота сократились, оставалось лишь одно место, где можно было достать пищу...

Бармен стукнул бутылкой по плите и внимательно посмотрел на Риса.