Пляжная охота
Шрифт:
– Не включается. Я, между прочим, жениха лишилась. А запасного у меня нет.
– Ой, там на море столько запасных женихов…
– Одноразовых.
– Экономная и хозяйственная женщина из любой одноразовой ерунды сделает полезную вещь многоразового использования. Жека, не трусь! Поехали. И не красься. Это ни к чему. Мы на пляже краситься не станем. Поэтому купальник надо мерить на бледную морду, чтобы было ближе к правде.
Когда весна неотвратимо скатывается в сторону лета, женщины активизируются и, словно перелетные птички, начинают собираться на юг, обновляя устаревший за зиму гардероб. Именно в этот период
Муравская была очень близка по габаритам к общепринятому стандарту, поэтому ее тормозил лишь выбор фасона.
– Что за хрень? – бубнила Ася, брезгливо вороша разнокалиберные купальники. – Кто это раскрашивал? Цыганщина какая-то! Пестрота, стразики, бантики! Мне нужен классический, эффектный купальник без клубничек и листочков на неприличном месте. Что это за жуть?
Она потрясла шедевром перед носом распаренной и утомленной долгими, бесплотными поисками Евгении. Та уставилась на лифчик и вздрогнула. С серебристых чашек на нее смотрели большие, красивые глаза с длинными ресницами.
– Во, – удовлетворенно констатировала Муравская. – Даже ты вздрагиваешь. А что будет с мужиком? А на трусах, вопреки ожиданиям, не третий глаз, а губки бантиком! Дизайнер – извращенец.
– Ой, вы не будете брать? – восхищенно воскликнула сочная брюнетка лет шестнадцати и умоляюще потянула тряпочку к себе.
– Нет, не будем. – Ася осуждающе окинула девицу взглядом. – И вам не советуем.
– Ась, я устала, – проныла Женя. – Мне все равно что, лишь бы не сваливалось. А тут такого не продают. У меня фигура: доска – два соска. Пошли в детский мир!
– Дурында. – Муравская ласково потрепала подругу по плечу и подозвала продавца: – Девушка, нам нужно что-нибудь вроде унисекс. Короче, вот на барышню некрупную.
Та окинула Евгению взглядом хозяйки, присматривающей гуся к праздничному столу, и уточнила:
– Посветлее, потемнее, пестренькое? И по стилю какое – увеличивающее или подчеркивающее?
– Что подчеркивающее? – опешила Женя.
– Отсутствие, – спокойно, без намека на издевку объяснила продавец. – Мужчины-то разные.
– Все несите! – распорядилась Ассоль. – Будем выбирать. Да-да, Лебедева! Дыши ровнее. Уже давно изобретены всякие штучки, увеличивающие, утягивающие, растягивающие, в общем, нивелирующие дефекты, которыми нас в избытке награждает природа.
Появление в Женином гардеробе двух новых купальников и обнаруженная в примерочной грудь странным образом повлияли на ее настроение.
– Ась, ты знаешь, а я, пожалуй, хочу на море, – удивленно протянула она, когда Муравская торопливо сортировала вещи, выкидывая в сторону утюг, туфли на шпильке и прочие сомнительные в пляжном будущем вещи.
– Здрасьте! А кто не хочет? Убери ты эти шпильки, Жень! Я все вижу! Ну куда ты там такой цаплей пойдешь? Не позорься! Все должно быть
– А вечером в ресторан? У меня рост метр с кепкой.
– Не надо! Это лишнее. В городе – да, а там это будет выглядеть нелепо, нарочито и смешно. Женя, в конце концов, я тебе оставила босоножки на нормальном каблуке. Одиннадцать сантиметров – перебор. Воткнешься там в землю и застрянешь на своих гвоздях.
– Ты так говоришь, потому что сама не умеешь ходить на каблуках, – заметила Евгения.
– Да, не умею. И это хорошо, потому что каблуки портят ноги! Кроме того, мужики сейчас мелковаты стали. А вдруг я встречу принца, которого отпугнут именно лишние пять сантиметров моего роста? Или ты такого встретишь?
– Гнома, что ли? Или тролля? Мужик, которого отпугнут лишние сантиметры моего роста, должен быть ущербным, злым и очень далеким от идеала.
– А книжек столько зачем? Ты филиал районной библиотеки там открывать будешь?
– Читать. А что там еще делать?
– Ужас! Катастрофа! Девица, перезревающая, как клубника, мятая со всех боков и практически покрывающаяся плесенью, собирается ехать на море и читать там книжки! Евгения, приди в себя! Ты будешь стрелять глазами…
– Нет, – возразила Женя. – Это глупо и унизительно. Мы же договорились, что никаких пляжных романов! Просто загораем, чтобы вернуться загорелыми и красивыми! Тем более что все эти морские увлечения длятся не дольше отпуска. А потом – все. Тетки снова трагически вздыхают, а их вчерашние кавалеры навинчивают обратно обручальные кольца и возвращаются в семью.
– Ладно. Тогда ты должна загорать. Если станешь читать, то будешь щуриться. И тогда вокруг глаз появятся морщины, которые не загорят. И будешь ты страшная, как не знаю кто! Лебедева, ты зануда! И вечно все портишь. Я вот еду за любовью.
– Да кто бы сомневался, – вздохнула Женя.
– И у тебя будет, – убежденно сказала Ася. – Потому что по-иному просто нельзя. Это наш последний шанс. Биологические часы отсчитывают последние минуты. Если замуж не выйду, то хоть ребеночка себе привезу.
За окном наливался птичьим щебетом и веселыми воплями соседей свежий весенний вечер. Растаявшие без следа сугробы сменила нежная изумрудная трава, легким пухом покрывшая газоны, словно первые волосенки макушку младенца.
Сшибая вещи и задевая мебель, Саша метался по квартире. Катя исчезла. Было жутко, как никогда в жизни. Он впервые осознал, что значит – щемит сердце. У него на сердце словно висела здоровенная, цепкая прищепка, намертво прилепившая к слабо трепыхавшейся мышце тоскливое предчувствие беды. Капризная, взбалмошная и такая бесконечно любимая Катюша была в опасности. Едва влетев в квартиру, Александр уже понял, что встретившая его тишина не такая, как обычно, если Катя уходила в клуб или к подругам. Сегодня тишина была гнетущей и страшной.
Панически переворошив одежду в шкафу, Александр обнаружил, что вместе с Катей исчезла часть вещей. Раз ей разрешили взять вещи, то убивать не будут? Или не станут убивать сразу? И что вообще делать? Советоваться ни с кем нельзя. В милицию нельзя. А что можно? Ответ напрашивался сам собой. Единственный выход – удовлетворить требования шантажиста.
Треснув кулаком по столешнице, Саша в отчаянии застонал.
И тут зазвонил телефон.
– Жены-то дома нет? – участливо поинтересовался ненавистный знакомый голос.