Плюшевые самураи (сборник)
Шрифт:
Генерал не сдержал улыбки – как я понял, его позабавила непосредственность казака. Нет, не в армянах дело. Армия беспокоится прежде всего о своей судьбе, генеральный штаб стремится доказать свою компетентность, правительство пытается избавиться от головной боли, дипломаты хотят сохранить мир и не позволить нарушить Хартию – ведь из любого договора можно выйти! А политики разной ориентации постараются и поражение России использовать в своих целях – не все партии выступали за подписание Хартии, и противники «ограниченных конфликтов» в Думе и Сенате могут получить серьезные козыри. Если Россия выйдет из договора, неминуемы настоящие
– Против каких сил нам предстоит сражаться? Вы обещали ответить на этот вопрос, когда мы сядем в поезд, – заметил я.
Уголки губ генерала едва заметно опустились.
– Да, вам придется несладко. Персам удалось добиться существенного преимущества на царицынском направлении – поэтому они и потребовали проведения контрольного боя именно здесь. В общем и целом… Мы точно не знаем, что они привезут на барже. Единственное требование наблюдательного совета – достоверность атаки. Об этом будут судить наблюдатели. Двух рот спецназа вам опасаться не стоит. Какое-то количество живой силы, несколько единиц бронетехники…
У Чекунова глаза полезли на лоб. Если «несколько единиц бронетехники» – это хотя бы два персидских танка «Барс» с динамической броней, шестидесятимиллиметровой гладкоствольной пушкой и крупнокалиберным пулеметом, а также приборами ночного видения, тепловыми визорами и двумя ракетами земля-воздух или земля-земля, нам уже не поздоровится. А если их будет поддерживать хотя бы взвод пехоты? Уж взвод-то на баржу точно поместится, даже вместе с двумя танками!
– Нельзя ли уточнить прогноз штаба относительно количественного и качественного состава сил противника? – спросил я.
– По данным разведки и расчетам аналитиков, вам будут противостоять два взвода пехоты, тяжелый танк «Барс» с новейшей системой противоракетной обороны и динамической броней, плавающая боевая машина десанта «Евфрат» со сдвоенной скорострельной авиационной пушкой и форсированным двигателем, миномет, полевая пушка и огнеметный расчет.
– У нас-то что будет? – подал голос Федор Иванович. – Двенадцать автоматических винтовок – это славно, конечно. Пулемет дадут? Гранатометы? Пушки?
– В пулеметах недостатка нет. Крупнокалиберные «Вепри», пулеметы Дегтярева и неограниченный запас патронов в вашем распоряжении. Пушка – гладкоствольная, семидесятимиллиметровая, к ней – снаряды бронебойные и осколочные. Минометы дадим, если надо.
– А гранатометы? Гранаты? – спросил я.
– Этого возьмете, сколько захотите. РПГ-7, выстрелы к ним, ручные кумулятивные гранаты, осколочные… Но имейте в виду – вам нужно держать оборону на линии в полкилометра. Что станете таскать с собой – то ваше. Отобьют у вас пушку – новую никто не прикатит. Так же и с прочим оружием. Да и гранатомет каждому дать не получится. Что это за ополчение, в котором у каждого пулемет и гранатомет? Взвоют наблюдатели.
– Да мы понимаем, ваше благородие, – вздохнул казак.
– Патронами можем набить оружейный склад под завязку, – продолжил генерал. – Но, если его захватят персы – а не надо забывать, что их больше, и возможность для маневра у них имеется – они с новыми силами ударят по вам. Слабость персов именно в недостатке боеприпасов – много ли привезешь на барже?
– По тонне свинца на брата вполне хватит, – мрачно ответил Федор Иванович. – Нужно-то всего девять граммов – и точное попадание.
Поезд мчался по степи, среди убранных хлебных полей. Родная Россия,
– Мы должны уничтожить всех персов? – спросил я. – Сбросить их в Волгу?
Генерал посмотрел на меня с сочувствием. Словно и не русским он был, а расчетливым немцем или холодным англичанином.
– Мы не ставим перед отделением невыполнимых задач. Вам нужно продержаться два дня. После этого в город прибудут регулярные воинские части с Украины и из Сибири.
– Почему только через два дня? – изумился Чекунов. – А транспортные самолеты? А близлежащие гарнизоны?
– По условиям столкновения, близлежащие гарнизоны связаны боями. Аэродромы разрушены. Высадка десанта с воздуха нецелесообразна. К тому же, транспортные самолеты будут сбиваться комплексами типа «Игла» с земли. Потери слишком велики, генеральный штаб не может на них пойти – в случае неудачи операции войска Персии поднимутся еще выше по Волге, дойдут до Саратова. Россия окажется рассеченной на две части. Китай может нанести удар по городам и предприятиям Урала и Дальнего Востока, Турция атакует Кавказ.
– Но Турция ведь не подписывала Хартию, – заметил я.
– Да, – кивнул генерал. – Но учитывать действия ее войск в регионе мы должны даже в виртуальных боях.
– Если мы продержимся два дня, какого подкрепления следует ожидать?
– На вашем плацдарме – два танка «Т-90», боевая машина пехоты, взвод десантников… Этими силами мы сметем персов в Волгу – даже если они успеют окопаться. Впрочем, полагаю, контрольного боя не понадобится, у них хватит достоинства признать поражение.
Ясно, почему генеральный штаб не торопится наполнить наш склад боеприпасами и оружием – если персы отобьют его у нас, а мы все же будем держаться, два их взвода вполне могут продолжить сражение против одного нашего, пусть и с поддержкой лучших в мире танков. Конфликт затянется, споров будет все больше.
– Никто не передумал? – спросил генерал. – Сердечный приступ или несчастный случай, чтобы ввести запасных игроков, мы вполне можем организовать…
– Игроков, – проворчал Федор Иванович. – И вы туда же, господин генерал… Мы – не шахматные фигурки. Нечто не понимаете?
– Извините, – смутился штабист.
– Да что уж там… Пенсию семье военную положат – и то радость, – вздохнул Иванов. – У меня детей трое, да внуков шестеро. И всех выучить надо, в люди вывести. Капиталов-то у нас сроду не водилось – все своим горбом. Ничего, постоим за землю русскую. И душе на пользу, и деток государство не забудет.
– Дети-то взрослые? – спросил казак.
– Младшему – четырнадцать лет, – ответил рабочий. – Ему жить…
Как оказалось, полигон, который нам предстояло защищать, был расположен на некотором удалении от Царицына, вверх по течению Волги. Река там была широкой, выжженная и сухая степь – ровной и пустынной. Только стояли десять больших палаток, поодаль от них – опустевшая деревня. Вдоль реки на некотором удалении тянулось железнодорожное полотно.