ПО 3
Шрифт:
Как только передадим самое главное — начнем передавать второстепенное, а затем и третьестепенное. И если у нас получится пусть только наполовину, сидельцы уже станут обладателями даже не буклета, а настоящей книги по выживанию в этих неприветливых условиях.
Люди! Вот наша главная обязанность на следующие недели, а может и месяцы.
И тут главное не зацикливаться лишь на выживании физическом — психическое выживание не менее важно. Молитвы, назидательные истории без слащавости, коллективное дружеское письмо с заверением, что каждого узника ждут здесь с распростертыми объятиями. Мы должны с помощью начертанных слов вселить бодрость духа в каждого сидельца. Мы должны заставить
Мы сами уже спаслись. Давайте же поможем спастись и другим тоже!
Как передать собранные сведения наверх? На это есть Замок. Если они не смогут помочь — я намеренно использовал словосочетание «не смогут», а не «не захотят» — то я сам отыщу такую возможность. К примеру, постараюсь освоить световую морзянку. А может откопаю в снегах действующий радиопередатчик.
Передача данных — на мне.
А на вас, люди добрые, я возлагаю нечто куда тяжелее — сбор и отбор самой нужной информации для всех наших собратьев.
Выговорившись, я позволил себе еще одну сигарету, выкурив нарочито неспешно. Убедившись, что мои слова проняли многих, я встал и принялся выкладывать рядом с Миленой все притащенное оборудование. Закончив, попросил стариков помочь с доставкой всего этого в Замок. И, прихватив стакан чая, пересел за соседний стол — не забыв извиниться перед собеседниками. Едва я уселся, ко мне присоединились луковианцы. Потребовалось несколько минут, чтобы я сумел переключиться с одной темы на другую. Со второй попытки у меня получилось и я опять заговорил — деловито и сухо, как и подобает надежному перевозчику.
На сборы полтора часа. Затем выступаем. Ничего не забываем, со всеми просьба попрощаться по-людски, можно оставить небольшие чисто формальные подарки — мол мы вас не забудем, и вы нас не забывайте, люди добрые. Потратив еще чуток времени на обговаривание технических деталей вроде суммы за перевоз, я проводил луковианцев и вернулся к первому столу, где меня дожидались управленцы Холла. Оповестив их о своем грядущем маршруте, я попросил их написать приветственное письмо другим поселенцам — в том числе нашим землякам. Я и сам им передам, что в любой момент они могут перебраться в наш Бункер, но они должны знать о здешнем укладе жизни — Холл, Центр, Замок, кастовость, но при этом достаточно сытный и спокойный образ жизни у каждого. Заодно я сообщил, что скоро луковианцы притащат пару книг, несколько сломанных часов, а заодно пару патронов — это, не считая двадцати разнокалиберных золотых монет. Всю эту сумму надо будет обменять в Замке на что-нибудь реальное полезное для Холла. И упор надо делать на щиты и оружие — не стоит забывать, что именно Холл находится у самого выхода. Пусть дверь крепка, а запоры надежны… лучше все же иметь под рукой достаточно оружия для отражения возможной атаки.
Когда окончательно вымотавший меня разговор закончился, я поднялся в хижину, где разделся, повесил все на просушку, а затем мгновенно отключился на лежанке, зная, что самостоятельно и без будильника проснусь ровно через час…
Глава 4
Начавшаяся метель была ленива. Она старательно подвывала, швыряла комья снега в стекла неосвещенного кокпита, порой накрывала нас снежным облаком, но все это делалось с этакой ленцой. Как говаривала мудрая бабушка, что повидала на своем веку «прохиндеев всяких», метель не работала, а лишь создавала видимость таковой.
Последний час я молчал, вежливо, но твердо попросив пассажиров не спрашивать меня ни о чем.
У меня такое часто бывало. А порой в моменты, когда срочно требовалось продумать какую-то спешную, но рабочую стратегию, вместо этого я погружался в грезы смешанные с воспоминаниями — как хорошими, так и плохими. И я не противился этому — знал, что так и надо. Либо в процессе ленивых мысленных заплывов в никуда решение всплывет само собой, либо же уже позднее, например во время приготовления кофе, я вдруг обнаружу идеальный вариант выхода из ситуации. Я могу вспоминать детские солнечные деньки, когда я с редкими друзьями прыгал с крыши сарая в душистое сено, но при этом заодно придумать как поступить с просадками логистики в одном из дальних регионов необъятной родины, где буксуют и опаздывают грузовики с моим грузом.
Спустя час я остановился. Остановился сам, остановил и гусеничного тяжеловеса, что шел с потушенными огнями по крутой дуге вот уже шестой час подряд. Я устал. Тело требовало хотя бы небольшой разминки. Когда машина замерла между двумя снежными холмами, что прикрыли нас от возможных чужих взглядов, я дернул еще раз торчащий из-под панели рычаг, выбрался из кресла и успокоительно улыбнулся старикам:
— Пару часов сушим весла.
— Сушим весла? — с недоумением пробормотал Зурло Канич.
Его вечный компаньон понял первым:
— Перерыв на отдых?
— Верно — кивнул я, выливая из помятого термоса остатки чая в кружку — Сейчас гляну как там обстановка снаружи, а затем можете выбираться по своим личным делам.
— Вовремя — улыбнулся Анло — Весьма вовремя. В наши стариковские годы уже не получается терпеть слишком долго…
— Дорога требует жертв — ответил я.
Отставив опустевшую кружку, я несколько раз присел, пару раз наклонился, разминая ноги и поясницу, после чего быстро оделся, не забыл прихватить оружие и открыл боковую дверь. Выскользнув на замерший трак, я присел и на несколько минут погрузился в молчание, вглядываясь и вслушиваясь в завывание усилившейся метели. Почти невозможно разглядеть что-то в черно-бело-серой пляшущей круговерти, но я честно пытался, выглядывая уже знакомые мне движения ползущих медведей. Не увидев ничего опасного, я позволил пассажирам покинуть нагретый салон и спрыгнул в снег сам.
Увидев, как разошедшиеся в стороны старики все как один присели в снег, я недоуменно хмыкнул, а затем пожал плечами и завозился с завязками штанов. Каждый оправляется так, как считает нужным. Если луковианцам мужчинам так комфортней — так тому и быть. А ведь я предлагал им справить нужду на ходу — есть же люк в полу, опять же можно оградиться от взглядов натянутыми шкурами. Но старики предпочли ждать и я не стал настаивать — хотя уже был готов предложить им другие варианты вроде пустых бутылок.
Пока занимался своими делами, прокручивал в голове уже пройденный маршрут, заодно прикидывая сколько нам еще тащиться по чужим снегам.
Два убежища не были расположены так уж далеко друг от друга. Я думал добраться куда быстрее. Но обнаружилась проблема — путь преградили защищенные ледяной коркой, но неплотные внутри наметенные снежные холмы, что неузнаваемо изменили часть здешнего ледового ландшафта. Сверившись с известными мне ориентирами, сверившись с собственной картой, а затем и с луковианской, я убедился, что у нас всего два варианта.