ПО Академии Аналитики
Шрифт:
В зале установилась мертвая тишина, и только мама Валерии довольная улыбалась. Затем начался гул голосов, в которых слышалось и восхищение, и недоумении, и зависть.
— Прим-Мастер, а у Вас нет, случайно, брата, но постарше, — засмеялась тетушка.
— К сожалению, я сирота, — вежливо ответил ей Генри. И они с Валерией прошли к своим местам. Отодвинув стул, и дав возможность Валерии грациозно сесть, и он сел рядом с ней.
— Генри, — шепотом сказала Валерия, — напротив нас сидит мой жених, его дружок и его родители. Держи, пожалуйста себя в руках.
— Я тебя не подведу, — пообещал ей Генри.
Жених Валерии стал бесцеремонно, как интересную зверюшку, разглядывать Генри. Наконец, он обратился к Валерии:
— Скажите, невеста моя, как долго Вы собираетесь держать этого плебея возле себя в статусе своего сердечного друга? Вы скоро станете моей женой, и мне это будет неприятно.
Валерия, нажала туфелькой на ногу Генри, призывая его не вмешиваться. Посмотрев насмешливо на своего будущего мужа, она громко ответила:
— Мой будущий супруг, так как я, Вас, вряд ли увижу в своей спальне после нашего замужества, то я намерена оставить своего сердечного друга возле себя на всю жизнь.
— Но ведь это моветон! Что о Вас скажут в обществе? — возмутился псевдо жених.
— Если кто-то что-то скажет непристойное о Валерии, моей Валерии, я ему сразу отрежу язык, — спокойно вмешался в разговор Генри. В зале сразу установилась мертвая тишина.
— А если это будут благородные особы! — машинально спросил жених.
— Не думаю, что язык благородных особ, сильно отличается от плебейского языка. Режутся они одинаково легко, — невозмутимо ответил Генри.
— Но Вас сошлют на каторгу!
— Не думаю, что тому, кому я отрежу его поганый язык, от этого будет легче. А вот тому, кто обидит действием мою любимую женщину, жить останется ровно столько, сколько мне нужно будет времени, что бы его найти.
— И что Вы сделаете? — не унимался извращенец.
— Последние те, кто обидел моих женщин, мою сестру, они исчезли без следа. Меня, почему-то тут называют Карателем маньяков с Тартара. Не знаю, даже почему. Но люди, говорят, что этих тварей полтора часа жгли живыми, пока они не сдохли. Ну людям, виднее. Я бы с ними, сейчас, поступил бы по другому.
— И как? — все гости молчали и внимательно слушали Прим-Мастера.
— Если кто-то, в безумии своем, обидит мою Валерию, то я его подвешу за руки под потоком, чтобы ступни не доставали до пола на десять сантиметров, — начал медленно Генри, — потом, я возьму своего Правого, — и он вынул из правых ножен свой нож и положил его на стол, — сделаю им кольцевые надрезы кожи возле запястий, и длинный разрез кожи от запястья, до подмышек с внутренней стороны рук. И одним движением сорву кожу с обеих рук.
— Господи, — жених зажал рукою рот.
— А потом, — так же невозмутимо продолжил Генри, — я сделаю кольцевой разрез кожи вокруг основания шеи. А потом два длинных разреза с каждого бока, от шеи до щиколоток, и кольцевой надрез на самих щиколотках ног. И разрезы по внутренней стороне ног от промежности до щиколоток. Одним движением сорву кожу и спереди и сзади.
—
— Зря он убежал, — удивился Генри, — я хотел сказать, что потом посыплю крупной солью поверхность тела, для того, чтобы негодяй хотел только одного. Поскорее сдохнуть. Но это у него не получится. Он будет накачен стимуляторами, чтобы боль чувствовал, а сознание не терял.
В зале висела мертвая тишина, у всех были перепуганные лица. Причем, пугало их не те ужасы, о которых говорил Генри, а то, как это он говорил. Просто, обыденно, как будто делал он такие вещи каждый день. Так же, он говорил тогда, в комнате шахты.
— Ха-ха-ха, — вдруг раздался громкий смех тетушки Валерии, — Ну вы и шутник, Прим-Мастер, даже я на секунду поверила! Ведь это была шутка? — и она в упор посмотрела на Генри.
— Ну, конечно, шутка, — улыбнулся он ей в ответ.
Весь зал облегчённо выдохнул, все стали смеяться и шутить, как их развел этот плебей.
— Если это была шутка, то почему мне не смешно? — пробормотал приятель жениха.
— Братец, — тетушка громко обратилась к отцу Валерии, — поздравляю тебя! Наконец-то, в твоей семье появился настоящий мужчина. Валерия, ты должна навестить меня, со своим другом, в моем замке. Мне он нравится!
— Тетушка, Генри еще юноша, — сказала Валерия, одновременно показывая кулак Генри за его словесное хулиганство.
— Племяша, — продолжала смеяться тетушка, — иные, старые пердуны, сидящие в этом зале, уже седые, а все мальчики что мозгами, что душой. А твой, хоть и юноша по возрасту, но муж по всему остальному.
— Мы обязательно тебя навестим, в следующий раз, мы улетаем завтра утром, у нас занятия, и с этим строго!
Далее ужин прошел уже без происшествий.
Глава 11
После ужина Валерия и Генри, отправились в покои принцессы. Они очень устали. Валерия от внимания и расспросов всех девушек, присутствующих на ужине. Они взяли ее в плотное кольцо, после того, как гости встали и-за стола, и начали выпытывать. Как она познакомилась с Генри, каков он в общении, без всякого стыда, задавали вопросы, о том, правда ли, что он сексуальный монстр, и как она с этим справляется.
Тут Валерия отожгла по настоящему. Если бы Генри это слышал, он бы сильно удивился, узнав много новых подробностей об этих событиях. О том, как он преследовал по пятам Валерию в Академии, как не давал ей прохода, как домогался ее, но она отвечала, как, приличная и воспитанная девушка, ему отказом. И как он, взбешенный ее целомудрием, скромностью, и неприступностью, залез ночью через окно, спустившись с крыши, рискуя каждую секунду жизнью, в спальню к ней, и на коленях умолял ее стать его возлюбленной! Как, она, закрывшись одеялом, гордо сказала ему, что лучше она умрет, чем позволит кому-то покуситься на ее честь и девственность, до свадьбы! И как, он, вытащив свои ужасные ножи, сказал, что если она не уступит ему, он зарежет себя прямо на ее глазах!