По лицу он меня не бил. История о насилии, абьюзе и освобождении
Шрифт:
Я пережила и это.
Почему ты выбрала П?
Он ассоциировался с новой жизнью. Без моих родителей, без дома, опостылевшего мне. Без прошлой истории. Я хотела забыть, стереть все, что было, начать заново, с нуля.
Я не думала, что в эту программу входит и уничтожить свое сердце.
Я
В смысле?
Во мне поселилось постоянное, непреходящее чувство вины за свой поступок. Оно разъедало меня. Я искала наказания. Я постоянно чувствовала себя виноватой.
У меня начались приступы мозаичных мигреней, которые продолжались 10 лет.
Что было дальше?
Дальше родились мои новые дети, девочки, одна за другой. Я постепенно заместила его ими. Я спрятала всю свою боль далеко-далеко в сердце.
Я погрузилась в жизнь, полную забот о настоящем. Постепенно мне перестали сниться сны о нем.
Я чрезмерно внимательно заботилась о новых детях. Отдавая им втройне. Окружая их нежностью и любовью, показывая, что я не плохая мать, что я могу быть хорошей. Просто тогда у меня не получилось.
Наказание не заставило себя долго ждать. Последствия наступают всегда.
У меня на руках грудничок Лиля, я что-то не то сказала, наверное. Я плохо и долго соображаю. Я не в своем теле, я не чувствую реальность. Он быстро приближается. Толчки. Удары. Я падаю на кровать. Закрываю Лилю. Она плачет. Все происходит в замедленном темпе. Подставляю свое тело под удары.
Он сверху бьет меня стулом из Икеи, который мы с ним красили на днях.
Я рассматриваю его лицо, у него длинные волосы.
На той же кровати сидит Алиса, ей 3 года, и смотрит мультик.
Множество таких вспышек.
Я плотно закрыла свой рот на замок и покорилась ему. Я выживала. Одного ребенка я кормила грудью, второй было 3 года. Страдание о прошлом ушло на второй план. Я оказалась в ситуации еще запутаннее, чем была до встречи с ним.
Большая комната в нашей квартире. Наша с девочками проходная комната-студия, она же кухня. У П своя отдельная комната. Он студент академии Штиглица, кафедра монументально-декоративного искусства. Занимается рисунком. Пишет картины маслом. Масло разбавляет вонючими химикатами. Он стоит посреди комнаты с огромным мольбертом. Пишет серию картин.
Детям шуметь нельзя, его это отвлекает. Мы сидим тихо. Окна закрыты и дышать почти нечем.
Я: «Почему ты не пишешь в своей комнате?»
Он: «Тут свет лучше».
У меня начинаются приступы. Один за другим. Десять приступов подряд.
Приступ мозаичной мигрени: реальность распадается сначала на яркие герметичные фрагменты типа картин Кандинского, потом размывается в одно гудящее пятно, ты почти не слышишь и не видишь, ты оглушен. Полностью дезориентирован. После приступа сильнейшая головная боль.
На десятый раз мы вызываем «Скорую». Врач делает мне укол и замечает, что в комнате сильно пахнет химикатами. Говорит, что, скорее всего, они послужили причиной приступов. Врач уходит. После укола стало немного полегче.
Вечер. Он готовит себе еду.
Зарождение новой жизни
Июль 2006 года
Оранжевая вспышка ночного света на петербургской улице осветила мою жизнь. В мою жизнь вошел он. Красота его света завораживала, вселяла надежду. Его решительность покорила меня и унесла на теплых волнах счастья. Мы стали единым целым там, на Петербургских озерах, соединились, чтобы никогда больше не расставаться. Я стала его частью. Жаркие ночи и дни, наполненные летней негой, его шепот в ночной тишине дарил уверенность сбывшейся мечты.
Конец ознакомительного фрагмента.