По осколкам счастья
Шрифт:
– Пятьсот устроит?
– Это же дорого. Здесь ехать от силы минут десять.
– Хорошо. За триста отвезу.
– Пойдёт, – выдохнула я. Мужчина забрал мой чемодан, и мы пошли к машине.
Да, за все эти семь лет город не изменился, так же, как и люди. Всё такое же серое и унылое, несмотря на конец лета. Мы ехали по убитым узким улочкам, где располагались панельные пятиэтажки старой постройки. Подумать только, когда-то я считала этот город самым лучшим и уютным. Наверное, с возрастом наши
Минут через десять машина уже стояла у подъезда моего дома.
– Паш, сынок, просыпайся. Мы приехали, – малыш нехотя открыл глазки и растерянно на меня посмотрел.
– Плиехали?
– Да, – я расплатилась с таксистом, мы вышли из машины, забрали свой чемодан и подошли к двери подъезда. Набрала на домофоне номер своей соседки в надежде, что она ещё живёт здесь и с ней ничего не случилось. И когда знакомый пожилой голос ответил, облегчённо вздохнула.
– Кто там? – прохрипела женщина.
– Баба Маш, это Юля из пятидесятой квартиры, – женщина на пару секунд замолчала, а потом радостно защебетала в трубку домофона.
– Юлька, проказница, это и правда ты? – женщина явно была рада услышать мой голос, как, в принципе, и я её.
– Да, баба Маш, откройте, пожалуйста.
– Ох, сейчас, – домофон запищал, и мы с сыном зашли вовнутрь подъезда. Лифт привёз нас на пятый этаж, где уже с открытой дверью квартиры стояла баба Маша в разноцветном фартуке.
Женщина бросилась ко мне в объятия.
– Юленька, доченька, где ж ты была всё это время? Я уж думала, что тебя этот изверг довёл и не увижу больше, – на глазах женщины проступили слёзы. Вот ещё один момент счастья в нашей жизни, когда люди, которые тебе не близки по крови, радуются твоему появлению и воспринимают тебя как праздник. От этого чувства, что тебя помнят и ждут, хочется жить.
– Уезжала. Вот приехала обратно, – развела я руки в стороны и улыбнулась женщине.
– Как же хорошо, что приехала. А это кто? – женщина с удивлением посмотрела на сына, который стоял у меня за спиной.
– Я Паша, – протянул старушке свою маленькую ручонку сын.
– Я баба Маша, очень приятно, – деловитым тоном сказала женщина и пожала маленькую детскую ладонь. Потом перевела взгляд на меня и подмигнула.
– Ой, а что это мы тут стоим, заходите в квартиру.
– Баба Маш, мне бы ключики, мы только с дороги, устали.
– Вот накормлю вас и отпущу. Давай заходи, нечего на пороге стоять, – женщина ещё шире распахнула дверь своей квартиры, и мы вошли вовнутрь.
– Здр-р-р-р-а-а-авствуйте, гости дор-р-рогие! – послышалось из комнаты.
– Ой, а кто это, мам? – испуганно спросил сын и попятился.
– Это Кешка, попугай, – проговорила женщина и улыбнулась нам.
– А можно мне посмотреть на него?
– Конечно.
– Ты садись, я сейчас борщ разогрею и салатик быстренько порежу.
Я сижу на старом табурете в маленькой кухоньке и смотрю, как старушка нарезает салат, умело управляя ножом. Баба Маша всю жизнь проработала в школьной столовой, если бы не ноги, то, наверное, в свои семьдесят пять, ещё бы и работала.
– Ой, Юль, здесь такое было. Такое, – заохала женщина.
– Какое такое? – улыбнулась я ей в ответ.
– Этот твой изверг приезжал. Как сейчас помню. Семь лет назад это было. Такое здесь устроил. Заставлял ему ключи от твоей квартиры отдать, но я не дала. Потом он пришёл с полицией, они в замке поковыряли и открыли. Всю квартиру у тебя разгромили, но ты не думай, я следила за ними, ничего не вынесли. Кое-как смогла потом там прибрать. – Я смотрела на женщину, она мне напоминала мою мать. Такая же добрая, заботливая и предприимчивая. Всегда найдёт ответ на вопрос.
– А потом пасли тебя возле подъезда. Я всех запомнила, – погрозила пальцем женщина. – Если что, всех описать смогу.
– Да вам бы, баба Маш, в разведке работать нужно было, а не в школьной столовой, – засмеялась я.
– Ой, Юлька, всё смешно тебе, а я переживала. Чует моё сердце, что твой Вовка ещё покажет себя. – После этих слов мою улыбку как рукой сняли. Самое ужасное для меня, это встреча с бывшим мужем. Это, наверное, самый первый в списке моих страхов.
– Надеюсь, что нет.
– Тьфу, тьфу, – поплевала баба Маша через левое плечо и постучала по деревянной столешнице. – Юльк? – почти шёпотом проговорила она и оглянулась. – А Пашка-то от этого дьявола, да?
– Да, – выдохнула я.
– Ну ты это, не бойся, я никому не скажу.
– Спасибо вам, баба Маш. У вас случайно нет знакомой нянечки? А то мне через два дня на работу, а Пашку не с кем оставить.
– Так оставляй его со мной. Я всё равно одинокая старуха и целыми днями дома сижу. Да и тебе лучше сына со своими оставить, чем с чужими людьми.
– Спасибо вам большое.
Вот и ещё одна проблема решена. Есть с кем сына оставить.
Поев вкусного и сытного борща, мы с Пашкой пошли к себе. Двухкомнатная одинокая затхлая квартира встретила нас пустотой, тишиной и старостью. Пахло сыростью. Я распахнула все окна настежь, впуская свежий воздух, и зашла в зал. В голове ожили воспоминания, как мы здесь жили с мамочкой, а теперь придётся нам с сыном обитать здесь вдвоём.
Глава 4
Работая только ради материальных благ,