По праву сильнейшего. Вернуть пару
Шрифт:
— И я, Белоснежка, и я. Мама, кстати, тоже в порядке, если ты не знала.
Я села, где стояла, прямо на влажную землю, с ужасом глядя на опустившегося рядом на корточки Эндрю.
Жива. Моя мама. Жива. Жива…
— Где она сейчас? — уточнила слабым голосом.
На большее сил не осталось. Их из меня будто выкачали все в одночасье. В груди вместо сердца кувалда била по рёбрам. И если бы не Эндрю, взявший меня за руку, я бы, наверное, так и не собрала эмоции в кулак.
— Не знаю. Мы с ней… ммм… поругались, —
— Почему? — искренне удивилась я.
Просто за все годы я вообще не помню такого между ними.
— Да так, не бери в голову. Ерунда полнейшая.
Врал. Причём очень неумело. Но настаивать не стала. Захочет, сам потом расскажет. К тому же, на фоне послышался голос его помощника.
— Тебе пора, да? — уточнила я грустно.
— К сожалению, — подтвердил папа. — Крис, можно я тебя попрошу кое о чём?
— Конечно. Что угодно.
— Будь осторожна там. И не возвращайся пока в Америку.
— Почему?
— Просто не надо. Где бы ты ни была, оставайся там. Я вижу, что твой канал перекрыт, и это хорошо.
— Пап, что случилось? Ты меня пугаешь.
— Скажем так, твой парень перешёл дорогу важным людям, и раз уж ты теперь с ним… сама понимаешь.
— Важным людям — это «Sunrise Biotech”? Вы поэтому с мамой поругались?
— Всегда знал, что у меня самая умная дочь в мире, — с гордостью отозвался папа. — В общем, ты меня поняла, да?
— Да, папа, я поняла.
Даже больше, чем ты думаешь…
— Вот и отлично. Вот и умница. Беги тогда к своему оборотню, а я тоже пойду. Береги себя, Белоснежка.
И прежде чем я успела среагировать на его заявление по поводу того, что ему известно о том, кто такой Кайл, он повесил трубку.
Глава 14.3
В полнейшей растерянности уставилась на Эндрю. Тот прекрасно расслышал весь наш разговор, но что-то говорить не спешил.
— Он знает. Значит ли это, что он с ними заодно? — не выдержала я этого молчания.
— Не знаю. Не уверен, — качнул головой белый волк. — Иначе бы не просил тебя схорониться, — чуть подумал и добавил: — Матери звонить будешь?
Нет!
Но, кажется, придётся…
— Позвони, — подтвердил Эндрю. — Номер защищён, нас никто не обнаружит.
Легко ему. А я может боюсь?! Но он прав: чему быть, того не миновать. И лучше уж всё и сразу выяснить и на безопасном расстоянии, чем потом вляпаться, когда не ждёшь. Вот только язык к нёбу будто прилип. А уж когда в динамике послышался голос мамы…
— Кристал? Кристи? Девочка моя, ты как? Этот оборотень тебе не навредил?
Из глаз потекли слёзы. Столько переживаний в родном голосе… Вот как тут поверить, что я всего лишь какой-то эксперимент? Разве о нём станут так беспокоиться?
— Здравствуй, мама. Я… я так рада, что ты жива. Я думала…
Не договорила. Из горла вырвался всхлип, за ним другой, и третий, пока я окончательно не разревелась. И в этот момент мне было плевать, кто и что о ней говорил. Главное, что моя мама жива.
— Мне повезло. Плиты упали так, что я оказалась в пустом кармане. Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась она заботливым тоном.
И снова в мой многострадальный мозг въелись сомнения. Это совсем не похоже на ту, кому на тебя всё равно.
— Хорошо, — кивнула я, вспомнила, что она не видит, и повторила: — Со мной всё хорошо.
— А дети? Как они?
— С ними тоже всё хорошо.
Хотела добавить, что они начали толкаться, и очень активно, но не стала. Не решилась. Побоялась. Всё же подорвали оборотни моё доверие. В частности Алекс. И папа в нашем недавнем разговоре. Хотя, видит бог, я продолжала надеяться на то, что всё не так, как меня хотят убедить. Вот и решила узнать обо всём напрямую.
— Мам, можно я спрошу?
— Конечно. Ты же знаешь, ты можешь спрашивать у меня, что угодно, я всегда тебе во всём помогу.
Мягкие интонации были настолько привычны, что я невольно испытала чувство стыда, что посмела так плохо думать о ней. Пришлось очень постараться, чтобы отсечь от себя лишние эмоции.
— Тогда помоги мне, пожалуйста, кое-что понять. По поводу моей крови. Мне сделали генетический анализ, и он…
— А что с ним не так?
Вроде бы вопрос, а на деле больше походило на предвкушение. Или я попросту накручивал себя уже, что вернее.
— Он странный.
— Насколько?
— Настолько, что по нему я будто и не человек.
Ну, вот, сказала, и тут же затаила дыхание в ожидании ответа, который не заставил себя ждать.
— И что странного? В конце концов, ты же не думала, что будучи обычным человеком смогла бы забеременеть от оборотня, да ещё альфы, да ещё сразу после первой же близости и двойней? Кристал, не разочаровывай меня.
Не разочаровывай…
То есть это правда?!
— То есть, ты действительно поставила надо мной эксперимент? Над родной дочерью? Или я тебе и не дочь вовсе, раз уж даже человеком меня можно назвать с натяжкой?
В динамике раздался раздражённый вздох.
— Да, я действительно так поступила. Но разве тебе от этого стало хуже? Ты сильнее и выносливее любого человека. Ты способна зачать и выносить от любого оборотня. Если будешь придерживаться моих рекомендаций, то и при родах выживешь.
— И что за рекомендации? — заинтересовалась невольно.
Нет, не своей особенностью. Тем, как можно сберечь жизнь детей.
— Всего одна: сон. Пей побольше успокоительного. Тебе нужно снизить активность детей до минимума. Чтобы они толкались как можно реже и не сильно. И тогда вы все трое сможете выжить.