По праву сильнейшего
Шрифт:
— Извините, но я вас не знаю, — старалась быть максимально вежливой.
— Насть, это я, Витька Митрофанов. Помнишь, мы еще с тобой сбегали с уроков и целоваться учились? — вспомнила. Конопатый Витек. Конечно, учились целоваться — сильно сказано. Так, баловались по наивности и глупости. Вспомнила, как стащила у братика DVD с порнофильмом. А насмотревшись, решила экспериментировать… Должно быть, я покраснела. Пусть это было больше десяти лет назад, но чувствовала невероятное смущение.
— Помню. Только, пожалуйста, не взболтни кому.
— А-а, понимаю, — загадочно протянул Витек. —
— К брату? — уточнила на всякий случай.
— Ага, — кивнул взъерошенной головой. — К главному.
— А ты что здесь делаешь?
— Работаю, — пояснил парень, услужливо открывая передо мной дверь. — Тут много, кто работает. Не знала? Хотя, откуда? Насть, как ты умудрилась с этим гамадрилом связаться?
— С кем?
— Ну, с альфой. Не с нашим, конечно, а с тем выродком, который сейчас в подвале.
— А меня спрашивали? — огрызнулась я. — Я хочу увидеть его.
— Прости, Настюх, но не положено. Это тебе надо у Леонида Павловича спрашивать, — очень уважительно закончил школьный приятель.
Шли мы недолго, но я всю дорогу думала, как так вышло. У моего брата своя лаборатория. Похоже, не маленькая. Если я правильно поняла, именно его считали альфой, а не самого Влада или кого он там оставил за главного.
Виктор постучал, и я сразу же услышала знакомый голос:
— Настена, заходи. А ты свободен.
Неуверенно открыла дверь. Кабинет, больше похожий на лабораторию. Но кроме разнообразного количества колб, горелок и каких-то шкафчиков с ингредиентами присутствовал массивный письменный стол с двумя кожаными креслами для посетителей.
— Как ты себя чувствуешь? Голодная? — брат что-то увлеченно записывал в тетрадь, даже не посмотрев на меня. — Подожди пару минут. Или хочешь, начинай без меня.
Обвела взглядом помещение еще раз. Теперь обратила внимание на диван. Диван с подушкой и одеялом. Забавно. Он тут что ночевал? Два кресла, аналогичные уже виденным ранее, и журнальным столиком, на котором красовался поднос с двумя тарелками.
Прислушалась к себе, есть очень хотелось. Рассчитывала, что родной брат не отравит. Хотя, я бы уже ничему не удивилась.
Спустя полтора часа я уже более-менее разобралась, что к чему. Оказывается, у моего отца имелось две лаборатории. И если первая была уничтожена, вторая «выжила» и сейчас относительно процветала. Правда, моего брата не волновали деньги, как и не волновала власть. Наука. Только она была его верной спутницей и подругой все эти годы.
Если я правильно поняла, его даже не слишком сильно заботило, что произошло с семьей. Когда мы коснулись смерти отца, он только философски заметил:
— Туда козлу и дорога, — не стала выяснять подробности. Уверена, у нас будет достаточно времени для разговоров.
На упоминание о том, что мать жива, но находится немного не в кондиционном состоянии, он сказал:
— А-а, ее было жалко.
Альфа или бета, уж не знаю, кого именно Соболев поставил во главе моей родной стаи, сидел на транквилизаторах. Давал отчеты моему любимому… какие требовалось, этим его полномочия ограничивались. По началу соратники братца боялись, прятались… но Соболев не приезжал, проверок не присылал. Год, два… пять… и они даже
Во главе стаи официально стоял Леонид Бекеш. Сильный альфа. Весьма сильный. Но совершенно наплевавший на свои обязанности. Поэтому его обязанностями занимался дядя Коля. Ушлый и неприятный оборотень. Оказывается, не одной мне он не нравился. Не зря я его боялась в детстве.
Два дня назад позвонил Соболев и сообщил, что приедет. Приедет ни один, с парой. Лео не сильно волновался по этому поводу. Я так поняла, его вообще ничего не заботило, кроме каких-то опытов. Дядя Коля хотел отомстить или что-то еще. Понятия не имею и теперь его мотивов мы не узнаем. Все-таки Лео был альфой, а приказ альфы — это приказ альфы. Николай нарушил его, когда напал на меня, Влада и его охрану. За что и поплатился. Брат испытал на нем какую-то из своих новых разработок. Даже знать не хочу, какую именно. Слишком все это страшно. Сразу вспомнила изобретение моего отца — сыворотку, уничтожающую одну из разделенных сущностей. Оказывается, на простых оборотнях она не работала. А оборотней с разделенными сущностями найти было непросто. Единственный подопытный экземпляр — моя мать. Когда я упомянула о том, что она сделала, глаза брата загорелись. Оборотню захотелось провести исследования, но потом он заметил:
— Жаль, что прошло так много времени. Хотя…
Вот это «хотя» меня чуть чувств не лишило.
— А насколько тебе дорог Соболев? — как бы невзначай поинтересовался Лео.
— Вообще-то, дорог. Я люблю его, — призналась брату.
— Жаль, — явно расстроился мужчина. — Я хотел попробовать на нем усовершенствованную версию сыворотки, прежде чем давать тебе.
Я не поняла его энтузиазма, могла только открывать рот, словно рыба, выброшенная на берег… Давать мне? Какого черта?
— А-а, ты не знаешь, — пояснил Лео. — Ведь родилась слабая. Слишком слабой, чтобы выжить. Больше всего расстроилась прабабка матери. Говорят, она была ведьмой или что-то вроде того. Но не верю я в эту антинаучную ересь, — уверенно заявил мужчина, который был оборотнем, альфой… как бы тоже антинаучным экземпляром. — Она поколдовала над тобой и откинула коньки, зато ты выжила. Не только выжила, но и на глазах окрепла. Говорят, бабка обладала телекинезом и могла предсказывать будущее. Бред, конечно, — уверенно заявил брат. А я даже дышать боялась. Телекинез? Это очень сильно походило на мою загадочную силу. — Но наш папаша вбил себе в голову, что в тебя вселилась ее душа. Вот и решил помочь, изгнать. Создал сыворотку…
А дальше был рассказ, из которого я не поняла ничего. Даже слов. Брат сыпал какими-то научными терминами, доказывал мне что и как, почему и зачем. Поняла одно: Лео влюблен в науку, остальное его не интересует. А сыворотка, созданная для уничтожения того, что вселилось в меня, каким-то образом избавляет оборотня с разделенной сущностью от одной из этих сущностей. Правда, в момент принятия надо четко представлять, от какой сущности желаешь избавиться.
Когда я заявила, что никаких сывороток принимать не собираюсь и на Владе опытов устраивать не позволю, меня все итак устраивает, брат сильно расстроился. Обиделся, что не оценила его научного гения.