По следам Софии
Шрифт:
– Что? – Я поднялась следом и уставилась на давнюю подругу.
Не меняя улыбки, она взяла у меня из рук кубок и поставила на пол вместе со своим. Я не сводила с нее глаз.
– Ты напряжена. – Она коснулась моего плеча. – Доверься мне.
Одним движением руки она освободила меня от платья и вновь указала на скамью:
– Ложись, Вероника, я позабочусь о тебе.
Я не тронулась с места. Дыхание участилось, и я уже не чувствовала дурмана, но Эррэйя не желала мне зла. Осторожно вышагнув из упавшего платья, я разместилась
– Очень хорошо, моя дорогая. А теперь говори. – Эррэйя опустила руки в стеклянную емкость с прозрачной жидкостью и подошла ко мне. Я закрыла глаза.
Мягкие руки опустились на мои плечи и проскользили по спине. Горячее масло обжигало кожу, но сильные руки Эррэйи тушили едва зарождающийся пожар, и вскоре я ощутила лавину тепла на всем своем теле.
Ее руки скользили, разводя огонь в остывшем от рутины теле, ее пальцы находили замершие точки и вновь наполняли жизнью, пряные запахи сводили с ума. Я не заметила, как отвлеклась от повседневных дум, и теперь грезила, чтобы эта ночь не кончалась.
От жгучей, пылающей и в то же время сладкой боли выступили слезы, и я едва слышно вскрикнула. Эррэйя коснулась моей шеи.
– Ты здесь одна, – она шептала, – никто не услышит тебя. Ты можешь быть слабой здесь, ты можешь быть, какой желаешь…
– Я королева и имею любые привилегии, кроме этой. – Я перевернулась и схватила ладони девушки, она замерла. С ее рук капало ароматное масло мне на живот, и, осторожно высвободившись, она продолжила массировать мое тело.
– Ты женщина, Вероника, и все зависит от тебя, но в каком качестве в первую очередь ты себя видишь…
О, мудрая Эррэйя! Ты вправе давать советы, мы были равны с тобой, и сейчас я пришла к тебе сама. Ты можешь дать мне то, что я утеряла в бесконечной гонке за безупречными победами, за войнами и жестокостью. Возможно, когда-нибудь я смогу открыться тебе, но сегодня я близка к тебе лишь телом…
Я вновь позволила ей себя касаться. Поддаваясь ее плавным движениям, я прикусила губу, чтобы сдержать вздох.
– Я… отменила слежку за Вилормом. Настала пора отпустить его.
– Время идет, и мы движемся вперед. Мы не можем стоять на одном месте, это верно. Он не мог любить тебя, как бы страстно ты его не желала.
– Я всегда была, прежде всего, амазонкой, чем женщиной.
– В отличие от Оррсан…
Ее руки застыли на моей груди, я взглянула в глаза девушке. Она говорила что думала. Атмосфера дурманила и не позволяла лгать. Да, пожалуй, это было единственное место, склоняющее к откровенности, и если в моем лагере где-то говорили правду, то я сейчас находилась здесь. Находилась впервые со дня моей коронации.
– Продолжай, Эррэйя. – Я отвернулась, глядя в сторону, и ее руки вновь продолжили бег по моей коже.
– Что слышно об Анне? Она до сих пор представляет угрозу твоей власти?
– О чем ты?
– Амазонки были рады ее возвращению, помнишь? Она ушла, и теперь мы вновь не знаем о ней ничего.
– Я не знаю, где она, если ты об этом. Но я прекрасно понимаю, что ей незачем возвращаться сюда. Даже если она где-то рядом, к нам она не сунется. Она не приспособлена к командной игре.
– Все меняется, Вероника. – Эррэйя остановилась. – И я уж очень не хочу терять тебя. Ты, как никто другой, заслужила это место.
– Спасибо, Эррэйя. – Я села. – Хорошо, что я зашла к тебе. Можешь заглянуть на досуге, мы продолжим этот разговор.
– О, моя дорогая, безусловно! – Эррэйя протянула мне кубок. – Более того, я могу привести в твой шатер мужчину.
Я сделала глоток, за стеной послышались стоны, и я улыбнулась:
– Если это будет не Ларс, можешь не стараться.
– Ларс? Чужеземный воин покорил королеву амазонок?
– Он слишком закрыт для меня. Я бы предпочла держать его поближе к своей постели.
– О, я понимаю. – Эррэйя вытерла руки. – Так не разослать ли разведчиц по окрестностям?
– Пока в этом больше риска, чем необходимости, подруга. На время мы не будем высовываться из лагеря и будем наблюдать изнутри, кто к нам наведается. Иногда добыча сама приходит в логово приманки. – Я поставила пустой кубок. – И, возможно, эта добыча будет самой лакомой из ранее пойманных.
– Твоей мудрости нет предела, моя королева. – Эррэйя подошла и протянула мне платье. Я вдохнула дурманящий аромат и сделала глоток прямо из кувшина. Жар от свечей играл внутри меня, кожа отражала огонь, красная жидкость пробуждала страсть и какое-то глубинное, скрытое под маской холода, желание. Я протянула кувшин подруге:
– Пей, Эррэйя. Сегодня я не тороплюсь. Позовем остальных.
Вместо того чтобы отпить, Эррэйя плеснула вино на себя, выделяя на липкой тунике свои формы. Она улыбнулась мне, но я подошла к выходу. Одним движением руки я раскрыла плотные полотна ее укромного уголка и остановилась. Заметив мое замешательство, она взяла мою руку и вывела в истинный шатер сладострастия.
Здесь царил дурман. Десятки парочек, не найдя уединения, разместились на одном большом ложе. Всюду были раскиданы одеяла, лоскуты ткани, предметы одежды, кубки и расколотые чаши – здесь амазонки были свободны.
– Вот видишь, – шепнула мне Эррэйя, – разве они несчастны? Они только и ждут, чтобы ты присоединилась к ним.
– Так пойдем же. – Я первая сделала шаг и, поддаваясь порыву, потушила свечи. На миг все застыли, я разлила вино по кубкам, и ночь заиграла новыми красками.
Я позволила себе быть одной из многих.
Глава 4
Ларс очнулся от пощечины. Щека пылала, в голове стоял гул, глаза заслезились от света. Пронзительно скрипнула дверца, раздался скрежет ржавого ключа в замочной скважине. Ларс повернул голову в сторону звука.