По следам загадочных зверей
Шрифт:
Осталось упомянуть таинственного too, о котором Г. Шом-бургк собрал сведения в Восточной Африке. Размером с овцу, с зубами, как у собаки, черной шерстью и мерзким нравом. Не о нашем ли это старом знакомом — черном медоеде?
Нужно ли опровергать версию Сэндрафта о гигантском рателе? Необязательно. Доктор Уэшп отмечает, что медоеды сильно различаются ростом. Основываясь на измерениях пяти живых зверей и 26 шкур и черепов, привезенных из разных мест, он замечает: «Различие в размерах настолько велико, что я склоняюсь к мысли о двух разных видах».
Мой
И второе животное в Африке достигает больших размеров, чем, скажем, в Индии. Это — медоед. Манера убивать у него тоже похожа. А у него, в свою очередь, много общего с медведем как в одиночной охоте, так и вообще по кровному родству…
Патрик Боуэн, известный английский охотник и путешественник, полагает, что мифический нанди берет на себя зверства, вершимые местными колдунами и знахарями. Они способны наводить на ложный след. Они искусственно создают следы якобы убийства, совершенного животным.
Если в Бельгийском Конго и Нигерии существуют секты людей-леопардов, знаменитых аниото, если у нас, в Европе, были люди-волки — оборотни, жертвы ликантропии, почему бы в Кении и Уганде не быть людям-медоедам или людям-медведям, воспетым еще арабским фольклором? (Надо сказать, что в мифах африканцев подобные животные считались выходцами из преисподней.) Известно, что аниото надевают шкуры этих животных, пользуются также высушенными лапами, для того чтобы оставлять следы. С помощью когтей можно запросто сымитировать те ранения, которые медведь наносит людям.
Эта гипотеза объяснила бы некоторые описания чемозита, сделанные местными жителями, характеризующими его как получеловека-полуптицу, с лицом обезьяны и сверх того прямоходящим.
Можно предположить, что за часть загадочных убийств ответственна и секта мау-мау, члены которой — в основном это представители народности кикуйю — вознамерились бороться против белых и местных коллаборационистов.
Медведь нанди наших дней — не медведь. Это местный апокалипсис. Явившийся к нам из темноты собирательный образ четырех живых существ — огромного бабуина, старого черного медоеда, бурой гиены и колдуна. Из всех них только один представляет загадку — первый, чемозит, ходящий на задних ногах дьявол, охотящийся ночью, персонаж фольклора племен нанди.
Френк Лейн рассказывал, что один энтузиаст построил несколько хижин на разных высотах от 3000 до 3800 метров над уровнем моря, чтобы поймать невидимку. Но — увы. Единственное, что остается сегодня, — кусок шкуры с длинными коричневыми волосами в Британском музее. Его до сих пор никто не может идентифицировать.
Глава 2. МНГВА, АФРИКАНСКИЙ ТИГР РОСТОМ С ОСЛА
Истошный крик женщины нарушил тишину маченькой деревеньки на берегу озера Танганьика. В тусклом утреннем свете на еще свежем от росы песке лежала бесформенная куча костей и мяса, только что бывшая человеком. Постепенно вокруг останков собрались жители. Все молчали. И один, подойдя ближе, подобрал несколько серых волос.
— Мнгва!
Это слово эхом отозвалось среди остальных жителей.
— Мнгва! — повторил другой, склонившись над следами на влажном песке.
Оно нашло себе новую жертву.
Мнгва — еще одна тайна Африки. На языке суахили она называется mu-ngwa, что значит «невидимый».
Очень часто африканцы путают это животное (его еще называют нунда) с нанди-бэром. В то время как чемозит представлен в виде многих образов, мнгва исконно кошачье создание — механизм из точных мускулов, действующих при прыжке как стальные рессоры, мощных безотказных когтей и зубов. И в то время как место действия первого распространено на юг аж до Трансвааля, второй имеет очень ограниченный ареал — берега озера Танганьика.
Африканский тигр ростом с осла… Неизвестное животное размерами со льва…
«Можно предположить, что такое животное не существует, — пишет У. Хиченс. — Но я столько раз слышал о его жертвах, что для меня не представляет сомнения, что это неведомое существо водится в глухих лесах у озера. Многие уголки этого леса еще не знали человека».
Можно сказать, что мнгва — такое же мифическое животное для рыбаков Танганьики, как оборотень для наших западноевропейских лесов. Он фигурирует во многих сказаниях и стихах на суахили. Капитан Хиченс приводит песню воина Леонго Фумо ва Ба-Уриу:
Sikae mnyini kuwa kitu duninangie mwituni haliwa na mngwa.(Я не живу в городе, чтобы не стать ленивым.Я погружаюсь в лес, чтобы быть сожранным мнгвой.)Этой песне 1150 лет. Сегодня этот образ по-прежнему живет среди местного населения.
Если обратиться к легенде о султане Маджнуне, приводимой Эдвардом Стилом в «Сказках суахили», можно убедиться, что там этот образ занимает то же место, что и дракон в легендах Востока. Судите сами.
Однажды кот султана сбежал из дому и пошел «малость» поохотиться в курятнике. Охрана спросила у султана разрешения убить кота, но тот ответил: «Кот мой и куры мои». Кот покончил с курами и принялся за овец и коров, не забыл даже верблюдов. И каждый раз султан не давал убить кота, говоря, что все, кого он убивал, принадлежит ему, султану. Все это длилось до тех пор, пока однажды кот не задрал трех сыновей султана. На этот раз Маджнун изменил свою политику: «Это больше не кот, это нунда!»
Седьмой сын султана решает убить злое животное. Он убивает крупную собаку и возвращается домой с песней:
Mama wee niulagaNunda mia watu.(О, мамп, я убил нунду-людоеда.)Но мать засомневалась. Юноша затем убил циветту, зебру, жирафа, носорога, слона, думая каждый раз, что убил нунду, и каждый раз мать говорила, что он ошибся.
И вот однажды, предупрежденный о том, что его не пустят домой без трупа нунды, юноша углубился в лес и там увидел настоящего убийцу: «Это должна быть нунда. Мать мне говорила, что у нее маленькие уши, и они маленькие. Мать мне говорила, что она должна быть широкая в кости, а не продолговатая. Она такая и есть. У нее должны быть два пятна, как у циветы, и у нее они имеются. Хвост такой короткий, как у той, что упоминала мать, и все признаки налицо».